Арнольд, пристально глядя на Валета, неожиданно сказал:

– Слушай, Валет! Ты заработал свой четвертной, пусть дело и осталось под вопросом, но я заплачу тебе эти деньги. Хочешь долю Седого?

– Да, не помешало бы!

– Тогда после короткого базара с ним, когда я прикурю сигарету, вали его, понял?

– Из ствола?

– Нет, ствол дай сюда!

Валет передал пистолет. Арнольд обратился к Кугману:

– Пастор! Организуй Валету удавочку попрочней! Вот! Этим тросиком и медленно, Валет, кончишь Седого! Договорились?

– А какая ему причиталась доля?

– Тридцатка!

– Ого! – Валет даже встрепенулся. – За такие деньги никакого базара нет, договорились, босс!

Через десять минут Колян доложил Кугману:

– Хозяин, Седого на территории нет!

– А где же он?

– Взял джип и выехал через тыловые ворота.

– Как выехал? А охрана куда смотрела? Кто на воротах?

– Митяй!

– Митяй? – Кугман побагровел. – А почему этот Митяй выпустил джип без разрешения?

– Я задал ему тот же вопрос, он ответил, что телефон внутренней связи уже неделю не работает, а сотового у него нет. К тому же Седой несколько раз выезжал и без прямой санкции хозяина, то есть вашей. И возвращался. Поэтому Митяй и решил, что Седой вновь рванул по делам.

– Черт бы его побрал, этого Седого! Быстро Кургана с «мерсом» на выезд! И пару ребят со стволами к нему! Я выхожу!

– Что, Пастор, слинял Седой? – спросил Арнольд, хотя прекрасно понял, что произошло именно это.

– Слинял, сука!

– Почувствовал, что жить ему осталось самую малость! Шустрый!

– Ты так спокоен, Арнольд?

– Зря дергаешься, Пастор! Седой не глуп, несмотря на то что я называл его безмозглым, далеко не глуп. И тебе его уже не взять! Но прокатись, чем черт не шутит. Может, джип вернешь, он на нем в город не поедет, где-нибудь бросит! Короче, удачи тебе, Пастор!

Кугман, прихватив пистолет, выскочил из гостевой комнаты.

Засуетились, забегали! Так и проверяются люди. Неудивительно, что и банда Крюгера, оставшаяся на время без хозяина, и отморозки Пастора, почувствовав неладное, уже сегодня начнут чухать от своих боссов пачками. Но сейчас это даже к лучшему! Шелуха ему, Арнольду, не нужна. Посмотрим, кто останется. Это и станет ядром обновленной группировки. Седого желательно выцепить. Понятно, что из города он сейчас свалит и заляжет где-нибудь на дно. Но когда-то всплыть ему придется! Даже рыбы и те всплывают, чтобы глотнуть воздуха. А город не настолько велик, чтобы наглухо скрыться в нем. Подождем – поищем, найдем – кончим, как говорит Крюгер.

Сейчас надо узнать, что с сестрой Старикова. Склеила ли бабенка ласты или трепыхается еще? Второе нежелательно. Он набрал номер сотового майора Кузнецова:

– Вениамин! Здравствуй! Узнал?

– Перезвони через пятнадцать минут!

Связь оборвалась. Арнольд понял, мент не может разговаривать из здания. Ровно через четверть часа Арнольд снова позвонил:

– Сейчас ты можешь говорить?

– Сейчас могу! И задам несколько вопросов!

– Ну попробуй!

– Вы почему улики не уничтожили? Сестру не убрали? Меня подставить захотели?

– Подожди, не гони! Давай по порядку.

– Только быстрее, у меня сейчас проблем через край!

– О каких уликах ты говоришь?

– Тех, что на даче оставили, почему не спалили дом дотла?

– Значит, не сгорел дом? Плохо, но несмертельно! Все проклятый дождь, он после нашего отъезда, когда хата взялась, усилился. Не возвращаться же было, чтобы вновь его поджигать? Сами «сгорели» бы! И сестра, выходит, жива?

– Жива и дает показания! Их пока держат в тайне, по крайней мере, я к ним доступа не имею, но нетрудно представить, ЧТО она может наговорить!

– С этим мы разберемся!

Лиля пришла в себя после операции около трех часов дня. Память возвращалась к ней медленно, заторможенная различными обезболивающими препаратами, которые ей доставили коллеги из госпиталя.

Но когда она вспомнила ВСЕ, ей захотелось кричать! Кричать от боли, отчаяния, ненависти!

Теперь у нее не осталось никого из родных! Ни брата, ни Тамары, ни Оленьки, которых безжалостно растерзали бандиты лишь для того, чтобы скрыть свои темные дела. Уничтожили, чтобы остаться безнаказанными! И она-то осталась жива благодаря случаю. Не появись тогда Василий со своими сослуживцами, страшной и унизительной была бы и ее смерть. Она помнила этот нечеловеческий оскал нависшей над ней животной морды Седого. Его похоть, выступившая длинной слюной из вонючей пасти. Его удары! Он избивал беззащитную женщину. Что может быть омерзительнее? Вспомнила она и глаза Валета, который спокойно навел на нее пистолет с глушителем. И дважды выстрелил. Как в обычную мишень! И похвальбу Седого, который перерезал горло Оленьке! Господи! Неужели все это произошло на самом деле? Какой-то Крюгер, насытившийся кровью и страданиями Тамары с дочерью…

Этот крик так и остался в ней. Вместе с ненавистью и нестерпимым желанием мстить!

Мстить этим ублюдкам. Чего бы это ей ни стоило. Она готова отдать все. Квартиру, золото, доставшееся ей от бабушки, пять тысяч долларов, которые сумела скопить за время работы с мобильным госпиталем в Чечне. Все, даже свое тело, лишь бы нашелся человек, который казнил бы этих нелюдей!

Милиция этого не сделает! В лучшем случае, поймает исполнителей. Потом заказчики убийства откупят их, и они будут жить! Этого допустить нельзя! Нельзя допустить, чтобы ВЫСШАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ не восторжествовала!

Но кто может ей помочь? Кто согласится стать мстителем?

Здесь, в городе, ни у Коли, ни у нее нет близких друзей. Готовых ради них на все! Даже однополчан Николая. Однополчан? Вадим Полуянов. Как же она сразу о нем не подумала, сейчас Вадим служит в Москве.

Когда-то, в Афганистане, Коля спас жизнь Вадиму. Они рассказывали об этом, как только вернулись «из-за речки». Вадим тогда поклялся помочь Николаю, если появится такая необходимость, достаточно будет только найти его, Вадима. И он сделает для друга все, что в его силах. Помнит ли Полуянов свою клятву? У нее на работе, в шкафчике на верхней полочке, лежит фотография, на которой брат и Вадим стоят, обнявшись, на фоне боевой машины пехоты. На обратной стороне записаны московские телефоны Полуянова. Интересно, женился ли Вадим? Когда Коля разговаривал с ним в последний раз, в прошлом году, он был еще холост. Говорил, что еще не нашел такую, как его сестра! Но она, мол, недоступна, как Кремль. А жаль! Это были слова Вадима. Лиля не скрывала, что друг брата ей очень нравился, но судьба разлучила их. Как-то раз Полуянов предлагал Лиле руку и сердце. Но что-то помешало ей согласиться. Это было на Новый год, и они встретились по поводу назначения Вадима в какие-то спецвойска в Подмосковье, а Николай был в своем последнем офицерском отпуске. Сейчас она не могла объяснить, почему предложение Вадима обратила в шутку. Вадим смирился, даже как-то сник. А на следующий день уехал к новому месту службы. И потом прислал фотографию с телефонами и просьбой не забывать его.