Герцог, помогавший мне, когда я поднималась в карету, не отнял руку и после того, как мы уселись напротив друг друга. От жара его пальцев у меня покалывало ладонь даже через перчатку. Я не могла заставить себя поднять взгляд на его лицо, но кожей чувствовала, что мужчина без всякого стеснения меня разглядывает. Наконец он разорвал тишину и спросил:

— Как часто к вам приходят родственники, Эвелина?

— Не часто, — ответила я расплывчато.

Наверняка ему каждый раз докладывают, что приходили меня проведать, и кто именно приходил.

— Может быть, вы сами хотите к ним съездить? — прозвучал следующий вопрос.

— А можно?! — встрепенулась я.

— Конечно! — обрадовал муж. — Съездим вместе. Ведь мы еще не наносили визит вежливости после свадьбы.

«Которой у нас и не было», — подумала я, но озвучивать мысль не стала. А впрочем, тот обед после приема во дворце вполне мог оказаться свадебным обедом… Правда, моих родственников там не было!

— Когда мне быть готовой к поездке? — на всякий случай заранее поинтересовалась я.

Не хватало еще, чтобы наш визит к ним закончился так же, как сегодняшняя поездка во дворец, даже не начавшись!

— Я вам сообщу, — ровно ответил герцог, а я, опять на всякий случай, уточнила:

— Заранее?

— Естественно!

Ох, лишь бы это «заранее» не исчислялось снова в двадцати минутах!

Я с недоверием посмотрела на Его Светлость, а он, заметив мой взгляд, улыбнулся и пожал мне руку. И тут…

…Он держал меня за руку, наглаживая большим пальцем мое запястье и пуская по руке щекочущие мурашки, а я понимала, что это ненормально!

— А как же Лика? — не поднимая головы, спросила я.

— А что Лика? — был равнодушный ответ.

— Ну… вы же вместе?

— Это не по-настоящему, Вер, — зацепив за подбородок, приподнял мое лицо Сергей и приблизился сам, задевая теплым дыханием мои губы. — Неужели ты еще не поняла, что я с ней лишь для того, чтобы быть к тебе поближе?

Я опустила глаза и хотела шагнуть назад, но он не дал отстраниться, впившись мне в губы жарким поцелуем, от которого перехватило дыхание.

— Есть только ты для меня, Вера, веришь? — прошептал он, разорвав поцелуй на последних каплях кислорода в легких. — Я сразу понял, что пропал, как только увидел тебя в первый раз!

В голове роились тысячи вопросов о том, почему же он шел ко мне таким длинным и обходным путем, но задать их не получилось, потому что парень вновь завладел моими губами, а я…

…я внезапно очнулась в карете с раскалывающейся головой и оглушительно бьющимся сердцем, и с герцогом напротив, сверлящим меня нечитаемым взглядом своих жгучих глаз.

Я невольно потерла виски, только тут заметив, что руку мою наконец-то отпустили.

— Снова головные боли? — участливо спросил Его Светлость.

— Д-да, — проговорила я хриплым голосом.

— Как часто это с вами происходит?

— В последний раз было на балу, — призналась я.

Мне было неловко из-за своих «выпадений» из реальности непосредственно при герцоге. Ведь я не представляла, что именно со мной происходило в эти моменты! Про то, что это моя предыдущая жизнь напоминает о себе таким образом, я уже давно поняла.

От сегодняшних воспоминаний в сердце зарождалась непонятная тревога. Почему я позволяла себя целовать Сергею? Ведь я же знала, что Лика в него влюблена! Правда, сама я много раз становилась свидетельницей того, как Сергей пренебрежительно к ней относится, и из-за этого всегда сердилась на парня! Это что же получается, он любил меня?

Но думать об этом было не время и не место. Потому что герцог продолжал вглядываться в мое лицо, а потом решительно произнес:

— Как только вернемся домой, я вызову целителя. Надеюсь, он сможет разобраться с вашей болезнью и поможет преодолеть эти приступы!

Возможно, если бы это была просто головная боль, я бы обрадовалась приходу целителя. Но как быть с воспоминаниями? Как мне рассказать постороннему человеку о том, что эти боли бывают при редких возвращениях памяти, притом памяти не Эвелины, а Веры? А если не признаюсь, то я не уверена, что мне смогут помочь! Что же делать?!

Но герцогу, конечно, знать об этом было абсолютно незачем, поэтому я лишь кивнула и тихо поблагодарила:

— Буду признательна, Ваша Светлость!

Через минуту карета остановилась у невысокого, но очень вычурно украшенного здания. «У Николетты» гласила яркая вывеска на фасаде, украшенная затейливыми фасонами платьев и туфелек.

— Вы хорошо себя чувствуете? — заботливо спросил Ксорд, прежде чем открыть дверцу кареты. — Если вам сейчас не удобно, мы можем поехать в магазины в другой раз.

— Нет-нет! — поспешила я его успокоить. — Со мной всё хорошо! Боль прошла!

Не то, чтобы мне не терпелось обновить себе гардероб, просто не хотелось к своим болячкам прибавлять еще и эту. Так и слышалось, как меня обсуждают охочие до сплетен аристократки: «Мало того, что калека, так еще и на голову больная!» Ну уж нет! Я постараюсь не давать им лишних поводов для этого!

— Как скажете, Эвелина! — пришлось согласиться мужу. — Но, если почувствуете, что боль возвращается, непременно скажите мне!

— Надеюсь, этого не случится, — пробормотала я.

Ведь на самом деле не бывало такого, чтобы воспоминания накатывали раз за разом! С последнего приступа вон больше недели прошло!

В этот раз герцог не стал отцеплять коляску от кареты, а аккуратно подхватил меня на руки и внес в магазин одежды. Думаю, для хозяйки магазина наше явление было почти как явление Христа народу, потому что она, раскрыв рот, смотрела на то, как меня Густав Ксорд заносит на руках и бережно усаживает на диванчик у окна. Неужели не слышала, что Его Светлость женился на калеке?

Я хотела было смутиться, но потом для себя решила, что буду себя так, словно это для меня привычное дело. А если кому-то не нравится или ломает его стереотипы, то эта проблема не моя, а этих недовольных. Поэтому лишь расправила подол платья и тихо поблагодарила мужа.

Тут ожила и хозяйка бутика.

— Ох, Ваша Светлость! Я так счастлива, что вы посетили мою скромную лавку! — залебезила она перед мужчиной. — Хотите взглянуть на новую коллекцию одежды?

— Добрый день, госпожа Николетта! — вежливо поздоровался герцог. — Моя супруга, леди Эвелина, хотела бы обновить свой гардероб. Что вы можете ей предложить?

Молодая женщина с экстравагантной прической на медно-рыжих волосах с интересом вперила в меня оценивающий взгляд ярко-зеленых глаз и, удовлетворенно кивнув, произнесла: