когда брали девку в ведьминское дело, опытная ведьма вела к колодцу, бросала горбушку хлеба. – Валя сделала паузу, поискала правильную интонацию. – Из колодца поднималась нечисть, щипала горбушку, а опытная говорила: «Так и душу твою после смерти будут щипать черти!»

– Помилуйте, Валентина! Кончается двадцатый век! – скривила губы Маргарита. – Наше предназначение – восстановить контакт с природой, потерянный современным обществом!

Она не просто была непробиваема, а словно проснулась от спячки, глаза заблестели, а пластика медузы поменялась на собранную кошачью.

Валя помнила бабушкин рассказ, как две бабы делали привороты на одного мужика у чёрной колдовки в соседней деревне Опушки. Обе начали после этого болеть, а сам мужик – спиваться.

Потом одна попала под машину, другая – повесилась в лесу. Обе ходили к бабушке Поле за помощью, просили остановить запущенную адскую машину, но она этого не умела. Посылала их в церковь, но обе были неверующими.

Лев Андронович учил, что всего можно добиться с помощью молитвы, сказанной своими словами и отправленной космическим письмом. Потому что молитва – диалог, а заговор и приворот – взлом.

И если молитва приветствуется небесным диспетчером для урожая, появления жениха, беременности, здоровья, то взлом чужой свободы тяжко карается. Валя не понимала, зачем заниматься сверхъестественным, если под рукой столько естественных инструментов.

Она видела, как все эти читатели «магического отдела» Ленинки, колдуны, рерихнутые и кастанедчики прорывались «на рынок услуг». Как быстро после этого разрушались, маргинализовывались, спивались или оседали в психушках.

Помимо бабушкиного фольклора, Валя помнила регрессию, где была колдуньей, рождённой колдуньей. И на эту тему она больше чувствовала, чем могла объяснить.

К тому же считала себя виноватой, ведь без опыта работы администраторшей в её целительском центре бывшей виолончелистке Маргарите в голову не пришло бы учиться на ведьму.

Вечером заехала Юлия Измайловна – Валя с Викой привезли ей альбомы с видами Стокгольма и свитер небесного цвета. Она смущалась подарками и одаривала в ответ. Вот и теперь привезла Вике книгу о великих режиссёрах советского кино.

– Это ж наш препод сбацал! Суну на автограф – пятихатник на экзамене обеспечен! – обрадовалась Вика.

– Мои знакомые из той среды дурели от вида Запада, – пожаловалась Юлия Измайловна за чаем, выслушав Валины впечатления о поездке. – Они превращались в идиотов и говорили только о том, сколько стоят в магазинах вещи. Хотя никто из них не потратился на Лувр.

– Без вашей школы я была бы ещё хуже, смотрела бы на себя завистливыми глазами девчонок из нашего городка, – призналась Валя. – Можно, куплю вам турпутёвку в Европу?

– Я вовсе не бедна, – поджала губы Юлия Измайловна. – Просто посылаю деньги своим в Питер. Это мой выбор, и только я должна платить за свой выбор. Вот уволюсь из школы по старости, буду весь год путешествовать.

– Никогда не уволитесь. Вы к своей школе приговорённая.

– Чувствую себя там нужной, – кивнула Юлия Измайловна.

– А я сбежала в Швецию с финала выборов, – покаялась Валя.

– Справились без вас. – Юлия Измайловна поменяла интонацию на скорбную. – Но если бы вы любили страну, а не Горяева, трудились бы в штабе Григория Алексеевича.

– Юлия Измайловна, когда Немцов и Чубайс требовали, чтоб олигархи платили налоги полностью, фракции Зюганова и Явлинского голосовали против, потому что любят хорошие машины и хорошие костюмы.

– Слышу из ваших уст голос Горяева.

– Я веду передачи с политиками и уже сама что-то соображаю, – обиделась Валя.

– Упрощаете мир до понятной модели, а он сложнее, – покачала головой Юлия Измайловна. – Я, пожалуй, пойду.

Когда Валя игнорировала острые углы, они расставались с Юлией Измайловной «классовыми врагами».

А вскоре на сотовый позвонила Ада. И снова голосом, будто ничего не случилось:

– Как тебя, Лебёдка, варяги вместо меня принимали?

– Нормально, – угрюмо ответила Валя.

– Считаешь меня полной сукой, а я как бы не полная! Раневская говорила: «Если бы я часто смотрела в глаза Джоконде, я бы сошла с ума: она обо мне знаёт всё, а я о ней – ничего…» И про фильм с тобой не знала, и про Лошадина не знала. Ты трижды замуж сходила?

– Лошадин врёт, могу паспорт показать, – ответила Валя, как советовал Горяев.

– Вот чего ты, Лебёдка, на другой канал попёрлась?! Со мной отношения портить, как срать против ветра.

– Позвали, и съездила, – поддержала Валя Викину легенду.

– Знаю, Лебёдка, что ты не из тех, кто с разбега на пол и целовать ботинки. Но всё равно предлагаю договор на четыре передачи – каждая по штуке баксов. Тебе хату покупать, а у Горяева возьмёшь – дурой будешь. У мужиков бабки только дуры берут – отрабатывать тяжелей, чем самой заработать.

– С последним пунктом согласна.

– Горяев о тебе членом думает, а член у него не молодеет!

– Тебе что до его члена?

– Байка Лошадина, что депутат тебе особняк подарил, Горяеву как кусок торта! Другие по двадцать штук баксов в месяц жгут, чтоб с моделью показываться, а Горяев тобою трясёт на халяву. После байки Лошадина к тебе ни один мужик не подойдёт. Приличный подумает, что ты содержанка, а козёл поймет, что Горяев закатает его в асфальт.

– Так за меня переживаешь?

– Думаешь, у меня нет души? У меня всё, что отросло в этом месте, вложено в тебя! Ты – мой лучший проект! И когда спросят, что хорошего сделала в жизни, отвечу, что сделала тебя и «Берёзовую рощу»! Потому что, когда ты на экране, добро побеждает зло, какую бы х… ты не несла!

– Не дорого же это стоит, – усмехнулась Валя.

– Под меня, Лебёдка, «Газпром» подстилается на выбеливание имиджа. Там такие бабки, что хату через полчаса купишь.

– Выбеливать не пойду, а за четыре штуки на четыре передачи согласна. И дальше буду думать.

Валя понимала, что снова продешевила, но они с Адой были людьми с разных планет и испытывали друг к другу отвращение, смешанное с восхищением.

Потом позвонила Катя:

– Адка при мне тёрла про твою таузенд баксов за передачу. Ты, Валь, совсем дура? Она на тебе столько денег пилит, что своему калькулятору не верит! Ты хоть понимаешь, какие цены в стране? Пиар-агентство ужин с Горбачёвым продаёт за сто тысяч долларов!

– И есть желающие?

– Как грязи! Адка знает, что передачу про политический пиар твоя дублёрша одной извилиной не вытянет, а ты за штуку перетопчешься!

– Кто герой?

– Куркин.

– Фу, гадость! – поморщилась Валя.

– Адка с тебя за эту штуку семь потов сгонит. Завтра её бывший муженёк Артёмов шабашит предвыборный праздник китайцам. Просит тебя поздравить народ в гостинице «Космос»!

– При чём тут китайцы?

– Там китайские бабки хитро натянуты на российский электорат. В пять тебя заберёт тачка.

– Ладно,