Психолог с предпринимательской жилкой организовал артель «Лапти-тур», которая работает в модной на Западе, но пока еще совершенно не понятой в России нише агротуризма. Это когда туристы едут отдыхать не на пляж, а в село. Да еще и работают там.

WWOOF (от англ. World Wide Opportunities on Organic Farms или Willing Workers on Organic Farms) – специальные программы агротуризма, в рамках которых туризм совмещается с работой на фермера. Иногда такой «турист-батрак» платит что-то принимающей стороне (если работа во время «тура» чисто символическая), но чаще живет и трудится бесплатно. Эта программа действует по всему миру: трудовой визы для неоплачиваемой краткосрочной работы, как правило, не требуется, достаточно стандартного туристического набора документов и договоренности с фермером из той местности, в которой хочется проявить себя.

По словам Мустафы, первое время окружающие удивлялись его турпакету, включающему ежедневную бесплатную работу, но уже сейчас никого это предложение не шокирует. Впрочем, PR-акции по стимуляции любви к работе на свежем воздухе не мешают Мустафе то ли в шутку, то ли всерьез цитировать слова Ницше: «Каждый, кто не может посвятить себе две трети дня, должен быть признан рабом».

Бывший менеджер ценит комфорт. Он отремонтировал и благоустроил восьмикомнатный дом, провел туда Интернет и спутниковое ТВ. Традиционный туалет во дворе и прочие наверняка вспомнившиеся вам атрибуты сельской жизни Мустафа относит к стереотипам. То ли по этой, то ли по какой другой причине в деревне его «нормальным» не считают. «Теперь я стал реальным местным сумасшедшим. В буквальном смысле. Я и сейчас вижу, как при встрече со мной у деревенских бабуль так и тянется рука ко лбу… перекреститься. И то правда: чего только про него уже не говорили, да и поверить легко – на башке два хвоста, один на затылке, другой на подбородке, патлы и бороду подвязывает, прости Господи!» – пишет Мустафа Ибрахим в блоге на www.derevnyaonline.ru.

Отношение местных понятно. Удивительно другое: индивидуалист, желая свободы от рамок, отправляется в русскую[13]деревню, известную консервативностью и коллективизмом в самым разных – в том числе и негативных – смыслах этих слов.

Даже самой сильной духом корпорации может только присниться такое удивительное единство мыслей и чувств. Эксперты пытаются объяснять этот феномен тем, что крестьяне в трудную минуту привыкли опираться только на людей, которые рядом[14]. Как ни толкуй данное явление, общество этого типа, скорее всего, сможет принять человека, отказывающегося придерживаться правил, только на правах героя, изгоя или сумасшедшего.

Кстати, есть шансы получить особый статус (и возможность не исполнять социально желательных обязанностей) и в офисной жизни. К примеру, многочисленные программисты и даже некоторые высокопоставленные IT-специалисты отвоевали себе негласное право носить ту одежду, которая им нравится, и мыться так часто, как им удобно.

Неудивительно и то, что новые русские крестьяне на интернет-ресурсах агитируют тех, кто остался в городе, к переезду, предлагают им продающиеся по соседству дома и помощь в устройстве на новом месте. Ведь ушельцу, переехавшему в забытую миром деревню, в чем-то сложнее, чем дауншифтеру в Индии или Таиланде. Во-первых, за границей какое-никакое, но есть русское комьюнити тех, кто сбавил обороты. Во-вторых, отношение к приезжим из России благожелательное – как к туристам, тратящим деньги, а не как к чужакам из Москвы, скупающим землю отцов.

В-третьих, у новоиспеченных жителей пляжей обычно нет иллюзий, что однажды они проснутся индийцами или тайцами – своими людьми.

Тот же Виктор Сергиенко (более известный в сети как Кошастый, обещавший в свое время глобальный кризис и переехавший по этому поводу в деревню на полное самообеспечение) заинтересован не только в отдалении от города, но и в «невыделении из окружающих крестьян». И то, и другое он называет главными мерами «пассивной защиты».

Освоиться в селе будет легче тем, кто, живя на земле, продолжит работать в городе, или тем, кто займет понятные сельчанам должности учителей, журналистов районной газеты, работников местной администрации.

Арифметика свободы. Точных цифр не назовет никто.

Кошастый в крайних случаях предлагает выкапывать в лесу землянки и жить там. Понятное дело, жилье необязательно выкапывать своими руками. Более традиционный домик в деревне можно и купить, причем почти за любую цену.

Независимо от того, как вы решите вопрос с жильем, вам придется потратиться на лопаты, семена, Интернет и прочие предметы первой необходимости. Тот же Кошастый к таковым, например, относит полтонны соли (у него именно столько), короб спичек и ящик мыла. Но если вы не ждете глобального кризиса и не ставите своей целью полную автономию от городской жизни, можете ориентироваться не на его метод (он выложил в сети четкие инструкции, пересказывать не буду), а на свои представления о будущем и нужды в настоящем.

Тем, кто раньше времени хочет выйти на пенсию. Или выйти вовремя, но иметь представление, что делать дальше. Гораздо приятнее выращивать цветы в деревне, чем выполнять не самые легкие функции метробабки в городе.

Художникам, поэтам и прочим творческим людям.

Этюды на пленэре, сельские музы, пряный аромат местной сакуры и навоза… Э-эх!

Неисправимым романтикам, готовым не только мечтать, но и работать. Им придется сложнее всего.

Чуть больше года назад певица Юлия Чичерина вместе с семьей переехала в подмосковную деревню. Впрочем, карьеру она не бросила. Более того, уверена, что на селе творить приятнее. В доме своей мечты певица обустроила спортзал и даже студию, где сейчас пишет песни. О причинах переезда она рассказала автору этой книги в коротком интервью: