Деревня Алешкино находилась там, где сейчас метро Планерная. Алешкино — это была конечная остановка почти всех тушинских автобусов. Так и было написано: 96 Алешкино — ст. Тушино или 102 Алешкино — метро Сокол. Потом построили метро Планерная и перенесли конечную остановку туда. А от старой конечной остановки осталось большое пустое заасфальтированное место, которое по традиции называется Алешкино.

Кстати, 102 автобус теперь ходит не до метро Сокол, а до станции Тушино. Туповатый маршрут, по улице Свободы с Севера на Юг и обратно. А 96 так и ходит от Планерной до станции Тушино.

Дом десять — длинный, серо-белый, девятиэтажный. Двенадцать подъездов. Посередине арка.

С одной стороны дома десять — заросли, так называемые зеленые насаждения. Деревья сильно разрослись, закрывают половину фасада. Это фактически маленький лес, между деревьями петляют тропинки. В одном месте среди деревьев стоял огромный камень, словно бы некий монумент неизвестному погибшему существу. Около камня Пили. Очень удобно было поставить на камень бутылки, расстелить газету, разложить закуску. Пили, орали и дрались. Пространство вокруг камня было густо усеяно битыми бутылками, пивными и водочными пробками, окурками и другой антропогенной грязью.

С другой стороны, там, где подъезды, вдоль дома десять тянулась асфальтированная дорога. Вся она была уставлена машинами, оставался узкий проезд. Уже тогда у населения было довольно много личных автомобилей, не так много, как сейчас, конечно, но все-таки достаточно, чтобы уставить ими асфальтовую дорогу, тянувшуюся вдоль дома десять. Старые москвичи 412, 408, 407, а иногда даже 403 и 401. Жигули 2101, 2102, 2103. Волги 21 и 24. Ушастые запорожцы.

У запорожца мотор располагается сзади. У остальных машин — спереди.

Да, еще у автомобиля фольксваген-жук мотор располагается сзади. Это редкая компоновка.

Интересно было заглядывать в салоны машин через стекло. Машины пахли бензином. Однажды один парень объяснил, смотри, вот сцепление, вот газ и тормоз, а этот рычаг — чтобы скорости переключать. Нажимаешь сцепление, рычаг вот так вот — раз, влево и вперед, и потом одновременно отпускаешь сцепление и нажимаешь на газ. Через много лет правильность этих инструкций была подтверждена на практике.

Сразу за дорогой начиналось поросшее травой место, которое называлось двор. Во дворе играли.

Было принято играть и вообще находиться только в той части двора, которая непосредственно примыкает к твоему подъезду и нескольким соседним. В другие зоны двора ходить не рекомендовалось. В других зонах можно было получить по морде.

Песочница. В песочнице песок. Примерно раз в год приезжал самосвал с песком и вываливал кучу песка в песочницу. Песочница фактически оказывалась погребенной под горой песка. Песок новый, чистый, приятный. Постепенно, в процессе совершения с ним различных игровых и символических манипуляций, песок становился грязным и неприятным. Его количество постепенно уменьшалось. Проходило лето, и уже не было никакой горы песка, а была просто песочница, и в ней немного песка. Куда он девался — неизвестно. Его же никто не носил к себе домой, не переносил с места на место, не набивал им карманы и не ел. Однако песок постепенно исчезал. Потом опять приезжал самосвал и вываливал кучу песка, нового, чистого и приятного.

Качели. Небольшие убогие качели. Аппарат для падений и получения травм различной степени тяжести.

Существовал вид спорта — прыжки с качелей в длину. Сильно раскачаться и прыгнуть как можно дальше. На земле отмечалось место, до которого допрыгнул участник соревнований, потом прыгали другие, и выявлялся победитель.

При помощи этих соревнований можно было себе что-нибудь сломать. Это иногда случалось. Но насмерть, кажется, никто не разбился. Вроде бы.

Между песочницей и качелями — деревянная конструкция из двух столбов и перекладины сверху. Конструкция предназначалась для выбивания ковров (тогда был ковровый бум), но на практике чаще всего использовалась в качестве футбольных ворот.

Метра два с половиной в ширину и примерно метр семьдесят в высоту.

Поскольку вторых ворот не было, играли в игру «каждый за себя».

Правила игры в «каждый за себя» таковы. Минимальное количество играющих — три, максимальное не ограничено. Один из игроков стоит в воротах, другие играют в поле. Вратарь старается не пропустить, игроки в поле — забить. Игрок, забивший гол, становится в ворота, а пропустивший гол вратарь идет играть в поле. Если против кого-либо из полевых игроков нарушаются правила, он бьет пенальти метров с пяти. Игра ведется до тех пор, пока один из игроков не забьет заранее определенное количество голов, обычно десять.

Игра «каждый за себя» способствовала развитию индивидуальной футбольной техники. В плане совершенствования командной игры и тактических навыков игра «каждый за себя» была абсолютно бесполезна.

Иногда играли по семь, по восемь человек. Столпотворение. А иногда набиралось всего три человека, и это было не очень интересно.

Игровое поле представляло собой просто участок земли, неровный, покрытый травой с проплешинами. Попадались стекла, камешки. Иногда это приводило к травмам.

За футбольными воротами для выбивания ковров располагался забор, отделяющий двор от территории детского сада. Забор бетонный, совсем низенький, меньше метра в высоту. Со временем, когда территорию детского сада стала вечерами оккупировать пьянствующая молодежь, низенький забор нарастили сеткой «рабица». Но через нее все равно можно было достаточно легко перелезть. Пьянство в детском саду не прекратилось, а, пожалуй, усилилось. Летними вечерами там разворачивалось просто дикое пьянство. Подростки, мужики, девки, бабы, песни, гитарное побрякивание, звон разбивающихся бутылок, звуки соприкосновения кулаков и лиц, крики о помощи, вой отчаяния.

Грязно-белый двухэтажный детский сад имел форму мавзолея Ленина, сильно вытянутого по горизонтали. Он был сделан из белых бетонных блоков. Швы между блоками были замазаны какой-то омерзительной серой массой. Поперек фасада струилась трещина, которую тоже периодически замазывали какой-то омерзительной серой массой.

Днем в детском саду мучались дети, а вечером и ночью пили, любили и убивали друг друга взрослые.

Иногда после сильных и неточных ударов мяч улетал на территорию детского сада. Игрок, произведший удар, отправлялся перелезать через сетку «рабица» или протискиваться через ближайшую прореху в заборе.

Чуть в стороне от территории детского сада располагался большой бетонный сарай. Иногда хмурые рабочие открывали железную дверь сарая и доставали из его нутра какие-то железки. Если заглянуть за железную дверь сарая, внутри можно было увидеть лежащие там железки, которые, собственно, и доставали из недр сарая хмурые рабочие. Что потом они делали с этими железками — неизвестно.