Потирая намятые бока, Норд встал, помог Хойланду затащить пленника в подъезд и связать ему за спиной руки нейлоновым шнуром, предусмотрительно положенным в карман для такого случая.

Неожиданно Норд вздрогнул:

— Ох, там же его мотоцикл. Он вот-вот рванет!

— Я хочу посмотреть, — вдруг сказал Хойланд.

— Вы с ума сошли?!

Хойланд не ответил, вышел из подъезда и медленно направился к «БМВ».

— Не думайте, что я пойду с вами, — бросил вдогонку Норд. — Кто-то должен остаться в живых, чтобы позаботиться о нашем трофее…

Присев перед «БМВ», Хойланд внимательно изучил каждый квадратный сантиметр поверхности, достал из бардачка отвертку, гаечный ключ, снял какие-то панели, бросил инструменты возле мотоцикла и вернулся к Норду.

— Как я и предполагал, он не заминирован, Дуг.

— Что?!

— Похоже, наш трофей — не расходный материал, а один из НИХ.

— Один из них, — прошептал Норд. — Если один из них в наших руках, тогда мы…

Не договорив, он повернулся к связанному пленнику и увидел, что тот уже очнулся. Вдвоем с Хойланд ом они усадили его в «фольксваген».

— Мне нужно подняться наверх, — сказал Хойланд. — Я позвоню Тернеру и запру дверь.

Вернувшись к себе, он набрал номер оперативной квартиры Тернера на бульваре Клиши. Ответила Грейс Оуэн.

— Грейс, Тернер на месте?

— Здесь… Он спит. А как вы?

— Лучше не бывает. Не будите его пока, но мы везем подарок. Живой трофей.

Хойланд возвратился в машину и запустил двигатель. Ссадины и ушибы на разбитом лице болели все сильнее, но он почти не обращал внимания на боль.

Когда они прибыли на бульвар Клиши, Тернер, конечно, уже не спал. Он подошел к молчаливому пленнику и посмотрел ему прямо в глаза. Тот спокойно выдержал пронизывающий взгляд. Джейн и Грейс увели его в дальнюю комнату, где приковали наручниками к трубе.

— Излагайте, — обратился Тернер к Хойланду и Норду.

Хойланд кратко рассказал обо всем, что произошло с того момента, когда они с Нордом обнаружили следы проникновения в его квартиру. Особое внимание он обратил на факт, что мотоцикл не был заминирован.

— Если это один из них, он не заговорит, как бы мы ни старались, — произнес Тернер. — Мы должны вывезти его в Америку, там с ним будет работать Моддард. Он не сможет противостоять Моддарду. Никто не сможет.

— Да, — согласился Хойланд.

— А что в полиции? — спросил Норд. — Вам удалось влезть в их расследование? Ничего не следует оставлять без внимания.

Тернер утвердительно кивнул:

— Удалось, но у них пока ничего нет…

Хойланд быстро принял душ, уступив его затем Норду. Грейс Оуэн смочила комочек ваты каким-то составом и принялась оттирать запекшуюся кровь, с особой осторожностью действуя в районах ран и ссадин. Прикосновения ее были легки и ласковы, они несли тепло и покой.

— А здесь придется наложить шов. — Она смотрела на глубокий порез на лбу, образовавшийся при столкновении с книжным шкафом.

— Вы еще и доктор? — Хойланд поморщился от боли, когда она зашивала рану.

— Я все, что требуется, — произнесла Грейс своим обволакивающим, лишающим воли к сопротивлению голосом. — Я оказываюсь в нужное время в нужном месте и делаю то, что нужно. Я совершенство. Я идеальная многофункциональная модель Ордена, не знающая поражений… Ну все. Теперь Дуглас!

Прогудел зуммер телефона. Тернер снял трубку:

— Тернер слушает.

— С вами будут говорить по коду «Июль».

Это означало вызов Моддарда. Тернер нажал кнопку автоматического кодирования сигнала. Система обеспечивала защиту от прослушивания — по крайней мере теоретически.

— Плохие новости, Дэвид. — Моддард не поздоровался, что служило безошибочным признаком действительно плохих новостей.

Тернер похолодел:

— Кто на этот раз?

— Погибли Борден и Тревис. — Электроника выхолащивала эмоциональную окраску голоса, но Тернер и без того ощутил, с какой болью и печалью произнес это Моддард. — И произошли события, требующие вашего безотлагательного возвращения.

— Нам удалось добыть живой трофей, — сказал Тернер, — и, похоже, это не исполнитель, а один из них.

— Вот как? Что значит похоже? Вы не уверены?

— Нет. Я считаю, что его необходимо вывезти в Америку.

— И немедленно. Для организации переброски срочно направляю из Англии Макса Мэлли. А вы возвращаетесь, Дэвид, вы нужны мне здесь. Грейс Оуэн, Норд, Хойланд и Джейн остаются в Париже. Расследование не должно быть свернуто, напротив, необходимо удвоить усилия.

— Я понял, — сказал Тернер.

— Конец кода «Июль».

— Подтверждаю.

Он опустил трубку на аппарат, с полминуты сидел неподвижно, вперившись отсутствующим взглядом в пространство, потом порывисто встал.

— Я возвращаюсь в Америку, вы все продолжаете работу здесь. Грейс, я передам вам свои контакты в полиции и во Дворце правосудия.

— Однако, — проговорил Норд, — опасность нового покушения на Джона не миновала, и я думаю…

— Третьего покушения на меня в ближайшее время не будет, — неожиданно произнес Хойланд.

— Почему? — спросил Норд.

— Очень просто. Первое покушение было организовано по обычной схеме, с участием расходного материала. Второе осуществил один из них. Теперь они спешат, очень спешат. В самом скором времени им будет не до нас… Пока не до нас. Что-то очень важное потребует всего их времени и всех сил.

— Значит, вы считаете, — сказал Тернер, — то, к чему они готовились… вот-вот произойдет?

— Уже происходит, — сказал Хойланд.

Десятого июня 1984 года экспериментальная ракета-перехватчик, запущенная американцами в рамках проекта СОИ с атолла Кваджалейн в Тихом океане, достигнув высоты в сто пятьдесят километров, разнесла на куски боеголовку межконтинентальной баллистической ракеты-мишени «Минитмен».

Девять лет спустя четверо сотрудников рейгановской администрации признались, что испытания ракеты-перехватчика были сфальсифицированы.

— Чтобы обеспечить видимость успеха, — рассказывал один из них, — мы установили на ракете-цели радиомаяк, работавший на определенной частоте. На ракете-перехватчике был приемник. Попадание выглядело блестящим…

Дерзкий обман был частью программы дезинформации, которая должна была заставить Советский Союз потратить миллиарды на создание и испытания аналогичной ракеты.