час, а может, и больше. Внутренних часов у меня не было, но я уже успела замёрзнуть. Да, в погребе было холодно и немного сыро, но самый большой минус, что сидеть было негде, так что  приходилось сидеть попой на земле в центре погреба. А это, между прочим, очень вредно для молодых  девушек.

Я попыталась встать и размяться, шум в избе над нами прекратился, но начался шум около избы. Оттуда раздавались странные приглушённые то ли рычания, то ли урчания.

– Даниэль, а кто такие архары? – тихо спрашиваю я.

– Магические животные, их используют как средства передвижения по воздуху, – тихо отзывается принц и как-то подозрительно вдыхает. Неужели он собирается чихнуть? Вот черт!

А-а-апчхи!

Да так громко, мне показалось, что у меня уши заложило от этого звука. Не успела у меня промелькнуть мысль о том, что если наверху никого нет, то, возможно, нас не услышали с улицы, как крышка погреба открылась. В лицо ударил яркий свет, который ослепил, и глаза заслезились.

– Вот вы где, – слышу раздражённый голос «огонька» и меня, как котёнка, выволакивают из погреба. Даниэль с гордой осанкой сам выходит как ни в чем не бывало.

25. Принцы, принцы

– Ну что, беглянка, добегалась? – раздраженно спрашивает «огонёк». – Неужели так замуж не хочешь? – уже с какой-то долей сожаления спрашивает Лекс.

– Не хочу, – говорю, а сама выдергиваю свою руку из его крепкого захвата.

– А ты попробуй, вдруг понравится, – проникновенным тоном опытного ловеласа говорит «огонек».

– Со всеми пробовать – «пробовалки» не хватит, – огрызаюсь я. Это он ещё не знает про принца Эдмунда, вот обрадуется-то.Ухмыляюсь про себя.

– А ты не со всеми, ты только со мной, – таким же заговорщическим тоном говорит Лекс и уже поглаживает мою руку, разгоняя мурашки по руке.

Это он меня что, соблазнить хочет? Так я не падкая на такие вещи. Смотрю на Даниэля, он уже кипит и сдерживается из последних сил, чтобы не наброситься на Лекса с кулаками.

– Да много вас таких желающих, которые предлагают только с ним, а по факту подлые и изворотливые и только свою выгоду ищут, – огрызаюсь я.

– Ну-ка объясни, – начинает злиться  Лекс, наконец-то до принца дошло, что я на что-то намекаю, а не просто так воздух сотрясаю.

– Ты чего ко мне привязался? Что вы все с вашими брачными татуировками с ума-то посходили? У вас тут в мире какая-то мегаошибка, я не могу быть избранной у двух принцев, – тоже злюсь я.

Я устала бегать, хочу нормального спокойного существования. Хочу комфорта, в конце-то концов. Да, я не избалованная неженка, но и к таким приключениям я не была готова. И потом, щека налилась в приличный такой синяк, а он болит и пульсирует, и это мне тоже настроения не добавляет.

– Расскажи толком, я ничего не понимаю. У каких двух принцев? – недоуменно спрашивает Лекс.

– Похожая татуировка появилась у принца Стального Королевства, – после моих слов Лекс подлетел к Даниэлю и схватил его за запястье, задрал рубашку, но, не найдя ничего, проделал ту же процедуру и со вторым запястьем. Даниэль не сопротивлялся, а только ухмылялся над паникой Лекса.

Не обнаружив тату, Лекс с непониманием уставился на меня.

– А ты у него что хотел найти? Я же сказала про Эдмунда. А это младший принц Даниэль, – объясняю я отсутствие тату у Дана, которого приняли за Эдмунда. Они, конечно, похожи, но не близнецы.

– Лекс, у нас гости! – говорит один из его товарищей, проходя в избу.

– Кого там принесло? – недовольно отвечает Лекс.

– Старшего принца Стального Королевства Эдмунда, который пришёл за своей невестой! – говорит Стальной, важно проходя в избушку, в которой уже не развернуться от количества набившихся туда людей. – Отпусти мою невесту! – грозно говорит мужчина.

Ну вот, помяни черта, он и появится. Только вот его и не хватало!

Как говорится, все в сборе.  Лекс отпускает мою руку, но при этом как-то так технично отгребает меня к себе за спину, а за спиной у него только нары-кровать, на которые я и плюхаюсь попой. Ко мне сразу же подскакивает Даниэль, который в прямом смысле меня загораживает.

– Брат, как ты мог? – с укором, на эмоциях кричит Эдмунд, обращаясь к Даниэлю. – Я так и знал, что это ты ей помог сбежать.

– Это как ты мог? Совсем с ума сошёл на жажде власти? Когда ты таким стал? – отвечает Даниэль, загораживая меня, сидящую на нарах. А я уже  с ногами забралась и отползла в дальний угол. Чую, тут потасовкой попахивает, а мне и так сегодня по лицу прилетело, я встревать не хочу.

– Даниэль, о чем ты говоришь? – недоуменно спрашивает Эдмунд.

– О приворотном зелье! – отчеканивает мой котик.

– Что?! – взревел Лекс. – Ты хотел приворожить мою Избранную? – он звереет прям на глазах. По ходу, здесь не потасовка, а мордобой сейчас будет.

– Она моя Избранная, – ревет в ответ Эдмунд и резко дергает рукав вверх, оголяя кисть и тату, которая стала темнее, чем при нашей последней встрече.

– Да ну? – с издевкой говорит «огонек» и проделывает то же самое со своим рукавом. Показывая другую, но не менее красивую тату, кстати, медно-красного цвета и похожую на языки пламени.

Эти два остолопа уставились на руки друг друга, а потом, как по команде, перевели взгляд на меня.

Скажу я вам, трухануло не по-детски, когда эти два бугая ринулись ко мне. Даниэль стоял лицом к ним и пытался перегородить им дорогу, но куда там. Они с силой оттолкнули его, и он отлетел к двери.

Я взвизгнула, когда меня стащили с нар и поставили на ноги, а каждый из принцев дернул рукав со своей стороны на моем камзоле.

Что они там хотели увидеть? Тату? Так их, слава богу, нет. Не хочу ни одного из вас в мужья. Спасибо. Обменявшись взглядами, Лекс и Эдмунд  снова уставились на меня, будто я кого-то прям сейчас должна выбрать. Нет уж, увольте. Ни одного! Мне с Даниэлем лучше, чем с этими двумя полоумными. В какой-то момент моих метаний Эдмунд хватает рукой мой подбородок и вглядывается в щеку, на которой, я уверена, виднеется синячище

– Кто это сделал? – остервенело ревет он.

Мне все больше страшно, они просто не могут себя контролировать. Потому что в глазах Лекса жидкое пламя, а глаза Эдмунда – это вообще сталь и металл.

– Это ты сделал? Ты пытался заставить ее? – орет Эдмунд на Лекса. И вот уже меня отпускают и отгораживают собой, а я ретируюсь в сторону Даниэля,