– Зачем?

– Когда гиела не видит, она перестает кувыркаться. Правда, может начать кусаться. Тогда надо выбирать, что в данный момент лучше.

Рина смотрела на крепление для шнеппера на бицепсе Гамова и понимала, что ее мнение об этом парне постепенно меняется. Гамов начинал ей нравиться. Вот только одна мысль давно тревожила ее.

– Тебе приходилось стрелять в шныров? Стрелять, чтобы попасть? – резко спросила она.

Гамов, помедлив, качнул головой:

– Нет. Я всеми правдами и неправдами избегал патрулирований. Тилль пытался посылать, но с Белдо всегда можно договориться… Он прикроет.

– Почему ты не?..

– Мне было бы слишком просто… Угадай точку выхода, а дальше как в тире… И девушек много… Я не хочу!.. Да пошли они все… – буркнул Гамов и, желая закрыть тему, стал показывать Рине метательные ножи. Их было два, и фиксировались они на ножнах отличного боевого ножа, который вызвал бы нездоровый интерес у любого патрульного в московском метро.

Рина наклонилась, коснувшись штанины.

– Давай на скорость! Раз, два, три! – предложила она.

Рука Гамова неуверенно двинулась к ножнам, но хищная выкидушка Рины уже блестела у его горла.

– Неплохо! – одобрил Гамов.

– Ерунда! Ты даже не попытался его достать! Да и нож у тебя на фиксаторе, – Рина великодушно защелкнула выкидушку.

Гамов отстегнул от пояса ножны.

– Держи!

– Зачем?

– Ты победила! Давай меняться!

Рина жадно разглядывала нож. Отличный клинок, с синеватым волнистым лезвием многослойной ковки, с именным клеймом мастера, острый, как бритва. У нее никогда такого не было и никогда не будет. С одной стороны, она рада была получить нож Гамова, а с другой…

– Твой дороже. У меня обычная китайская штамповка.

– Ничего, – усмехнулся Гамов. – Там, где я взял этот, найдутся и другие. В крайнем случае, еще раз слетаю в Берлин.

– Что ты собираешься делать дальше? – спросила Рина.

– А ты? – ответил вопросом на вопрос Гамов.

– Я полечу в ШНыр.

– А я… ну, тоже полечу куда-нибудь, – не очень уверенно сказал Гамов.

Рина вспомнила, что к ведьмарям он вернуться не сможет. В ШНыр ему тоже дорога заказана. Куда тогда?

– Тебе что, в Москве негде жить? – озабоченно спросила она.

– Мы в основном живем за городом. У нас там есть… э-э… домик, – сказал Гамов с такой упреждающей скромностью, что небольшой домик вырос в представлении Рины до размеров дворца.

– Значит, туда?

Гамов задумчиво погладил кожу ее шныровской куртки.

– Там отец. Гай ему не простит, если он меня примет, а у отца с Гаем дела… Ну ничего: есть у меня одно местечко. Ты Ботанический сад хорошо представляешь?

В Ботаническом саду Рина бывала многократно. И на роликах каталась, и на велосипеде, и пешком. Но Родион долго втолковывал им на занятиях по ориентированию, что для шныра «хорошо представлять» место – это знать каждый камень, куст, бордюр, каждую кучу старых досок, под которые можно забиться. Этим же она похвастаться не могла.

– Плохо, – сказала Рина.

Гамов кивнул.

– Со стороны ВВЦ есть старые голубятни. Как-то я заметил, что одна из них заброшена. Поставил сигнальные нитки, прождал пару месяцев… Да, так и есть: даже близко никто не подходил. Потом оборудовал ее слегка, очень скромно. Короче, если буду нужен – ищи меня там.

Аль, лежащий рядом с Гамовым, вскочил и издал предупреждающий скрежет. Между тучами скользили три едва различимые точки – гиелы.

– Это нас ищут? – заволновалась Рина. На уставшем Гавре, да еще без гепарда, ей от берсерков не уйти.

Гамов мотнул головой:

– Не нас. Слишком высоко, чтобы что-то увидеть. Думаю, шнырика перехватывают! Кто-то из ваших из нырка выходит!

– Откуда ты знаешь?

– А чего тут знать? Эта группа основная, а где-то там, выше, перехватчик. Когда пег выйдет из нырка, эти трое будут его отвлекать. И заодно постараются прижать к земле. Тем временем пикировщик камнем падает вниз. Если высота приличная, он набирает такую скорость, что пегу от него не уйти. Конечно, есть вероятность, что шнырик увернется, но если сделать все правильно, то…

– …на одного шнырика будет меньше, – закончила Рина подозрительно мирным голосом.

Гамов настороженно посмотрел на нее и прикусил язычок.

Внезапно Рину зацепила крылом невеселая мысль. Гамов помог ей и теперь не может вернуться к своим. Шныром ему тоже не стать, и он это знает. Он лишился всего и не скулит. Спокойно дарит ей ножи, хотя на сердце у него наверняка кошки скребут.

Так кто же лучше – она или Гамов? Она же на блюдечке принесла ведьмарям закладку, лишилась нерпи с уникумом – и со спокойной совестью возвращается в ШНыр, считая себя достойной. И надеется еще, что ограда ШНыра ее пропустит! Не наглость ли?

Аль снова заскрежетал. На этот раз его морда была повернута в другую сторону. Задрав голову, Рина увидела еще трех гиел, спешивших присоединиться к остальным. Гиелы летели со стороны Кубинки.

– Две четверки берсерков в небе! Надо же! На обычного шныря… кгхм… столько не выпускают. Ну или, может, закладка особо ценная? – Гамов свел большие и указательные пальцы в рамку и попытался заключить в них обе тройки гиел.

– Перехватчики где-то там! Значит, шныр появится оттуда! – заявил он и ошибся, потому что ныряльщик материализовался гораздо ближе. Рина узнала Цезаря. Всадника было не разглядеть, но Рина и так не забыла, кто седлал Цезаря сегодня на рассвете.

Казалось, крылатый жеребец врежется в лес. Они сближались чудовищно быстро. Но над вершинами, подчиняясь команде, Цезарь расправил крылья и скользнул под защиту снежного поля. Над белым полем с темными островками леса и кучей желтоватых проплешин и ручейков буланый жеребец был почти не заметен. Цезарь летел не по прямой, а зигзагами, вплетаясь в общий рисунок поля и стараясь не оказаться над его одноцветной частью.

– Отмороженный какой-то ваш шнырик! Так опасно из болота вышел: чудом по земле не размазался! Смотри, гиелы его не заметили! – восхищенно воскликнул Гамов.

Рина прикинула, что Кавалерия, скорее всего, будет пролетать рядом с ними. Она направляется в ШНыр, и недостроенная бензоколонка у нее на пути.

– Тебе лучше уйти! Прямо сейчас! – шепнула она Гамову.

Не прощаясь, он животом прыгнул на седло, свистнул и унесся, сразу скрывшись из виду.

«Хорошо зимой иметь гиелу-альбиноса!» – подумала Рина.

Кавалерия появилась там, где две линии электропередачи сплетали свои судьбы и провода, чтобы дальше течь вместе. Она летела сразу над ними на такой малой высоте, что рисковала задеть их копытами Цезаря. Зато провода надежно защищали ее от атак снизу, да и сверху ни один ведьмарь не решился бы спикировать, отлично понимая, что произойдет, если крылья гиелы заденут два провода разом.