— Скорее всего он все придумал, дорогуша, — сказал Фрэнни. — Дэннис Фарман — отвратительный и ненормальный маленький говнюк. Он заглядывает под юбку училкам еще с третьего класса. У него, наверное, под кроватью коллекция порножурналов. Совсем нетрудно представить, что про трупы в чаще он все выдумал, чтобы напугать других детей.

Энн вздохнула и протянула руку, чтобы погладить по носу Честера, бассет-хаунда, который уселся рядом с ними на ступеньки.

— Однажды он ради показухи притащил дохлую кошку.

— Иди ты!

— Ну да. В первую же неделю занятий. Он нашел ее по пути в школу — беднягу просто размазали по дороге.

Энн вздрогнула, припомнив инцидент и то, как сияли глаза Дэнниса Фармана. Тогда она этого не заметила, поглощенная заботами, каким образом избавиться от останков кошки, но теперь вспомнила все четко; и странный восторг, который выходил далеко за пределы простого детского любопытства.

— Он ее укусил и заразил бешенством, — произнес Фрэнни. — Почему ты мне об этом не рассказывала?

— Тебе было не до этого, — ответила Энн. — У тебя были проблемы с зубами.

— Боже мой! — воскликнул он, драматично откинув голову и прижав руку к сердцу. — Я думал, отдам концы! Это было просто ужасно. Я думал, что из офиса доктора Крейна я отправлюсь прямиком в морг.

— Питера Крейна? — спросила Энн. — Отца Томми?

— Да. Дантист-мечта. Такой милашка.

— Но не голубой.

— Нет. И его жена меня пугает. Ты видела эти плечики? Фу-у… Дорогуша, у Джоан Кроуфорд, по сравнению с ней, просто нет плечиков.

— Тебе виднее, — сострила Энн.

Она еще раз посмотрела на часы. Она ходила в офис шерифа, чтобы поговорить с Мендесом, но ей сказали, что он взял отгул. Она звонила по номеру телефона, который был на его визитке, и оставила сообщение, попросив, чтобы он перезвонил ей как можно скорее. Но он не перезвонил.

Теперь, когда дело шло к ночи, а Энн была вымотана после событий этого дня, она начала думать, что, может, отреагировала слишком бурно, Мендес послушал ее сообщение, закатил глаза и подумал, что она истеричка. А потом посмеялся над ней за компанию с Фрэнком Фарманом.

— Ты знаешь, — сказала Энн, — я всегда думала, что могу видеть своих учеников насквозь. Я быстро учусь. Встречаюсь с их родителями на родительском собрании и считаю, что знаю всю их подноготную. Боже, какой же наивной я была или самонадеянной…

Фрэнни обнял ее одной рукой и крепко прижал к себе.

— Забудь об этом сегодня. Завтра будет новый день, Скарлетт.

— Вот этого я и опасаюсь. Что случится завтра? В город ворвутся четыре всадника Апокалипсиса? Я прожила здесь всю жизнь. В Оук-Нолле не убивают людей. И не похищают женщин. Пятиклассники не находят в парке трупы, — сказала она. — Я подавлена. Мне страшно. Ну вот что моим детям делать со всем этим? Разве я смогу убедить их, что помогу им справиться со страхом?

— Старайся изо всех сил, — сказал Фрэнни. — Мне проще. Дети пяти лет поглощены самими собой и своими сиюминутными желаниями. А их маленький мирок преимущественно безопасен и радостен. Они не понимают, что такое смерть. Они не знают, что такое зло. Твои дети уже начали понимать, что мир — это не всегда приятное место. Не думаю, что будет плохо, если ты позволишь им понять, что тебе тоже бывает страшно, — сказал он.

— Страх — человеческое чувство. Эй, ребята, вот что вы узнаете, когда вырастите: мир сошел с ума.

Фрэнни допил свое вино и отставил бокал.

— Хватит хмурых мыслей, бука-злюка. Я налью еще вина, и мы поговорим о том, что я люблю больше всего на свете: обо мне! В следующем году я собираюсь закатить грандиозную вечеринку в свой сороковой день рождения. Будет карнавал. Я назову его Фрэннивал!

Несмотря на усталость, Энн улыбнулась.

— Я люблю тебя, Фрэнсис.

Он улыбнулся, как ангел:

— Не ты одна.

Первая игра серии за звание чемпиона Национальной лиги 1985 года. «Сент-Луис кардиналс» против самой лучшей бейсбольной команды на свете — «Лос-Анджелес доджерс».

За день до этого Томми думал, как будет здорово усесться с отцом в общей комнате, смотреть игру, есть хот-доги и попкорн и пить содовую (строго запрещенную его матерью). По средам она обычно пропадала на заседаниях какого-нибудь из многочисленных благотворительных обществ, в которых состояла.

И вот игра была в самом разгаре, и Томми мечтал забыться, увлечься и болеть за свою команду, но никак не получалось чувствовать себя так, как ему хотелось бы. Он сидел на диване, утонув в своей огромной фанатской футболке «Доджеров», а его карточка команды лежала на столе рядом с сувенирным доджеровским карандашом. Подавал Фернандо Валенса. «Доджеры» поднялись на одно место в шестерке лучших.

Его отец сидел в конце дивана, читая газеты во время перерыва на рекламу. «Лос-Анджелес таймс», «Санта-Барбара ньюс-пресс», «Оук-Нолл индепендент». Время от времени он поглядывал на сына.

— О чем задумался, приятель?

Томми пожал плечами.

— Есть хочешь? Я могу приготовить попкорн прямо сейчас.

Томми покачал головой. Он взглянул на газету, которую отец отложил на кофейный столик. В ней была фотография с места преступления: два дерева, обтянутые желтой лентой, и полицейские, нагнувшиеся над землей. Заголовок гласил: «Убийство в парке». А под ним подзаголовок: «Ужасная находка детей».

— Я только проверяю, чтобы никто из них не напечатал ваших с ребятами имен, — сказал отец.

Томми ничего не ответил. Он не хотел, чтобы его имя напечатали в газетах. В отличие от Вэнди он хотел, чтобы это все забылось как можно быстрее.

— Пап, а что такое сериальный убийца? — спросил он. — Разве такие бывают?

— Не сериальный, не от слова «телесериал», — сказал отец. — Серийный, то есть делающий что-то повторно. Серийные убийцы — те, которые убивают несколько человек.

— А зачем они убивают? Они злятся на тех, кого убивают? Или просто сумасшедшие?

Отец обдумал свой ответ, прежде чем произнести его вслух.

— Не думаю, что люди знают, почему кто-то становится убийцей. Тут все очень сложно. Но тебе не нужно беспокоиться об этом, Томми.

— Откуда ты знаешь? А что, если преступник видел нас и теперь тоже хочет убить?

— Этого не случится, — пообещал отец. — Я не позволю, чтобы это произошло. И мисс Наварре не позволит. Детектив Мендес не позволит, чтобы это произошло. Не переживай, сынок. Ты в безопасности. Мы все защитим тебя. Понимаешь?

Томми не ответил, потому что не хотел говорить неправду. Вместо этого он ближе придвинулся к отцу и притворился, что теперь чувствует себя в безопасности, когда «Доджеры» вновь взялись за биты.