– Потому что каждый из вас подписал контракт и правительство субсидировало компанию в соответствии с этим контрактом. Вы не имеете права просто так взять и гулять, сколько вам вздумается. Если на то пошло, Пол уже сейчас может иметь неприятности, устроив себе этот затянувшийся выходной.

Эстер на мгновение задумалась.

– Да, понимаю. Но знаешь, Коннор, этот чудный дом и все прочее… Я хочу, не откладывая, совсем уйти из компании и поскорее перебраться сюда. Уверена, Пол настроен точно так же. Надеюсь, никаких сложностей не возникнет. – Она легко рассмеялась, лицо у нее прояснилось. – Нет, не думаю, что возникнут какие-то сложности. Думаю, все пройдет гладко. Я просто чувствую это.

Это необычное для Эстер Сакариан проявление «женской интуиции» исключительно точно отражает положение вещей, потрясенно подумал Коннор Кунц. На протяжении всего полета его одолевали тревожные мысли.

«Дом позаботится, чтобы правительство без всяких сложностей аннулировало их контракт, потому что хочет видеть их счастливыми. Он будет оберегать их счастье, давая им все, что они пожелают, – за исключением возможности покинуть его. Этот продукт чьей-то невероятной творческой фантазии наконец-то заполучил тех, кому может служить. Вновь обретя хозяев спустя все эти долгие годы, он будет хранить его, ее, их любой ценой. Для этого ему придется начать вмешиваться в дела нашего мира, но уже первый шаг в этом направлении окажется равносилен удару по длинному ряду костяшек домино. Оберегая своих подопечных от могущего нарушить их счастье вмешательства мира, дом будет вынужден заходить все дальше и дальше.

В конце концов этот предмет домашнего обихода сможет контролировать все человечество и заставит его прыгать, подчиняясь изменчивым капризам Пола Маркуса и Эстер Сакариан. Все во имя преданного служения! Без сомнения, у него хватит сил на это, а в случае чего он наверняка сможет черпать их из доступного лишь ему одному источника, где эти силы пребывают в состоянии временного покоя. И когда он начнет контролировать всю планету… ведь наверняка никто даже не пикнет, как молчат сейчас Эстер и Пол! Этот раболепный обломок движимого имущества настолько превосходит нас по своим возможностям, что запросто сумеет перестроить наше мышление. Подумать только, я сижу рядом с одной из тех двоих, чья любая, даже мимолетная фантазия вскоре станет непреложной командой! Ужасно, ужасно…»

Однако к тому времени, когда Коннор Кунц посадил вертолет в Литл-Ферми, эти идея больше не вызывала у него возражений. Ему казалось это в порядке вещей – что он может делать лишь то, против чего Пол и Эстер не будут возражать. А как же иначе, в самом деле?

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Причина, по которой я взялся за эту историю, имела мало общего с научной фантастикой или с зарабатыванием денег. Я пытался написать портреты моих ближайших в то время друзей – Джуди Меррил и Теда Старджона. Когда я дал им прочитать законченный фрагмент, они сказали, что сам рассказ, может, и неплох, но в том, что касается их портретов, – это полный провал. Я, однако, считал, что и сам рассказ никуда не годится, и так же думаю сейчас, но помещаю рассказ здесь ради исторического или литературного значения, которое он, возможно, имеет.

Цитируя нашего великого президента-оратора, Ричарда Никсона, позвольте мне прояснить одну вещь: Тед и Джуди никогда не рассматривали возможность брака друг с другом. В то время мы трое вели счастливую жизнь с различными партнерами, но я чувствовал, что, увязывая их друг с другом сюжетно, повышаю градус необходимого драматического накала, могущего, в свою очередь, усилить портреты, которые я пытался создать.

И еще кое-что. Приписываемые главному герою музыкальные и книжные предпочтения были скорее моими, нежели Теда, а характер Коннора Кунца базировался на образе Джерома Стэнтона, позднее – редактора «Поразительной научной фантастики» (где рассказ, в конце концов, и появился), человека, который практически вытащил Старджона из трущоб, поселив его в своей квартире, когда тот вернулся в Нью-Йорк из тропиков после творческого кризиса и болезненного развода.

А что насчет самого дома? Дом – моя попытка описать существование такого вида жилого помещения, какое, по моему мнению, Тед в то время как раз разыскивал. Он сказал, что считает это лучшей частью повествования. Во как!

Написан в 1947 г., опубликован в 1948 г.

В один прекрасный день оказалось, что Земля окружена космическими кораблями.

Они были огромными, совершенно немыслимых по земному разумению форм; в основе их перемещения в пространстве лежали такие могучие силы, что ни один астроном даже не заподозрил их приближения. Корабли просто материализовались вокруг планеты в каком-то сверхъестественном множестве и так и оставались висеть на орбите на протяжении примерно двух десятков часов, никак не проявляя себя.

Зато на Земле, естественно, все кипело; отчасти это напоминало безумие. Слухи распространялись почти мгновенно, союзник протягивал союзнику потную от страха руку, враг пытался выведать о враге все, что только возможно.

Газеты выходили со скоростью работы печатных станков, а на экранах телевизоров взъерошенные, заикающиеся ученые – физики-атомщики, ботаники, археологи, анатомы и проч. – мелькали, как в сумасшедшем калейдоскопе. То и дело на улицах завязывались стихийные драки; в церкви и приемные психоаналитиков ломились толпы обалдевших людей; резко возросло число самоубийств.

Экспедиция, работающая на озере Лох-Несс, под присягой показала, что к ним приблизилась сорокавосьмифутовая морская змея, которая на безупречном английском объявила себя жительницей звезды Арктур, прибывшей на Землю два часа назад ровно. Она ратовала за права рабочих и выступала против вивисекции.

По всему миру мужчины, женщины, дети, щурясь и прикрывая глаза от солнца, всматривались в небеса. Иногда им удавалось различить очертания какого-нибудь из кораблей, похожего на виноградную гроздь невероятных размеров. Ночью чужеземные корабли неярко мерцали, окрашивая фиолетовое небо вокруг себя желтоватой фосфоресцирующей сеткой.

Люди испуганно суетились, без конца спрашивая и у начальства, и друг у друга, и даже у прохожих на улице:

– Что это значит? Чего они хотят?

Никто понятия не имел ни «что», ни «чего».

Радиоуправляемый космический зонд, предназначенный для исследования марсианских лун, перепрограммировали таким образом, чтобы он прошел вблизи чужих кораблей. Едва выйдя за пределы атмосферы, он бесследно исчез. Следом спустя минуту-другую исчезли все искусственные спутники Земли. Никаких взрывов, никаких таинственных смертоносных лучей – только что спутники были, и вот их нету.

Уже не вызывало сомнений, что, если космические пришельцы задумают напасть на планету, чтобы расправиться с ее населением, ничто их не остановит. Все, что человечество могло выставить против них, выглядело не эффективнее мухобойки против тротилового заряда.

Тем не менее нация за нацией были поставлены под ружье. Пилоты напряженно застыли в своих машинах, ожидая приказа к вылету, хотя все они понимали, что не смогут покрыть даже сотую часть расстояния до космических кораблей; зенитные расчеты, полностью укомплектованные боезарядами, тоже ожидали сигнала к началу действий. Все системы противоракетной обороны и нападения были приведены в состояние полной боевой готовности. В Гренландии, на мысе Горн и на Андаманских островах было объявлено военное положение.