вооружения, механизмов, оборудования и материалов, а также всей проектной, технологической и эксплуатационной документации»224.

После встреч и длительных переговоров с адмиралами К.Э. Витцелем, Фуксом и представителями КБ в апреле 1940 г. советская сторона подписала договор на покупку крейсера «Лютцов» с подставным «Обществом по продаже судов» «Дешимага» («Шиффсферкауфгезельшафт» или СФГ), которое возглавлял адмирал в отставке Геле. Как вспоминал В.А. Никитин: «Приёмка технического проекта и документации была возложена на меня и на молодого корабельного инженера И.А. Арбу.

ОКМ (кригсмарине. — Авт.) через СФГ должен был нам поставить технический проект, правила, предписания и требования к постройке кораблей, а также требования по всем специальностям, разработанные и изданные ОКМ.

Объём технического проекта у немцев был весьма ограничен.

В него входили:

— чертежи общего расположения корабля;

— теоретический чертёж;

— спецификации по всем специальностям, так называемые "Безондерс Бауфоршрифтен", то есть "Особые предписания по постройке”;

— расчёт весовой нагрузки;

— схема бронирования;

— схема противоминной защиты;

— общее расположение энергетической установки и ещё некоторые документы — всего около 40 чертежей и брошюр»225.

Достройка «Лютцова» предполагалась в Ленинграде. Примечательно, что А. Гитлер особо оговорил срок поставки орудийных башен и самих орудий для крейсера — 1942 год.

Приёмка документации в Берлине, в Торгпредстве продолжалась до конца июля 1940 г., после чего она была отправлена в Ленинград. Домой вернулись и её приёмщики.

А вот другим советским специалистам повезло меньше. Для приёмки крейсера, не смонтированных механизмов, всего оборудования в Бремен на завод «Дешимаг» из СССР прибыла группа инженеров, куда входили: Клименко, Межевых, Монахов, Оглоблин, Сироткин и ещё несколько человек.

В число обязательств немцев по договору была включена и буксировка «Лютцова» из Бремена в Ленинград. «Это обязательство, — рассказывал В.А. Никитин, — было нами включено в договор по той простой причине, чтобы немцы не могли корабль потопить по дороге при помощи подводной лодки или авиации и "списать” это на англичан»226.

В Бремене крейсер загрузили всеми готовыми поставками механизмов и оборудования, а затем перевели по Кильскому каналу в Киль и далее, через Штральзунд в Штеттин, где окончательно подготовили к прямому переходу в Ленинград. На этом отрезке «Лютцов» сопровождали его будущий строитель, инженер Балтийского завода Монахов и корабельный инженер ГУК ВМФ Межевых.

31 мая 1940 г. немецкий буксир доставил корпус корабля в Северную столицу на Балтийский судостроительный завод или завод № 189 им. С. Орджоникидзе (с 30.12.1936 г.). Для достройки «Лютцова» там был создан и действовал «штаб особого назначения» или «Бюро Л» из немецких специалистов, руководивших работами. 15 августа следующего года на крейсере был поднят Военно-морской флаг СССР, а через месяц, 25 сентября, он получил название «Петропавловск» (с 01.09.1944 г. — «Таллин»). До лета 1941 г. работы на нем вели 70 немецких специалистов во главе с адмиралом Фойге. Но до начала войны корабль в строй КБФ так и не вступил.

С нападением Германии на СССР советские приемщики, задержавшиеся на заводе в Бремене, были арестованы и после длинной проволочки обменяны на немецких специалистов, работавших на Балтийском заводе на достройке крейсера «Лютцов». Возвратились они в СССР кружным путём через Чехословакию—Австрию—Венгрию—Югославию—Болгарию—Турцию лишь спустя несколько месяцев.

Забегая вперёд, отметим, что недостроенный бывший немецкий крейсер решением командования использовался в обороне Ленинграда как плавучая артиллерийская батарея. Любопытно, что при этом расходовались приобретённые немецкие боеприпасы. Но 19 сентября 1941 г. от попаданий артснарядов противника «Петропавловск» лёг на грунт. Тем не менее через год, 17 сентября, крейсер был поднят и вновь приспособлен для ведения артстрельб, хотя в строй полностью введён не был. Впоследствии корабль пришлось разрезать на металл227.

Уже в конце 1940 г. советским специалистам стало ясно, что вооружать линкоры пр. 23 и крейсеры пр. 68-И германской артиллерией нецелесообразно. Во-первых, новые отечественные 406-мм и 152-мм системы вооружения имели явные преимущества при стрельбе по морским целям (допускали корректировку с самолёта, стрельбу с башенными дальномерами). Во-вторых, необходимы были большие переделки в металле уже готовых к спуску корпусов кораблей типа «Фрунзе», так как немецкие приборы управления стрельбой требовали общей площади помещений в 2,5 раза большей, чем советские, а весовые характеристики всего вооружения должны были привести к увеличению стандартного водоизмещения на 700 тонн. И, наконец, выяснилось, что немцам, собственно, нечего было продавать, так как их системы вооружения существовали лишь на бумаге.

Относительно тяжёлых крейсеров пр. 69-И следует отметить, что договор на поставку 380-мм артиллерии для них всё-таки был заключён с Германией в ноябре 1940 г. Однако в Советский Союз она так и не попала228.

Начавшаяся вскоре Великая Отечественная война помешала СССР реализовать уникальные проекты кораблей типа «Советский Союз», «Кронштадт» и «Фрунзе»229.

Помимо покупки «Лютцова», делегации И.Ф. Тевосяна в 1939— 1940 гг. удалось успешно поработать и с немецкими авиационными специалистами. Бывший начальник ЦАГИ бригинженер И.Ф. Петров вспоминал: «...На одной из встреч в Кремле перед поездкой в Германию И. В. Сталин дал мне и персональное задание: “Вот, вы, товарищ Петров, едете в Германию. Учтите: договор с Германией хотя мы и подписали, но фашистская Германия была и остаётся злейшим нашим врагом. Берегите время, надо сделать как можно больше, реализовать согласие немцев на продажу нам указанных в договоре самолётов и моторов. По договору немцы должны нам показать всю авиационную промышленность. При осмотре постарайтесь определить их промышленный потенциал. На случай войны с Германией нам очень важно знать сейчас, сколько они смогут выпускать боевых самолётов в день...”

Нашей группой были осмотрены самолётостроительные заводы Хейнкеля в Ростоке, Юнкерса в Дессау, Дорнье в Фридрихсгафене, Мессершмитта в Регенсбурге и Аугсбурге, Фокке-Вульфа в Бремене, Хеншеля в Шокефельде; моторостроительные заводы Даймлер-Бенц в Штутгарте и Бисдорфе, Юнкерса в Дессау, Сименса и Гальске в Берлине, Хирта вблизи Берлина, завод “Байрише Моторен Верке" (BMW) в Мюнхене: заводы, поставлявшие оборудование для самолётов и моторов, — Боша в Штутгарте, Сименса и Гальске в Берлине, Шварца в Берлине, Юнкерса в Магдебурге, Карла Цейса в Иене, завод "Аскания Верке” в Берлине и многие другие.

Мы осматривали лаборатории, цеха, испытательные станции и стенды, беседовали с конструкторами и производственниками230. В результате нам не только удалось ознакомиться с имевшимися конструкциями, но и увидеть перспективу их дальнейшего развития на ряд лет...

Осмотрев в Германии 219 авиационных точек — большую часть немецких авиазаводов, особенно новых, — я пришёл к выводу, что Германия способна выпускать до 70-80 самолётов в день (для сравнения, советская авиационная промышленность выпускала в то время лишь 26 боевых самолётов в