– Не совсем, – вынужденно признался я.

Но если рассматривать всю долгую и не особенно внятную схему договорённостей двух известных семейств как вечную, но необъявленную войну Монтекки и Капулетти, то получалось, что косоглазый профессор Сакаи, на всю рыжую голову глубоко поражённый хлебниковедением, по своей воле или глупости умудрился на раз-два-три всем всё испортить.

Неизвестно какой магической силой он заключил Мияко-сан в плен обычной дешёвой открытки и вдобавок ко всему подарил её простому ночному сторожу маленького музея провинциального городка в чужой стране. Весь мир японских демонов невольно содрогнулся от таких весёлых перспектив…

– То есть ты не должна была сюда попасть?

– Ты угадал, мой воистину учёный и мудрый самурай!

– Не издевайся…

– Я стараюсь изо всех сил!

На какое-то время меня вдруг захлестнуло чувство лёгкой досады, потому что, оказывается, милашка Мияко-сан пришла в музей вовсе не ради меня, такого большого, красивого и, может быть, даже где-то жутко талантливого художника, а просто по воле капризного случая. Так-то она и близко сюда не собиралась.

И да, кицунэ уже говорила об этом заранее. Почему же именно это вдруг стало задевать моё уязвлённое самолюбие? Не знаю. Но задевало ведь, почти до боли в сердце…

Мы не разговаривали часа два или три. Лисичка замкнулась, словно обидевшись на меня за чрезмерное любопытство. Но, как мне на тот момент казалось, я не слишком лез в её личную жизнь. Хотя, если вдуматься, то уж в мою-то она вообще вломилась без всяких извинений! Но разве это было её собственное решение? Не уверен…

– Вот именно, я рада не больше, чем ты. – Суровая Мияко, кусая губки, поставила передо мной тарелку ароматного варёного риса со специями. Как я понимаю, у женщин это называется первым шагом к примирению. Мне тоже не хотелось выглядеть занудой.

– Извини, я был не прав.

– Конечно, не прав. Наезжает тут на маленькую беззащитную меня…

Она села напротив с чашкой молока, грея её обеими ладошками. Я мысленно дал себе самому обещание больше никогда ничего от неё не требовать, если вдруг захочет – расскажет сама. Чёрные ушки одновременно наклонились, словно одобрительно кивая. Теперь мне даже нравилось, что она способна читать мои мысли. Это дисциплинировало.

– Можем сходить куда-нибудь вечером, – чисто ради продолжения разговора предложил я, – могу показать тебе город. К примеру, мы не были в краеведческом музее, на Больших, или Селенских, Исадах, в картинной галерее Догадина, да и вообще есть много мест, которые тебе было бы полезно посетить, хотя бы ради общего развития.

– Думаешь, вот ты один такой умный и всё про всех знаешь? – задумчиво протянула кицунэ, глядя на оранжевый солнечный диск в оконном проёме. – Ты мало спал этой ночью. Отдохни, Альёша-сан, а потом я сама покажу тебе твой город.

– Я не хочу спать.

– Глупый гайдзин, конечно же хочешь!

Она неожиданно встала и развернулась, метко хлестнув меня белым кончиком хвоста по щеке. В следующее мгновение я уже храпел на полу в обнимку с книгой по краткому курсу итальянской системы рисования фигуры человека. Снов как таковых не было.

Я имею в виду, что не было ярких картинок с путешествиями и приключениями по неведомым волшебным городам, полным сказок, маньяков, чудовищ и прекрасных незнакомок, которые встречают вас на улице, вместе с кусающимися лошадьми и гривастыми львами в вашем же подъезде, или парящими полётами над тротуарами…

Сны у всех людей свои собственные, их невозможно контролировать, продумывать, ими нельзя управлять, разрабатывая для себя любимого разнообразные версии развития сюжета. Хотя я где-то читал, что есть определённые системы психотерапии, которые позволяют при чтении на ночь или просмотре соответствующего фильма реально продолжить эти же эмоции и страсти во сне. Лично мне такое никогда не удавалось.

Кажется, я только-только провалился в сон, как вынырнул из него буквально в ту же секунду. За окном синела глубокая ночь, даже у нас по осени темнота наступает уже с семи часов вечера. Госпожа Мияко-сан ожидала меня, полностью переодевшись для вечерней прогулки.

То есть спрятав хвост под плащом, а ушки под вязаной шапочкой. Я потянулся, зевнул и вдруг понял, что жутко хочу погулять где-нибудь на свежем воздухе. Разумеется, в компании моей деятельной девочки-лисы, с которой мы практически неразлучны. Куда я, туда и она, но, возможно, и наоборот, нет?

Мы вышли примерно через полчасика, плюс-минус десять минут, не более. Я собирался вызвать такси, но кицунэ была против, она уверила меня, что пройтись пешком будет гораздо интереснее и продуктивнее во всех смыслах. Уже на выходе из подъезда лисичка на минуточку остановила меня и, глядя прямо в глаза, честно сказала:

– Я знаю, что ты очень храбрый самурай, прям ми-ми-ми! Ты ничего не боишься, но видишь лишь только то, что можешь. Хочешь посмотреть другую сторону своего мира?

– Ты думаешь, я ночью из дома не выходил? – немножко удивился я.

– О нет! – едва ли не рассмеялась она. – Не все девочки глупые, а традиционное японское воспитание вообще не оставляет никаких шансов необразованным и недалёким кицунэ. Либо будь редкой умничкой, либо тебя съедят…

– Ты старалась хорошо учиться.

– Да! – честно поклонилась она, сложив ладони перед грудью. – Ты не боишься?

– Гулять с тобой? Нет.

В общем, мы могли вот так по-еврейски перекидывать шарик пинг-понга справа налево и обратно, однако что это нам даёт для сюжета, кроме тупого насыщения «водой» текста? Ровно ничего, согласитесь. Поэтому я преспокойно оставил ей право выбора пути, став на полшага позади моей спутницы. Деньги на кармане всё ещё были, никакого оружия для прогулки не требовалось, не на войну идём, а значит, при полной гармонии плюсов и минусов, как инь-янь, можно было просто отправиться на променад. Но!

Я и близко не представлял, что имела в виду Мияко, обещая показать мне мой же город.

Мимо подъездов мы шли довольно поздно, ближе уже к началу девятого часа, тем не менее вежливо здороваясь с вездесущими бабушками. Судя по тому, как старательно им кланялась кицунэ, если кого-то из нас двоих за глаза назовут «проституткой», то догадайтесь кого. Подсказка: уж явно не её.

Вопреки моим ожиданиям лисичка направилась не куда-то в темноту за гаражи, а, наоборот, повела меня в большой торговый центр «Лента», через два квартала, расположенный у детского парка. Сейчас, в осень, больше половины качелей и каруселей там не работало, но летом и весной местечко было вполне себе оживлённое. Перед входом в «Ленту» заботливая Мияко-сан остановила меня, зачем-то пересчитала пальцы на моих руках, проверила наличие носа и ушей, после чего честно предупредила:

– Я знаю, что тебя ничем не запугать. Ты отважный воин, поднявший за меня голос даже против собственной мамы! Поэтому постарайся всего лишь ничему не удивляться.