– Антонио Вольпе, – грозно проговорил он. – Мы требуем от вас уплатить тысячу долларов. Иначе пеняйте на себя. Итак, ваше последнее слово?

– Нет!

Ник Картер вынул из жилетного кармана часы с цепочкой.

– Даю вам три минуты на размышление, – спокойно произнес он. – Ровно в два часа я прожгу вам правую щеку, если вы не уступите. Будете упорствовать дальше – прожгу и левую. Ну а затем пущу в ход прутья, пока вы не образумитесь. Вы меня поняли?

– Да, но тем не менее отказываюсь от уплаты.

Ник Картер подошел к углям и вынул один из раскаленных прутьев. Однако в тот самый момент, когда он уже приблизился к Дику, тяжелая дверь помещения со страшным грохотом вылетела из петель. В первую секунду преступники оцепенели и не двигались с места. Это и погубило их, так как моментально весь подвал заполнился полицейскими. Только тогда негодяи пришли в себя и выхватили револьверы. Прогремели выстрелы. Несколько отчаянных головорезов бросились на полицейских, но были «вырублены» ударами дубинок. Спада споткнулся, растянулся на полу и немедленно был связан. Участь второго отдела союза «Черная рука» была предрешена. Меркодатти до поры до времени еще оставался в комнатах Ника Картера, а остальные разбойники были препровождены в особо надежные камеры тюремного замка.

На другое утро Ида доставила Лючию домой к ее отцу. После поимки Меркодатти и Пеллурии девушке уже не угрожала опасность. Когда начальник полиции поздравил Ника Картера с успехом, сыщик ответил:

– Это только начало. Я не успокоюсь до тех пор, пока весь союз «Черная рука» со всеми его отделами не будет уничтожен и Нью-Йорк избавлен от этих кровожадных убийц.

Ник Картер, уставший после тяжелого трудового дня, решил дать себе передышку. Но сидеть совершенно без дела он не умел, поэтому, немного побродив по парку, возвратился домой, достал из сейфа одну прелюбопытную папку и, уютно устроившись в кресле у окна своего рабочего кабинета, стал внимательно изучать кое-какой важный документ, когда в дверь постучали.

– Войдите, – сказал он и крутанулся на стуле к двери.

Вошла экономка и подала ему визитную карточку, чем немало удивила сыщика, так как был уже довольно поздний час.

Бегло взглянув на карточку, сыщик отправился в ярко освещенную гостиную, где его ожидал неурочный посетитель, одетый весьма элегантно и безукоризненно и внешне производивший впечатление аристократа. Его благородное симпатичное лицо, окаймленное небольшой выхоленной бородкой каштанового цвета, свидетельствовало о высокой интеллигентности. Темные блестящие глаза беспокойно озирались по сторонам, и все поведение посетителя производило впечатление не то необычайной нервозности, не то сильнейшего страха перед какой-то опасностью.

– Я имею удовольствие видеть мистера Томсона? – мягко обратился Ник Картер к своему визитеру.

– Да, я так себя называю, таков мой псевдоним; впрочем, это нисколько не меняет положения вещей, – ответил мужчина, устремив взор на высокую статную фигуру сыщика и как бы моля его о помощи. – Я хотел бы откровенно поговорить с вами об одном не терпящем отлагательства деле. Нам ведь никто не помешает? – перебил он себя и бросил тревожный взгляд на раскрытое окно, через которое в комнату врывался прохладный вечерний ветерок. – Я оцеплен врагами, – продолжал Томсон, – и они, быть может, все сильнее стягивают вокруг меня кольцо…

Не говоря ни слова, Ник Картер открыл дверь в соседнюю комнату, окно которой выходило в сад, и щелкнул выключателем. В ту же секунду она осветилась электричеством. Любезным жестом хозяин пригласил взволнованного, дрожащего от страха посетителя в это помещение, служившее приемной, и успокоительно произнес:

– Здесь вы в безопасности. Присядьте, – указал он на одно из удобных кресел, – и расскажите толком, что привело вас ко мне.

Со вздохом облегчения Томсон опустился в кресло и вытер платком пот со лба.

– Вы не поверите, какие предосторожности мне пришлось принимать, чтобы избежать глаз шпионов, – начал посетитель уже более спокойным тоном. – С самого утра я собирался к вам, чтобы поведать о своем горе. Я использовал все пришедшие мне на ум хитрости, чтобы ввести в заблуждение своих преследователей и увильнуть от них, однако убежден, что все это напрасно: я не в силах избежать своей судьбы, она должна свершиться и, наверное, очень скоро, может, даже через минуту или чуть позже, но, во всяком случае, я погиб.

– Возьмите, пожалуйста, себя в руки, – прервал незнакомца Ник Картер, для которого все эти слова были пустым звуком. – Таким путем мы ничего не добьемся. Ведь здравый рассудок говорит, что, пока вы находитесь под моей крышей, вам не страшна смерть. Итак, кто же вас преследует?

– К сожалению, я не ошибаюсь, – пробормотал Томсон, слегка успокоившись. – Ужасная опасность угрожает моей жизни на каждом шагу, опасность, которую теперь и вы разделяете со мной.

– Вы полагаете? – удивился сыщик. – По-видимому, вы, мистер Томсон, видите все в слишком мрачном свете.

– О, далеко нет! – горячо возразил посетитель. – Я не только нахожусь в опасности, но уверен, что стою на пороге гибели.

– Вздор! – громко воскликнул Ник Картер. – Если бы вы знали, сколько раз мне грозили кровавой расправой, а я и теперь сижу перед вами, цветущий здоровьем, и наслаждаюсь жизнью.

– Нельзя хвалить день до вечера, – многозначительно поднял палец мужчина. – Никто не способен избежать своей судьбы. Но к делу, – спохватился он, потирая пальцами лоб, словно хотел освежить свою память.

– Вы правы – время не терпит, – ответил сыщик.

Незнакомец еще раз бросил вокруг себя пытливый взгляд, как бы желая убедиться, что вблизи нет никого, кто бы мог его подслушать.

– В настоящее время в Нью-Йорке проживает человек, – начал он спокойным тоном, – который вначале внушает всем чувство почтения и уважения. Он производит впечатление высокого интеллигента и при импонирующей внешности обладает познаниями ученого, но в то же время он способен видоизменяться подобно Протею[1].

– Это, наверное, очень интересный субъект, – с улыбкой вставил сыщик.

– Да, это удивительный и вместе с тем загадочный типаж. Вы это увидите, если выслушаете меня до конца. Представьте себе человека, наделенного острым умом и посвященного во все существующие научные открытия. Точный возраст его неизвестен, но все считают, что ему около тридцати лет. Благодаря своей неимоверно сильной атлетической фигуре, красоте Аполлона, сложению Геркулеса и железной силе воли этот человек, кажется, самой судьбой создан покорять людей. И он покоряет их, пользуясь, кроме того, еще своим властным голосом и очаровательной улыбкой. Но за всем этим благородством и возвышенной внешностью скрывается сущий дьявол, единственным стремлением которого является подчинять своему влиянию людей – как слабых, так и сильных. Достигает он этого таким искусным и обдуманным способом, какой может находиться лишь в распоряжении дьявола, – короче говоря, человек этот в полном смысле слова волк в овечьей шкуре. С виду он кажется божеством, но по сути представляет собою совокупность всего дурного и злого и, поверьте мне, состоит в союзе с дьяволом.