торчащие из обрыва. А ветка продолжила падение вниз, завывая и скрипя. Я взглянул на карту, которая лежала у края обрыва, потом на Филиппа держащегося на корни дерева. Между ними было метров двадцать. Не задумываясь, я бросился спасать Филиппа. Быстро подбежав и схватив его за руки, я, что есть силы, потянул к себе. Было тяжело, в одно мгновенье мне показалось что я сам полечу вниз. Несмотря на то, что он был тяжелее меня раза в полтора, я сумел его вытащить. Говорят адреналин творит чудеса. Видимо и тут это чудо можно списать на него. Я оттащил Филиппа от обрыва на пару метров, и обессиленные мы легли на землю лицом вверх. Все произошло так быстро, а казалось, что очень долго. Будто бы в замедленной съемке. Мы посмотрели в небо и глубоко вздохнули, переводя дыхание.

– Карта! – вспомнил я и вскочил.

Карты не было у обрыва. Я стал оглядываться кругом, взглянул вниз в обрыв, взглянул вверх. Ее нигде не было видно. Видимо, она полетела дальше или упала в обрыв. Скорее всего ее унесло дальше. Унесся мой шанс когда-либо вернуться в дом счастья. Наверное, это к лучшему. Надеюсь.

– Ты спас меня второй раз, – произнёс Филипп, прервав мои размышления.

– Почему второй? – удивился я.

– Первый раз был тогда, когда отключил меня он аппаратуры. Этот телевизор…, – со злостью произнёс мужчина. – За долгие годы, пока я был в этом заточении, понял, что нельзя быть довольным всем.

– Я это за месяц понял, – сказал я. – Только меня постоянно что-то от этого отвлекало и увлекало. Я вроде бы понимал и всегда знал. Но что-то мне мешало. В итоге я пробыл в доме месяц. Вроде бы.

– Да, тебе тогда повезло, – грустно произнёс Филипп. – Я имею в виду, что ты так быстро вырвался. Когда я сюда попал, то был примерно такого же возраста, как ты.

– Неужели? Вы так долго были в этом доме счастья? Значит вы всё время только и делали, что смотрели телевизор? – удивился я.

– Телевизор смотрел не всё время. Первые пару лет я ходил и наслаждался всеми прелестями этого дома. Мне было так прекрасно, что я даже не пытался понять почему я там остаюсь. А потом этот телевизор… Это моя детская мечта. Да, мне в детстве часто не давали смотреть его. И родители, и мои старшие братья постоянно включали только свои программы. И мне, конечно, временами удавалось, но редко. Поэтому я пожелал смотреть телевизор, чтобы меня никто не прерывал, чтобы я сам решал, что смотреть, чтобы телевизор стал моей жизнью. В итоге я все следующие года смотрел телевизор. Телевидение в общем то важная вещь. Столько информации дает в этот мир. Но это не есть весь мир. Тем большее это не есть моя жизнь. А чего я по итогу добился в жизни? Ничего. Для чего это все было? В чем смысл? Столько лет прожил зря.

– У вас впереди ещё много времени, – попытался поддержать я его.

– Это верно. И не хочу упускать этот шанс. Знаешь, что самое ужасное – я был в сознании. Кроме тех моментов, что я спал. Со временем я все осмыслил. Я уже не хотел смотреть телевизор, он мне осточертел. Но я не мог ничего сделать, я был подсоединен к этим приборам и не мог пошевелиться нормально. Я был обездвижен. Я не мог никого попросить прекратить и отменить мое желание. Я был как овощ… Я уже не хотел телевизора, но у меня не было выбора. И мне приходилось смотреть. Да, временами было интересно, весело. Но мне этого было мало. Я хотел еще что-то другое. Но я не мог решать. Я не мог решать, что делать. Одно мое давнее решение разрушило всю мою жизнь.

– Теперь вы можете двигаться. Теперь вы сами можете решать куда идти и что делать. Теперь вы сами можете строить свою жизнь.

– Да, согласен с тобой. Поэтому мы сейчас отдохнём немного и пойдём выбираться отсюда. Пойдем строить свою жизнь.

– Но у меня теперь не карты, как нам найти путь из этих лесов и гор.

– Мы и без нее сможем. Мы будем стремиться вперед. Будем идти, будем двигаться. Долой сомнения. Впереди только путь. Путь к цели порой важнее чем сама цель. Поэтому я буду наслаждаться именно этим путем.

– Да, тоже всегда так думал. Всегда считал, что путь лучше, чем цель. Знаешь, выбравшись из дома я не был до конца уверен в том хочу я вернуться или нет. А теперь все яснее и яснее понимаю. Не нужно! Пусть карта пропала. Это к лучшему. Даже если бы она была тут, я не стал бы возвращаться, а тем более приводить сюда своих близких людей.

– А ты еще хотел вернуться со своей семьей? – Филипп ошарашено взглянул на меня.

– Я и хотел, и не хотел. У меня в голове все перепуталось. Я не знаю. Но сейчас, конечно, понимаю, что не стоит. Пошел куда подальше этот дом удовольствий.

– Это правильно. Счастья ты там не найдешь. А только иллюзию. И жалкую пародию. Надо понимать – когда делаешь такой выбор, всегда есть шанс ошибиться, а когда ничего не делаешь, такого шанса уже нет. Никакого шанса нет. Думаешь ты один такой на свете? Думаю миллионы. Многие хотят получать желаемое без труда. Вот только куда потом девать этот труд? И как тогда быть с целью? Это же какой-то обман.

– Ох уж этот дом счастья, – вздохнул я очень глубоко от осознания.

– Помни его как страшный сон. А лучше забудь.