Он посмотрел на ее живот, и его сердце замерло, а во рту пересохло. На Таре был фартук поверх шерстяного платья яблочно-зеленого цвета. Она пополнела в талии, ее лицо округлилось. И, если бы не легкая враждебность в ее взгляде, можно было бы сказать, что Тара светится изнутри.

- Я приехал, потому что мне нужно поговорить с тобой. Я должен рассказать то, что тебе надо услышать.

Тара вздрогнула, сдерживая волну эмоций. Она упрекнула себя за несдержанность. Лукас сказал ей, что увидится с ней во время родов, до которых оставались драгоценные недели, в течение которых она должна его разлюбить. Она понятия не имела, что он собирается ей сказать, потому что почти не общалась с ним после отъезда из Америки. Лукас был способен просто заявить ей, будто он наконец встретил любовь своей жизни, несмотря на то, что поклялся никогда не влюбляться. Что ж, чем скорее они выяснят, ради чего он приехал, тем лучше.

- Входи, - неохотно сказала Тара.

Она мучительно ощущала его присутствие, когда он пошел за ней в коридор, и старалась не думать о той первой ночи, когда между ними все началось. Жаль, что им не переписать прошлое. Если бы Тара, скажем, не впустила Шарлотту в тот день, то ничего бы не произошло. Но разве Тара хочет снова стать прежней неудачницей, не знавшей настоящего удовольствия? Да, оборотной стороной удовольствия была эмоциональная боль, невыносимая боль, но Тара получила определенный опыт. Она научилась справляться с трудностями и достаточно повзрослела, чтобы выдержать нежданный визит мужчины, от которого она забеременела.

- Хочешь кофе? - спросила она, ожидая, что он откажется.

Хотя Лукас всегда вел себя непредсказуемо.

- Я бы с удовольствием его выпил. Я соскучился по твоему кофе, Тара.

- Мне не нужны твои комплименты.

Его взгляд был холодным и невозмутимым.

- Это не комплимент, а констатация факта. Хотя в Аргентине варят отличный кофе.

Она моргнула:

- В Аргентине?

- Свари кофе, а потом мы поговорим, - мягко предложил он.

Ее инстинктивная ярость по поводу того, что он снова принялся командовать, сменилась природным любопытством. Радуясь возможности спрятаться от пронзительного взгляда зеленых глаз Лукаса, Тара поспешила выйти из комнаты. Она вернулась через несколько минут, ненавидя себя за то, что посмотрелась в кухонное зеркало. Она ведь не хочет произвести на Лукаса впечатление, верно?

Он стоял к ней спиной и смотрел вниз на широкую изумрудную лужайку и более темные зеленые деревья, сквозь которые мерцало серебристое озеро и виднелись окаймляющие его пологие холмы Ирландии. Сердце Тары замерло, но она приказала себе сохранять спокойствие.

Лукас повернулся к ней лицом, и она вздрогнула от внезапного желания. С видом хозяйки она показала, куда ему следует сесть, и наблюдала, как он опускает свое мощное тело в одно из потертых бархатных кресел. Тара приготовила ему кофе именно так, как он любил. Она уселась на краю стула напротив него, сжимая дрожащими пальцами стакан с водой.

- Итак, - сказала она, натянуто улыбаясь, - о чем ты хочешь со мной поговорить, Лукас?

Она не ожидала, что он помрачнеет. Казалось, что тьма закрыла резкие черты его лица, как черное облако, заслонившее луну. В его глазах промелькнуло отчаяние.

Он уставился на черный кофе, потом поставил чашку на стол и посмотрел на Тару.

- Я последовал твоему совету, - спокойно произнес он, - и съездил в Аргентину.

- Ты был в Аргентине? - медленно переспросила Тара.

Он кивнул:

- Я там был.

Она помолчала.

- И что ты там нашел, Лукас?

Она пристально всматривалась в его глаза, выражение ее лица было отстраненным, как никогда раньше, и Лукас подумал, что не следовало приезжать к ней без предупреждения. Но он в долгу перед Тарой. Он обязан ей знаниями, которые сначала потрясли, а затем опечалили его.

- Я нашел своего брата, - просто сказал он.

- У тебя есть брат?

- Да. Его зовут Алехандро Сабато. У него жена-англичанка по имени Эмили и маленький ребенок Луис.

- Как мило, - сухо произнесла она.

Лукасу не терпелось рассказать ей о том, как он скучал по ней, но старые привычки умирают с трудом, и поэтому он решил обратиться к фактам.

- На самом деле он искал меня. Искал долго, потому что я сменил имя. В любом случае он рассказал мне все, что я должен был знать.

Она по-прежнему пристально смотрела на него:

- Что именно?

Он пожал плечами, потому что не было простого способа сообщить ей суровые факты, связанные с его зачатием.

- Моя мать была проституткой, а мой отец - одним из ее клиентов, - сказал он. - Пьяница и вор, который подолгу сидел в тюрьме, а когда выходил на свободу, избивал ее и делал ей ребенка.

Тара сглотнула:

- Но как ты попал?…

- …В один из самых дорогих районов одного из самых дорогих городов мира? - спросил Лукас, и она кивнула. - Моя мать родила Алехандро годом ранее и не могла его прокормить. Ей не хватало только еще одного ребенка, поэтому она решила продать меня. Она попросила кого-то в Буэнос-Айресе познакомить ее с богатой американской наследницей…

- Твоей матерью? - прервала его Тара, затаив дыхание.

- Нет! - злобно возразил он. - Ванда Гонсалес никогда не имела права так называться при жизни, и я не удостою ее этого статуса после смерти. - Он горько рассмеялся. - Она решила, что биологическая мать ребенка должна быть из Аргентины, чтобы я максимально походил на своего так называемого папашу.

- И ты на него похож? - с любопытством спросила Тара.

Он покачал головой:

- Не очень. У нас был одинаковый цвет волос, но я оказался крупнее и сильнее. - Он отрывисто рассмеялся. - Вот так я вырос в богатстве на Манхэттене, а Алехандро жил в Аргентине совсем другой жизнью. Но он избежал крайней нищеты и стал одним из величайших игроков в поло в мире.

- Алехандро Сабато, - медленно произнесла она, тряхнув ярко-рыжими волосами. - Да, я слышала о нем.

- Я уверен, что ты слышала. В свое время он был эталоном спортсмена. Но я пришел сюда не для того, чтобы говорить о моем брате, Тара.

Она мгновенно насторожилась:

- Нет?

Он хотел, чтобы она облегчила ему задачу. Чтобы смягчилась и улыбнулась. Послала ему нежное и молчаливое сообщение глазами, а он мог бы встать, страстно обнять ее и целовать, как мечтал целовать с тех пор, как она покинула его нью-йоркскую квартиру. Потому что, если он начнет целовать ее и они займутся любовью, Лукасу станет немного спокойнее.