— Да. Если бы я мог командовать, я бы свернул все десять лагерей и вернулся в Алеткар.

Что бы ни говорили другие, это не трусость. Он только что победил свою трусость и знает ее в лицо. Это что-то другое.

Король выглядел ошеломленным.

— Я бы прекратил войну, — твердо сказал Далинар. — Но не потому, что я боюсь сражаться. Нет, я боюсь за Алеткар; конец боевых действий помог бы обезопасить нашу родину и гарантировать верность кронпринцев. И послал бы еще больше ученых и посланников; пускай они выясняют, почему паршенди убили Гавилара. Мы слишком быстро сдались. Быть может, убийство было заказано их негодяями или бунтовщиками.

Я бы приложил все усилия, чтобы понять их культуру, — да, она у них есть. И если дело не в бунтовщиках, я бы продолжил спрашивать, пока не понял, почему они сделали это. Я бы потребовал выкупа — возможно казни их короля, — в обмен на мир. Что же касается гемсердец, я бы поговорил со своими учеными и нашел бы лучший способ удержать эту территорию. Возможно, построив здесь город и обезопасив Ничейные Холмы, мы могли бы расширить наши границы и объявить Разрушенные Равнины своими. Я бы не оставил полностью мысль о мщении, Ваше Величество, но более тщательно обдумал ее — и заодно всю войну. Сейчас мы знаем слишком мало, чтобы действовать достаточно эффективно.

Элокар удивленно посмотрел на него. И кивнул.

— Я… Дядя, это действительно имеет смысл. Почему ты не предложил мне этого раньше?

Далинар мигнул. Несколько недель назад Элокар возмутился при одном упоминании о возможности возвращения. Что произошло?

Я недооценил мальчика, сообразил он.

— Еще недавно я не мог четко выразить свои собственные мысли, Ваше Величество.

— Ваше Величество, — вмешался Садеас, — вы же не собираетесь всерьез рассматривать…

— Последняя попытка убийства сильно встревожила меня, Садеас. Скажи мне, удалось ли тебе узнать, кто ослабил геммы в моих Доспехах?

— Еще нет, Ваше Величество.

— Они пытаются убить меня, — тихо сказал Элокар, съеживаясь в Доспехах. — Они хотят увидеть меня мертвым, как и отца. Иногда я спрашиваю себя, не охотимся ли мы здесь за десятью дураками. Убийца в белом — он был сином.

— Паршенди взяли ответственность на себя, — сказал Садеас. — Они послали его.

— Да, — ответил Элокар. — И все-таки они дикари, и ими легко манипулировать. Великолепное прикрытие — свалить все на группу паршменов. Мы воюем уже многие годы, даже не замечая настоящих негодяев, тихо работающих в наших лагерях. Они смотрят на меня. Ждут. Я вижу их лица в зеркалах. И символы, перекошенные, нечеловеческие.

Далинар поглядел на Садеаса, оба обменялись встревоженными взглядами. Быть может, паранойя Элокара прогрессирует или он всегда скрывал ее тяжесть? Он и так видел призраков в каждой тени, а теперь — после покушения на свою жизнь — получил доказательства, которые питают его страхи.

— Уход с Разрушенных Равнин — хорошая идея, — осторожно сказал Далинар. — Однако это не значит, что после него мы немедленно должны начать новую войну. Сначала нужно прийти в себя и объединить наш народ.

Элокар вздохнул.

— Сейчас охота на убийцу совершенно невозможна. Возможно, она и не нужна. Я слышал, что твои попытки сражаться вместе с Садеасом оказались успешными.

— Так оно и есть, Ваше Величество, — гордо сказал Садеас, хотя и с нотками самодовольства. — Хотя Далинар по-прежнему использует только свои медленные мосты. Иногда мою армию чуть не стирают в порошок, пока подходит его. Работа пойдет еще успешнее, если он использует мою современную тактику.

— Такой расход жизней… — возразил Далинар.

— Допустимый, — сказал Садеас. — Они рабы по большей части. Принести хоть какую-то пользу — честь для них.

Очень сомневаюсь, что они смотрят на это с такой точки зрения.

— Я бы хотел, чтобы вы хотя бы попробовали мой способ, — продолжал Садеас. — Мы и дальше собираемся работать вместе, но я опасаюсь, что паршенди опять вышлют против нас две армии. Мне не нравится мысль сражаться на два фронта до того, как вы придете.

Далинар задумался. Да, действительно трудная задача. Но отказаться от осадных мостов?

— Почему бы не пойти на компромисс? — предложил Элокар. — Дядя, пускай мостовики Садеаса помогут тебе дойти до плато во время следующей атаки. У Садеаса полно бригад, и он может ссудить тебе несколько. Он все еще может опередить тебя с небольшой армией, но и ты последуешь за ним значительно быстрее, чем раньше.

— Это все равно что использовать мои собственные бригады, — сказал Далинар.

— Не обязательно, — возразил Элокар. — Ты сам говорил, что паршенди обычно прекращают стрелять по мостовикам, как только начинается бой. Армия Садеаса начнет сражение, как обычно, и ты присоединишься к ним, когда он уже обеспечит для тебя плацдарм.

— Пожалуй, — задумчиво сказал Садеас. — Мостовики, которых вы используете, будут в безопасности, а вы окажетесь на плато в два раза быстрее.

— А что, если вы не сумеете отвлечь достаточно паршенди, — сказал Далинар, — и их лучники начнут стрелять по моим мостовикам, когда я буду пересекать последнюю расщелину?

— Тогда мы отступим, — со вздохом сказал Садеас. — И назовем это неудачным экспериментом. Но по меньшей мере попытаемся. Только так и можно преуспеть, старый друг. Все время пробовать что-то новое.

Далинар задумчиво почесал подбородок.

— Далинар, соглашайся, — сказал Элокар. — Он же принял твою идею совместной атаки. Сделай ответный шаг.

— Хорошо, — наконец сказал Далинар. — Посмотрим, что из этого получится.

— Замечательно, — сказал Элокар, вставая. — А теперь я должен поздравить твоего сына. Схватка была захватывающей!

Далинар так не считал. Противник Адолина не имел ни малейшего шанса на победу. Впрочем, это лучший вид боя. Далинар отрицал, что самые лучшие бои — равные. Лучше всего победить быстро и с огромным преимуществом.

Далинар и Садеас стояли, из уважения, пока король спускался по похожему на лестницу каменному выступу на песчаный пол арены. Потом Далинар повернулся к Садеасу.

— Я должен идти. Пришлите мне клерка с детальным описанием плато, на котором мы сможем проделать этот маневр. В следующий раз я приведу свою армию на вашу площадку для построения, и мы выступим вместе. Вы и ваша маленькая быстрая армия пойдете впереди, а мы догоним вас, когда вы будете на позиции.

Садеас кивнул.

Далинар повернулся к лестнице, ведущей наверх.

— Далинар, — окликнул его Садеас.

Далинар оглянулся. Шарф Садеаса раздувал порыв ветра, руки сложены на груди, золотая вышивка блестит.

— Пришлите ко мне одного из ваших клерков. С копией книги Гавилара. Пожалуй, я немного развлекусь, послушав другие истории из нее.