видел ничего подобного. Ох, приглуши свет, а? Эти краски глаза режут.

Дейк подчинился.

– Ну, покажи. Продемонстрируй свое творение.

– Ладно.

Девушка взяла у него «браун», освободила место на кровати и приготовилась. Внутри голубого пламени, спокойно мерцавшего на ее ладони, вспыхнула яркая искра и выросла в змейку с треугольной головой и беспрерывно высовывающимся язычком. Змейка серебристой молнией метнулась по руке, обвилась вокруг шеи, переливаясь красным и оранжевым, а затем заскользила между грудями.

– Я назвала ее «огненная змейка», – гордо сказала Нэнси.

Дейк приблизился, она отпрянула.

– Извини. Она вроде твоего пламени, да? Тоже вся из крошечных человечков?

– Вроде того. – («Огненная змейка» перетекла на живот.) – В следующем месяце я собираюсь свести в единую программу двести подпрограмм типа пламени. Потом я сделаю их самофокусирующимися. Так что они смогут крутиться вокруг тебя сами по себе. Хоть на дискотеку с ними отправляйся.

– Может, я болван, но если ты еще не сделала работу, как я могу ее видеть?

Нэнси захихикала:

– Это лучшая часть – полработы еще не готово. У меня не было времени собрать куски в одну программу. Включи радио, а? Я хочу потанцевать.

Она сбросила туфли. Дейк врубил какую-то попсу. Нэнси запротестовала, и он убавил громкость почти до шепота.

– Я раздобыла две дозы хайпа. – Она вскочила на кровать и сплела руки, как балийская танцовщица. – Ты когда-нибудь пробовал? Невероятно! Дает ощущение полной концентрации. Смотри. – Она встала на пуанты. – Никогда раньше такого не делала!

– Хайп, – произнес Дейк. – Последний мой знакомец, которого повязали с этой дурью, загремел на три года в пехоту. Где ты взяла хайп?

– Помогала одной ветеранше из выпускного класса. Но ее вытурили в прошлом месяце. Хайп дико обостряет визуализацию. Я могу с закрытыми глазами представить проект во всех деталях. И полностью достроить программу в голове.

– На двух дозах, да?

– На одной. Другую я берегу. Проф настолько впечатлился, что хочет организовать мне собеседование с работодателем. Через две недели в колледж приедет рекрутер из «ИГ Фойхтварен». И этот друг собирается запродать ему программу вместе со мной. В итоге я закончу колледж на два года раньше, сразу получу работу, не буду ходить в эту тюрьму и сэкономлю двести долларов.

Змейка свернулась на ее голове в огненную корону. У Дейка появилось предчувствие, что он теряет Нэнси.

– Я ведьма, – распевала Нэнси, – ведьма программирования.

Она стянула рубашку через голову и откинула прочь. Красивая высокая грудь двигалась вольно и изящно.

– Я пойду-у-у… – теперь она распевала очередной хит, – к верши-ине!

Соски были маленькие, розовые и твердые. Огненная змейка лизнула их и отползла в сторону.

– Эй, Нэнси, – смущенно сказал Дейк, – поостынь-ка, а?

– У меня праздник! – Она сунула большой палец в блестящие золотые трусики. Огонь завертелся вокруг руки. – Я богиня-девственница, у меня си-и-ила! – снова запела она.

Дейк отвернулся.

– Я домой, – смущенно пробормотал он.

Домой, и дрочить, да побыстрее. Он гадал, где она могла спрятать вторую дозу. Да где угодно.

* * *

В авиаторской тусовке существовали свои церемониальные правила – точь-в-точь как при дворе китайского императора – и своя иерархия. Не важно, что Дейк стал крутым, что слава его разнеслась как пожар. Одного лишь звания летуна не хватало, чтобы сразиться с тем, с кем он хотел. Ему было необходимо постепенно поднимать свой рейтинг. Но если летать каждый вечер, если биться со всеми подряд и если летать хорошо… можно быстро достичь успеха.

У Дейка был перевес в один самолет. Обычный турнирный бой, три «спада» против трех «фоккеров». Зрителей было немного, может с десяток, но бой был хорош, и зрители шумели. Дейком овладело маниакальное спокойствие бойца – и вдруг он понял, что в зале наступила тишина. Он заметил, что болельщики засуетились и стали перемигиваться. Они смотрели не на него. Дейк хладнокровно разделался со вторым аэропланом противника, а затем рискнул быстро взглянуть через плечо.

В «Джекмане» появился Крошка Монтгомери. Каталка, направлявшаяся слабыми движениями почти парализованной руки, прошуршала по бурому линолеуму. Лицо Крошки оставалось строгим, невозмутимым, спокойным. В этот момент Дейк потерял два аэроплана. Один по рассеянности – как только ослабло внимание, аэроплан мгновенно расплылся в мутное пятно и визуализатор его потерял, а второй потому, что противник Дейка был настоящим бойцом. Чтобы погасить скорость и уйти в сторону, парень сделал бочку и, когда преследовавший самолет пронесся мимо, расстрелял вражеский биплан. Самолет упал, объятый пламенем. У оставшихся двух аэропланов совпадали высота и скорость, так что на первом же вираже они ушли на круг.

Болельщики расступились, и Крошка подъехал к столу. За коляской притащился долговязый Бобби Граф Клайн. Дейк и его противник, обменявшись быстрыми взглядами, увели самолеты подальше от стола, чтобы выслушать Крошку. Тот улыбался. Его маленькие глазки, нос и рот теснились посреди бледного рыхлого лица. Палец слабо постукивал по хромированному подлокотнику.

– Я слышал о тебе. – Он смотрел прямо на Дейка. Голос у него был нежный и потрясающе мелодичный, как у маленькой девочки. – Я слышал, ты хороший боец.

Дейк медленно кивнул. С лица Крошки исчезла улыбка. Его мягкие пухлые губы сложились в трубочку, будто ожидали поцелуя. Маленькие яркие глазки беззлобно изучали Дейка.

– Что ж, давай посмотрим, что ты умеешь.

Дейк отдался холодному духу войны. А когда враг, охваченный огнем и дымом, взорвался над столом и исчез, Крошка безмолвно развернул кресло, вкатился в лифт и уехал.

Когда Дейк собирал свой выигрыш, к нему подошел Бобби Граф и сказал:

– Он хочет с тобой сыграть.

– Да? – Дейку до Крошки было по рейтингу как до луны. – А в чем подстава?

– Завтра с Крошкой должен был сразиться человек из Атланты, но он не приехал. А старина Крошка хочет сыграть с кем-нибудь новеньким. Получается, что тебе завтра предстоит побороться за «Макс».

– Завтра? В среду? Даже времени мне на подготовку не дает!

Бобби Граф снисходительно улыбнулся:

– Не думаю, что есть какая-то разница.

– Как так, мистер Граф?

– Парень, ты просто не сечешь. Слышишь? Ты же ничего нового не выкинешь. Ты летаешь как новичок, только быстрее и глаже. Догадываешься, что я хочу сказать?

– Правду сказать, не очень. Вы хотите на этом подзаработать?

– Точно, – сказал Клайн. – Надеюсь.

Он вытащил из кармана черную записную книжечку и послюнявил карандаш.

– Даю тебе пять к одному. Все равно никто не даст тебе больше. – Он смотрел на Дейка почти с жалостью. – А Крошка, он по природе лучше, чем ты, а против природы не попрешь, мальчик. Крошка живет только благодаря этой чертовой игре. Он же не может встать с этой