не была бы большой проблемой, но наш консьерж проводил нас еще быстрее. Затем, вместо того, чтобы сесть в самолет с остальными клиентами с приоритетным доступом, мы с Адриенной остались в зале ожидания авиакомпании, пока почти все остальные не сели. И только в последнюю минуту наш консьерж проводил нас к выходу в самолет прямо перед тем, как закрыли двери. Наши места, 2H и 2J, были буквально первыми двумя у переборки с правой стороны самолета, и мы более или менее сели так, что никто не мог хорошо рассмотреть лицо Адриенны.

Даже если кто-то мог, на Адриенне была черная кепка и солнцезащитные очки-авиаторы, которые мешали её легко идентифицировать. Она также заняла место у окна, и хотя я заметил в центральном проходе бизнесмена средних лет, который бегал глазами по ее эффектной фигуре (которую невозможно полностью скрыть даже в пальто до колен), к тому времени, когда бортпроводники начали инструктаж по технике безопасности, на нее практически не обращали внимания.

Я немного нервничал из-за всего этого VIP-сервиса. Я никогда раньше не летал первым или бизнес-классом и даже не был в зале ожидания авиакомпании, не говоря уже о том, чтобы меня сопровождали от обочины через службу безопасности до выхода на посадку. Я продолжал думать, что другие люди смотрят на нас, гадая, кто мы такие, наблюдая, как мы обходим очередь «нормальных людей» с каким-то парнем в костюме с логотипами авиакомпаний. Вместо того, чтобы дать мне ощущение элитной приватности, все это только заставило меня смутиться и ощутить, что мы привлекаем внимание.

Адриенна, конечно, вела себя так, как будто это было самое нормальное явление в мире. Она знала упражнение, следовала за нашим эскортом и все время держала меня за руку, что успокаивало. Она не стеснялась болтать со мной, когда у нас было немного уединения, и ее безразличие ко всей ситуации помогло мне расслабиться.

Тем не менее было очевидно, что Адриенна изо всех сил старается избежать опознания, особенно из-за небольшого информационного шторма, разразившегося после наших приключений шестого мая. Поэтому всякий раз, когда мы были на виду у публики, она не разговаривала со мной, и ее взгляд оставался устремленным вперед с деловым выражением лица. Даже в самолете, пристегнувшись, она не сняла кепку или солнцезащитные очки. Зная о пассажирах вокруг нас в пределах слышимости, мы тоже мало разговаривали. И, несмотря на сравнительную роскошь сидеть в Первом классе вместо того, чтобы сидеть вместе со всем остальным скотом, в тот момент я не испытывал ничего, кроме жалости к моей горячо любимой «сестре», которой приходилось прыгать через все эти обручи каждый раз, когда она хотела куда-то полететь.

Взлет прошел без происшествий, и как только самолет выровнялся, основное освещение было выключено, чтобы люди могли спать во время перелёта. Капитан также отключил знак ремня безопасности, и наша стюардесса прибыла, чтобы принять заказы на напитки. Но вместо того, чтобы наклониться надо мной из прохода, хорошенькая брюнетка со светло-карими глазами проскользнула между переборкой и нашими сиденьями и присела на корточки. «Привет, A.D», — тепло поприветствовала она мою попутчицу с широкой улыбкой. «Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видела тебя на этом маршруте».

Улыбаясь в ответ и снимая солнцезащитные очки, Адриенна кивнула и ответила: «Привет, Шалэйн. Да, давно не виделись. Я хотела проводить больше времени со своим парнем здесь. Бен, Шалэйн… Шалэйн, Бен».

«Ах, печально известный Бен! Очень рада с тобой познакомиться». Стюардесса пожала мне руку и лучезарно улыбнулась. «A.D. так много рассказывала мне о тебе».

Я удивленно моргнул. «О, она это может, не так ли?»

Шалэйн тепло усмехнулась. «О, да. Это всегда «Бен-это» и «Бен-то». Всегда так рада видеть тебя, когда она летит в SFO, и так мечтательно ностальгирует, когда улетает. Я работала на её рейсе после Дня святого Валентина в прошлом году, еще до того, как она стала очень известна. Весь полет она рассказывала нам горячие подробности о ночи, которую провела с тобой, и совершенно забыла упомянуть о своем первом появлении в Sports Illustrated и Swimsuit Edition. Самый большой прорыв в ее карьере, и все, о чем она могла говорить, это ты».

Я ухмыльнулся и взглянул на Адриенну, которая покачала головой и слегка краснела, глядя в окно. Её смущённый вид был довольно редкой картиной, но я её не дразнил. Я знал, насколько я важен для нее, и насколько важна она для меня, несмотря на отсутствие у нас официальных титулов парня/девушки. Меня не удивило, что она рассказывала обо мне этим стюардессам, и, хотя теперь мы поддерживали еще более тесные «братские» отношения, я знал, что в течение следующей недели или около того мне придется привыкнуть к идее людей, видящих в нас парня и девушку. Так что я просто протянул руку и сжал ладонь моей «подруги», отвечая: «Ага, я тоже всегда скучал по ней».

Шалэйн улыбнулась нам и снова посмотрела на Адриенну, спрашивая: «Как обычно?»

Адриенна села. «Нет, вообще-то. Просто имбирный эль для меня».

Шалэйн выглядела озадаченной. «Имбирный эль? Для тебя?»

Адриенна пожала плечами. «Да, я в порядке. Но смешай Бену Манхэттен».

Я приподнял бровь, глядя на нее.

Адриенна ухмыльнулась. «Никогда раньше не летал первым классом? Напитки бесплатные. Наслаждайся этим и расслабляйся, да?»

«Тогда как насчет тебя?»

«Доверься мне. Я выпила много коктейлей на борту этих летающих жестяных банок».

Шалэйн усмехнулась. «Так и было, но не сегодня вечером. Один имбирный эль, один Манхэттен: будет сделано».

***

Принеся нам напитки, Шалэйн занялась заботой о других пассажирах Первого и Бизнес-класса. После того, как она ушла, я сделал глоток своего «Манхэттена» и тихо спросил Адриенну о ее очевидном знакомстве с нашей бортпроводницей. Адриенна объяснила, что она подружилась с большинством бортпроводников, которые обслуживали ее рейсы, и они обычно старались изо всех сил, чтобы защитить ее от нежелательного внимания. Некоторые из них приходили и уходили, меняя маршруты, а другие занимали их места. Но Шалэйн была той, кого она впервые встретила два года назад и с тех пор встречала регулярно.