— Да я ему не только язык, была б моя воля…

Андрей глянул насмешливо на меня и заметил:

— Может, придется и не только язык. Все будет зависеть от нашей лучшей подруги Татьяны. Верно, Танюш?

— Скотина, — презрительно процедила я сквозь зубы.

Чистяков притворно изумился:

— Вот человеческая неблагодарность! Мы ей, понимаешь, жизнь, честь и здоровье сохраняем, а она еще нас непарламентскими выражениями кроет.

Он властно кивнул Коле Якорю:

— Можешь приступать, Николай! Только я тебе не помощник, меня мутит от вида крови…

— Экий вы, господин, циник и при этом баба, — с еще большим презрением в голосе сказала я. — Прекращайте этот гнусный балаган, отдам я вам кассету. Пусть подонок Алексеевский — ваш шеф, не так ли? — ее сожрет и всю оставшуюся жизнь — а осталось ему немного — будет какать пленкой.

Чистяков даже приоткрыл рот от моей неожиданной тирады:

— Ты это… что, не шутишь?

Я прямо-таки взбеленилась:

— Какие к черту шутки! Сколько можно вам, козлам, издеваться над нормальными людьми! Получите кассету, освободите нас и Тиану и отваливайте копошиться дальше в своем гнусном дерьме!

Чистяков расхохотался, Коля-якорь стоял, тупо хлопая глазенками и не понимая сути происходящего.

— Ты, Татьяна, успокойся, — сказал Андрей, просмеявшись, — давай кассету и можете быть свободны. Только к ментам не бегайте, бесполезно, у нас там крепкие тылы.

— Догадываюсь. Поэтому и взялась сама разобраться с вашим шефом. Жаль, не вышло.

Я притворно вздохнула.

— Ну, так где же она?

Чистяков нетерпеливо щелкал зажигалкой.

— Кто? — наивно спросила я.

— Кассета эта хренова, сколько можно по-пустому базарить!

Взбешенный Чистяков хряпнул ни в чем не повинную зажигалку об пол.

Я опять разыграла детское простодушие:

— Так вы же сами знаете, что она у меня дома!

Андрей в сердцах плюнул:

— Слушай, перестань издеваться, раз договорились по-хорошему. Нет у тебя дома никакой кассеты!

Я обиделась:

— Откуда ты знаешь, что у меня дома есть, а чего нет?

Он почти кричал:

— Да потому, что мы вчера всю твою квартиру перепахали, пока ты в отвязке с дружком валялась, и ничего там не нашли!

Я усмехнулась:

— Ясное дело, какой облом! Надо было тратиться на ужин в ресторане, сыпать нам в напитки какую-то снотворную дрянь, тащить на себе, разыгрывая дружеское благородство, и ничего не найти! Разбудили бы меня, я бы помогла искать…

Чистяков примирительно заметил:

— Мы до последнего хотели без насилия в отношении тебя, хватит того, что с Тианой перестарались. Мы могли бы «прижать» тебя и в городе, но там так тихо, как здесь, не обошлось бы.

— Да уж, тут было тихо!

Я усмехнулась и кивнула на шевелящегося Петра и по-прежнему бездыханного от нокаута Витька Рыжего.

Чистяков нетерпеливо топнул ногой:

— Тебе еще не надоело сидеть связанной?

— Ох как надоело!

Я искренне вздохнула и пошевелилась.

— Так говори, где товар, мы съездим за ним, чтоб убедиться, что ты не врешь. А потом вернемся и вас отпустим.

Терпение Андрея явно было на пределе, и я решила перестать тянуть время, поскольку все равно помощи ждать неоткуда.

— Я, Андрюша, хоть и попалась один раз на вашу удочку, но второго раза не будет. Ты предлагаешь «отдать тебе стулья утром, а деньги привезут вечером». Не надо здесь командовать парадом, не та аудитория. Кассета спрятана в тайнике, и только я могу ее достать оттуда. Так что ехать нам с тобою вместе. А еще лучше, если мы возьмем с собой Петра и твоего Колю, для гарантии обоюдной безопасности.

Чистяков покачал головой:

— Нет, боксера твоего я сейчас развязывать не буду. Чтобы он тут все разнес и нас передушил? Сейчас я подумаю, как сделать лучше.

Он начал расхаживать по разгромленной прихожей, что-то мучительно соображая. Прошло минут пять. Мое тело начало затекать и болеть, сколько же можно вот так восседать?

Наконец Андрей заявил:

— Мы поедем с тобой вдвоем. Ты будешь вести себя тихо и смирно и выдашь то, что обещала. Коле я даю команду: если через два часа мы не возвращаемся либо я не сообщаю ему по мобильному, что все в порядке, он твоего дружка Петю… сама понимаешь…

— А если мы возвращаемся с кассетой, и вы нас с Колей… сам понимаешь… — Я усмехнулась.

Чистяков нетерпеливо махнул рукой:

— Ну нет же, трупов не хочет никто, ни шеф, ни я, иначе мы вас всех давно бы ликвидировали. Вы отправитесь на все четыре стороны да еще и Тиану свою заберете.

— А она здесь?

— Пока тебе этого не следует знать.

Чистяков подошел ко мне вплотную и почти задушевно спросил:

— Что, наконец согласна?

Всю дорогу мы молчали, погруженные каждый в свои мысли. Только когда уже подъезжали к моему дому, у Чистякова запищал мобильный, и он ответил своему шефу:

— Да, они полностью под контролем. Товар скоро будет у меня в руках. Тогда и позвоню.

После этого Андрей укоризненно глянул на меня и сказал:

— Стоило, Таня, огород городить. Отдали бы сразу это дерьмо и жили бы все спокойно.

Я сухо ответила:

— У меня на этот счет иное мнение. Как-нибудь объясню в более подходящей обстановке.

…Чистяков припарковал «Мерседес» у моего подъезда, и мы поднялись в лифте.

Когда, войдя в квартиру, я спросила его, как это они умудрились сделать обыск так, что я ничего и не заметила, он искренне расхохотался:

— Тут сыграли роль два момента. Во-первых, мы всегда все делаем аккуратно. И, когда не нашли кассету, постарались максимально замести следы, потому что наутро вступал в силу план с Ягодной Поляной. А во-вторых, вспомни свое утреннее состояние. Тебе ведь явно не хватало сил и времени обращать внимание на мелочи.

Тут мерзавец был абсолютно прав. Только теперь, пройдясь по квартире, я заметила кое-какие настораживающие детали… Эх, если б утром!..

— Ладно, время не терпит, давай быстрее кассету и не вздумай делать глупости.

Чистяков явно бил копытом, словно конь, почуявший овес. При этом, гад, не забыл соблюсти осторожность. Достал из кармана пиджака «макаров» и, мило ухмыляясь, наставил на меня.

— Только без глупостей, Таня, — повторил он. — Если что отчудишь, мне терять нечего. И помни о своем дружке.