Натали замерла на мгновение, а затем согнулась. Дэн поймал ее прежде, чем она упала, и опустил на мостовую под магазинной вывеской с фиолетовыми глазами.

Пока она сидела, прислонившись щекой к стене, Дэн набрал на мобильном телефоне номер Кларка. Теперь шанса пообедать не оставалось, но это не тревожило Дэна – он в любом случае потерял аппетит.

* * *

Движение транспорта на переполненной, как никогда, Вайн-стрит напоминало похоронную процессию; одетые в форму офицеры департамента полиции Лос-Анджелеса напрасно старались отогнать любопытных от магазина Маккорда. Команда криминалистов зашла внутрь, чтобы сфотографировать место преступления и собрать улики, в то время как Кларк расспрашивал Дэна у входа.

– Ты не хочешь рассказать мне, почему мы не знали об этом парне? – спросил он тоном, очень похожим на тон директора средней школы, в которой учился Дэн.

– Я просмотрел записи по поводу исчезновения Маккорда на случай, если есть какая-нибудь связь с убийствами, – солгал Дэн. – С помощью Натали я смог раздобыть новые сведения о его местонахождении, но не хотел сообщать об этом расследованию, пока не узнаю что-то конкретно. К сожалению, убийца добрался до него первым.

История не произвела на спецагента впечатления.

– Жду вашего официального отчета, агент Этуотер, – пробормотал он и повернулся к криминалисту, только что вышедшему из магазина. – Что вы нашли?

– Нам придется подождать отчета судмедэксперта, но бледность кожи и незначительное разложение тела предполагают, что смерть наступила в течение прошедшего дня – по меньшей мере, пятнадцать часов назад. – Криминалист, толстая женщина по имени Блэр, опустила пюпитр и подняла очки для чтения на лоб. – Похоже, убийца пытался задушить Маккорда, а затем ударил его ножом в шею, чтобы прикончить. Размер колотой раны показывает, что она нанесена охотничьим ножом или каким-то подобным предметом.

– Есть ли оружие?

– Только Т-45, который, очевидно, принадлежал жертве. Было сделано два выстрела. Мы нашли одну пулю на полу и продолжаем искать вторую; фольга на потолке затрудняет нахождение любых отверстий. Не знаю, есть ли там кровь убийцы; во всяком случае, мы послали несколько проб в лабораторию для анализа.

– Что-нибудь еще?

– Несколько кровавых отпечатков подошв, которые, похоже, подходят к слепкам, взятым с заднего двора Гэннонов. Также замок на входной двери носит следы взлома. Кто бы его ни сломал, он знал, как это делается.

Кларк кивнул и снова переключил внимание на Дэна.

– Линдстром готова говорить?

Дэн бросил взгляд на Натали, которая, словно бродяга, сидела на тротуаре, положив голову на колени.

– Дай ей время до завтра.

– Как насчет сегодня в семь?

– Завтра, Эрл.

Кларк недовольно посмотрел на Натали.

– Ладно. Завтра утром, – буркнул он, отходя посовещаться с Блэр.

Дэн присел на корточки рядом с Натали и потрепал ее по голой руке, словно отец, который будит ребенка от плохого сна.

Она подняла голову, глядя на него прикрытыми глазами, слишком уставшими, чтобы плакать.

– Ты готова идти?

Женщина выразила согласие почти незаметным кивком, и он помог ей подняться на ноги.

Натали молчала в течение всей поездки обратно к зданию посольства, даже тогда, когда Дэн остановился у «Карлз Джейр», чтобы купить им обед. Хотя она ничего не заказывала, он купил ей салат с цыпленком, посчитав, что это больше всего остального в меню похоже на здоровую пищу. Когда они приехали в гостиницу, Натали все-таки настояла на том, чтобы подняться на восьмой этаж по лестнице, но потом рухнула на кровать, даже не сняв обуви.

Сидя со скрещенными ногами на собственной кровати, Дэн с беспокойством наблюдал за коматозным состоянием спутницы, поглощая чизбургер. Страх, горе, изнеможение – Натали была похожа на выжатый лимон и имела полное право вырубиться на несколько часов. Но хватит ли этого? Может, ему следовало отвезти ее в больницу?

– Ты знаешь, это убьет тебя, – сонным голосом пробормотала она, глядя на то, как он ест.

– Это лучше, чем ничего, – улыбнулся Дэн, жуя картошку фри. – Хочешь салата? Я купил его специально для тебя.

Она зевнула.

– Нет. Но спасибо, что заботишься обо мне.

– Я поставлю его в минибар. Может, ты съешь его на завтрак. – Он отложил чизбургер. – Как ты?

– Прямо сейчас? Не слишком хорошо. – Она поморщилась, словно от внезапной боли. – Дэн, расскажи мне какой-нибудь случай из твоей жизни. Что-нибудь хорошее – что-нибудь, что тебе нравится.

Вопрос застал его врасплох.

– Ну... есть много вещей...

Поначалу ничего не приходило на ум. Последние два года вряд ли можно чем-то похвастать: суд, перевод в Квантико, развод со Сьюзен... и все остальное. Он прокручивал воспоминания, пока не наткнулся на последнюю хорошую вещь, которую мог вспомнить.

– Прошлая весна была для меня тяжелым временем: развод и все такое. – Дэн прочистил горло, желая, чтобы на языке не было лукового привкуса. – К тому времени я переехал в Вирджинию и никого там не знал, кроме людей, которых встречал на работе. Мой брат Сэм понял, что мне не с кем встретить Пасху, поэтому пригласил меня провести выходные с его семьей в их доме на берегу озера Клер в Северной Калифорнии. Когда я приехал, оказалось, что он пригласил еще и родителей. Думаю, он хотел сделать мне сюрприз. – Дэн рассмеялся. – Поскольку мама и папа заняли спальню для гостей, меня положили на кушетку в гостиной. Но я не возражал – это напомнило мне времена, когда я ночевал у бабушки и дедушки.

В любом случае, я поздно туда приехал – я мог лететь только вечерним субботним рейсом, а дом Сэма находится примерно в двух часах езды на машине от аэропорта Сакраменто, – но моя маленькая племянница Тина не ложилась спать, чтобы дождаться меня, и настояла, чтобы мы тем же вечером раскрасили пасхальные яйца. – Засмеявшись, он вытер глаза рукавом. – И вот мы – я, Тина, мама, папа, Сэм и его жена Лиз – красим сваренные вкрутую яйца в одиннадцать вечера; Пасха на следующий день. Думаю, мои пальцы еще неделю оставались сиреневыми.

На следующее утро они оставили меня спать, а сами пошли в церковь. Позже Лиз рассказала, что Тина чуть было не захихикала, на цыпочках проходя мимо меня, пока я храпел на диване. Я встал к тому времени, когда они вернулись, и мы все пошли в маленькую кофейню на большой пасхальный завтрак. После этого я должен был ходить за племянницей с пасхальной корзинкой, когда она собирала пластиковые яйца, которые спрятал для нее во дворе Сэм. Вечером мы с папой сидели на причале и рыбачили. Мы почти не разговаривали и не поймали ни одной рыбки, но это было неважно. Потом у нас был пасхальный обед, и никто не спросил меня ни о разводе, ни о том, как шли дела на новой работе. – Дэн сглотнул, обнаружив, что во рту пересохло. – И тогда я понял, что независимо от того, что, я сделал, от того, насколько плохо я поступил... эти люди никогда не отвернутся от меня.