— Как же мне опостылела твоя рожа! — Плюнула она в меня целясь в лицо, но попала только ниже шеи. — Уберите ее отсюда и выбросьте где-нибудь на подъезде в город. Только не помните сильно, потому что Дима должен видеть свою любимую в лучшем виде, а то еще отвернется от нашего несчастья, а у девочки будут проблемы…

Она улыбнулась настолько холодной улыбкой, что у меня мороз пошел по коже, а внутри все сжалось от напряжения. Развернув меня, как легенькую куклу к выходу два громили, потащили меня, как тут прозвучало:

— Кстати, я же кое-что оставила тебе на десерт. — И на этих словах меня снова повернули к этому мерзкому голосу. А я поняла, что нужно ждать очередного подвоха в ее исполнении. — Узнаешь это?

Она держала в руках тот амулет, который у нее был на роковой вечеринке. Тот самый, в котором она держала таблетку, чтобы усыпить Дмитрия и вывести его из игры. Тот самый, с которого и началось мое активное участие в этой грязи.

‌‌‍

— Возможно так тебе будет понятнее? — С коварной ухмылкой Карина открыла его, и я упала в ступор… Это не был тот амулет, о котором я думала. Они были похожи, но… Это был амулет Дины. Потому что там было наше с ней фото, которое она хранила все это время и очень дорожила им. А теперь он находился в руках этой суки.

— Как? — У меня даже не получилось это нормально произнести, я едва промычала это губами.

— Это доказательство того, что я здесь с тобой не играюсь! В следующий раз в моих руках будет твоя сестра, а не этот чертов амулет…

* * *

Я плакала все время после того, как увидела, что моя сестры была в руках той дуры. А мои слезы впитывала в себя повязка, которую два амбала натянули на лицо, как только Карина отдала приказ тянуть мое тело из того здания. Наверное, это было сделано для того, чтобы я не могла знать, где мы находимся.

Нет, я не выражала своих чувств публично, я тихонько себе всхлипывала и слезы катились из моих глаз, пока эти имбециллы тянули меня к машине, потом запихивали внутрь нее, а также всю дорогу к месту моего милого прощания с этими утесами.

— Вот и приехали, дорогая, — услышала я ненавистный голос одного из этих братцев дебилов, когда машина остановилась, — дальше потопаешь своими ножками сама домой. Мы для тебя не такси.

И произнеся эти слова я почувствовала, как машина сразу подпрыгнула на месте, а это означало только одно — эти двое подняли свои жирные задницы и сейчас будут снова задевать меня. А мне эти их прикосновения были настолько отвратительны, что хотелось блевать, и еще бы не плохо, если бы на этих самих властелинов этих прикосновений.

Сначала я услышала как щелкнула дверца сбоку, а после мохнатые и здоровенные руки подхватили меня за талию и потащили на себя. Да так резко, что я чуть ли не ударилась головой о машину, точнее я зацепилась макушкой все же, но хорошо, что только зацепилась, потому что могла вообще остаться без головы…

— Эх, жаль, что Карина не позволила нам с тобой поразвлечься, а так бы приятная тебя ночка ожидала, — произнес эти слова уже второй дурик, а я обалдела от услышанного. Выходит, что меня хотели… хотели… Я даже думать об этом не желала, потому что как представлю эту картину, что я и с этими… Бррр… Аж муравьи по коже побежали только от этого осознания.

— А как мне потом найти вас, чтобы передать эту флешку? — Сразу я встрепенулась и вспомнила о жизненно важных вещах. Не время на какие-то размышления и представления, что могло бы быть, нужно заняться гораздо более важными вещами. Отключить эмоции и включить холодный расчет.

— Не волнуйся, крошка, мы сами тебя найдем, когда нужно будет. — Один из этих подонков провел по моим губам пальцем, а после они в унисон заржали.

Я уже было потянулась к повязке, чтобы стянуть ее с себя как один из них гаркнул:

— Не смей! Сейчас мы поедем, а потом стянешь это с себя, поняла, коза? — И не дождавшись пока я что-то им отвечу, толкнули в грудь и я не удержав равновесия упала и больно приземлилась на спину, еще и стукнувшись затылком о землю.

— Ай, — поморщилась я от боли, возникшей в спине и перед глазами начали кружить звездочки. Наверное от стыка головы с поверхностью.

А эти два братца времени не теряли и пока я еще ловила звездочек перед глазами, услышала скрежет шин об асфальт и постепенное удаление машины от того места, где я сейчас нежилась на солнце.

Через пару мгновений мой звездопад начал утихать и я смогла приподнять верхнюю часть туловища, все еще сидя пятой точкой на земле. Сняв ткань, закрывавшая мне глаза, сразу солнце ослепило меня, а потом я разглядела, что нахожусь на дороге, которая с двух сторон окружена полями.

Пошарив в карманах я нашла телефон, но вовремя одумалась не включать его, потому что там, скорее всего, уже были пропущены звонки и от мамы, и главное от Дмитрия, а мне явно нельзя сейчас с ним общаться и выдать, где я нахожусь. Тогда мой план может провалиться так и не начавшись. А я не имела права рисковать жизнью сестры и мамы. Сейчас их судьбы находились в моих руках.

Присмотревшись ко всему вокруг я все же смогла понять, что это не так далеко до въезда в город, поэтому надеялась, что здесь иногда ездят машины. Ну они должны были ездить, потому что не так много было маршрутов, по которым можно было бы попасть в населенный пункт.

Немного приведя себя в порядок, а к счастью никаких ни синяков от падения, ни ссадин не было, я начала выжидать какое-то авто, чтобы попросить подвезти меня в город, и уже через каких-то пятнадцать минут я смогла уговорить довезти меня дедушку, который так удачно случился на моем жизненном пути.

— Аня, где ты была? Я уже раз пятнадцать звонила тебе на телефон, а он отключен. Ты хочешь моей смерти? — Начала стрелять в меня вопросами и обвинениями мама, как только я зашла в квартиру.

— Телефон разрядился, и я застряла с подругой, которую не видела со времен школы. Прости меня, пожалуйста. — Как на автомате ответила я, потому что еще проезжая в машине и слушая рассказы дедушки о его овощах в деревне и их выращивании, придумала, что скажу маме. — Я тебя так люблю! Ты у меня самая лучшая в мире!

Бросилась я ей на шею и крепко обняла, потому что хотела и от этих лишних вопросов освободиться, но главное я была очень счастлива видеть моего родного человека живым и невредимым. Сразу в памяти вынырнула та прямая трансляция и меня подкидывало на месте от понимания того, что за двумя моими родными людьми смотрел тот, кто хотел им зла и мог воплотить его в реальность очень просто, ведь находился в пару метрах от них.

— И я тебя люблю, дочь. — Сначала мать растерялась, но потом все же взяла себя в руки и обняла меня. Ее реакция была ясна — не так часто я выражаю свои эмоции и говорю ей такие вещи. Следует исправляться и делать это чаще. Жизнь непредсказуемая вещь, никто никогда не знает, куда и когда она повернет…

— Кушать будешь? — Сразу спрашивает мама, как только высвобождается из моих объятий.