На пятом этаже тихо и совсем немноголюдно, здесь нет open-space, лишь череда кабинетов, в один из них меня и заводит Глеб.

— Кстати, а ты не знаешь, чего Дымов делал на третьем этаже? Я за все время, что здесь работаю, никогда его не видел у нас.

— Так он Агнию искал. — Смотрю, как Глеб роется в деревянном шкафу, вытаскивая время от времени разные папки и складывая их на стол. — Я как раз у нее в кабинете была.

— Обычно через помощницу свою всех к себе вызывает, а тут в народ пошел. Вот, держи. — Протягивает мне стопку папок. — Здесь все за последние лет пять, не меньше, но надо разбираться, какие-то контакты новые, какие-то старые. Еще, конечно, на общем диске что-то есть, но это ты сама найдешь, когда тебе комп поставят. Но я бы на твоем месте выпросил ноут: удобнее.

— Да мне и так хорошо. — Забираю себе папки и уже собираюсь возвращаться обратно. Интересно, где тут лестница? Ездить на лифте с пятого этажа на третий я точно не буду.

— Погоди. — Неожиданно сильно хватает меня за руку и почти прижимает к стене. Я едва успеваю выставить перед собой папки. — Петра, дело есть.

— Какое это? — Глеб слишком близко. — Отойди от меня, пожалуйста.

Надо быть вежливой, но как же хочется ему вдарить коленкой между ног!

— Ты все бегаешь от меня с корпоратива! С ума меня свела своим танцем.

Глеб чуть ли не шепчет мне в ухо, а потом вдруг тянется губами…

Изо всей силы отталкиваю от себя блондина, делаю это на автомате, потому что сама поверить не могу, что он реально пытался меня поцеловать.

— Эй! Кончай ломаться. Я же тебе нравлюсь.

Делает ко мне шаг вперед, и я понимаю, что сейчас придется вдарить ему.

— Что здесь происходит?

Мы с Глебом синхронно поворачиваем голову влево — в коридоре стоит Дымов. Он удивленно смотрит на парня, а потом медленно исследует взглядом меня, задерживается на волосах, которые чуть-чуть растрепались, потом на руках, сжимающих папки, и еще на чем-то, от чего его взгляд стремительно темнеет.

— Да нормально все, Дым. — Глеб быстро приходит в себя, на лице привычная легкая улыбка. — Я тут инструктаж провожу для Петры. Агния велела.

В глазах Дымова что-то такое, чему у меня нет четкого определения, но почему-то мне хочется подойти к нему ближе.

— Вы знаете, как вернуться на ваш третий этаж, Петра?

— Д-да… на лифте, но я бы лучше спустилась по лестнице, — слышу свой непривычно тихий голос.

— Тогда вам лучше пройти здесь. — Он оборачивается и кивает на то место, где мы с Глебом его увидели. Я лишь сейчас замечаю не самую приметную дверь в стене. — Возвращайтесь к себе, Петра.

— Я провожу, — подает голос Глеб, но тут же замолкает, поймав на себе взгляд Дымова.

— Идите, Петра. — Его слова звучат как приказ. Я безмолвно подчиняюсь и, лишь закрыв за собой дверь, понимаю, что не сказала Дымову, что происходит. Но, похоже, он сам все понял.

— А дальше что? — Швецова воюет с роллом, который никак не хочет держаться на двух палочках. — Дымов набил морду мажору? Мне кажется, рафинированная внешность — это прикрытие красавчика, как и взгляд, который вымораживает, а внутри у Дымова вулкан пылает.

Наташка со вздохом закатывает глаза под потолок, не замечая, что чудом захваченный в плен ролл вот-вот вырвется на свободу и нырнет прямо в мисочку с соевым соусом.

— Взгляд у него и правда не сказать чтобы мягкий. — Я задумчиво размешиваю васаби. — Но так, как он смотрел на Глеба… и тон его, когда велел мне уходить… В общем, я не решилась остаться на лестнице и подслушивать. 

Мы сидим с Наташкой на нашей кухне, обе уставшие после первого рабочего дня, полные впечатлений, но в целом довольные. Не каждый понедельник мы выходим на новую работу, вот и решили отметить это дело и заказать суши-роллы.

— Я вообще удивляюсь, что ты Глебчику сама не врезала. До сих пор помню, как в шестом классе ты так лягнула Мишку Казаринова, что он дня три прихрамывал.

— Так я уже не в шестом классе давно, Наташ! И ты, кстати, тоже. Я не ожидала, все подкаты Глеба до этого были какими-то левыми. Все больше на игру походило.

— А потом что было? Ты их видела еще сегодня?

— Нет. И я понятия не имею, что там произошло. Мне никто ничего не говорил. Глеб на третьем этаже больше не появлялся. Дымов, как ты понимаешь, тем более.

— Дымов ревнует. — Наташка, наконец, доедает многострадальный ролл. — У него к тебе особое отношение.

— Он занят, Наташ, — устало выдыхаю я. — Хватит уже.

— А если бы был свободен? — Швецова все-таки умеет давить. — Хотя на таких всегда очередь. Агния больше не объявлялась?

— Не-а. — Я рада, что подруга перескочила на другую тему. — Я до конца дня разбиралась со спортивными турнирами. Оказывается, в компании есть своя футбольная команда, волейбольная, еще играют зимой в хоккей… И через неделю соревнования по плаванию, в них наша команда участвует. Завтра пойду знакомиться и заявку на турнир переоформлять.

— У тебя же шило в одном месте, ты не усидишь, зарывшись в отчетах и платежках. — Наташка уже тянется к моим суши. — Не представляю тебя офисным планктоном.

— А я и не буду такой! Я собой останусь, Нат. И никогда не превращусь в такую, как Агния, например.

Моя новая шефиня действительно больше о себе не напоминала, я в основном общалась с ее ассистенткой Юлей. Дел оказалось так много, что, не позвони мне Швецова в семь вечера, наверное, до сих пор сидела бы на работе.

— Просто будь с ней осторожна. — Наташку беспокоит Агния, и она этого не скрывает. — И если что — иди сразу к Дымову! Он тебя на работу звал, значит, должен дать гарантии, что эта болезная тебя не тронет.

— Он не золотая рыбка, чтобы к нему каждый раз бегать!

— Тут бы я поспорила… С Глебом вот Дымову пришлось разбираться, а не тебе. Но это на самом деле правильно. И почему они так ненавидят друг друга?

— Нас это не очень касается. Расскажи лучше про школу. А то все я да я.

— А то ты спортивных школ никогда не видела? — фыркает Швецова. — Да все как обычно, будто в детство свое вернулась. Много мелких вертких гадов, которые носятся, чуть с ног один меня не сбил сегодня. Ну а те, что постарше…

Наташка неожиданно замолкает и как-то суетливо начинает собирать одноразовую посуду на столе.

Я ведь знаю ее как облупленную — скрывает что-то. 

— Наташ… что случилось?

Молчит, нервно перекладывает салфетки из стороны в сторону.

— Швецова! — рычу на подругу. — А ну, быстро выкладывай, что случилось!

Когда она поднимает на меня взгляд, я сразу понимаю: произошло что-то очень нехорошее.