Ей жалко так, что на глазах против воли выступают слезы. Гаврила их видит, но в ответ улыбается…

– Не из-за тебя, Поль. Сам виноват. Зазевался…

– Людей не режут, когда они зазевываются.

Она говорит вполне логичные вещи, а Гаврила снова реагирует улыбкой. Будто глупость. Будто ребенка слушает.

Опять к губам – она ждет ответа, но открывает свои…

Чувствует прикосновение ими. Потом щекой. За ухом. Ловит шеей…

Там Гаврила задерживается.

Поля осторожно едет по его рукам, одна из которых влитой ложится на ее талию… Стискивает мужские плечи…

Это всегда одинаково на нее действует – отзывается пульсацией внизу живота и выделением слюны…

– Какая ты, Поль… Дурею…

Гаврила признается, снова по тому же маршруту возвращается к лицу… Подбородок целует. Под ним тоже, когда Поля запрокидывает голову. Но почти сразу – снова губы. Она подставляет…

И снова в голове «Господи…».

Он ранен, с ним страшное случилось, а они в темном коридоре целуются.

Гаврила внятно не объяснится – это понятно. Но он же сесть хотел.

Поля снимает с себя мужскую руку, тянет:

– Идем… У тебя есть еще бинт? Антисептик? Там швы же? Я посмотрю…

Конечно, она в жизни таким не занималась, но чувствует, что обязана.

Иначе… Снова Ладу звать. Но это не вариант – Поля ревнует.

– Всё хорошо, Поль. Там царапина...

Чтобы доказать, что не врет, Гаврила уже в гостиной отнимает от бока руку, поднимает обе. Стоит ровно. Смотрит спокойно. Полина почти ему верит, а всё равно…

– Сядь, пожалуйста, – указывает на диван.

Ненавидит себя за это, но и не подметить не может – он сложен. Постель не расстелена. Вещи не валяются. Полине становится ещё легче. Гаврила не успел бы убрать. Да и не стал бы.

– И скажи, где у тебя аптечка?

Обернувшись и говоря, Полина благодарит бога, что в гостиной не включен верхний свет, Гаврила только включателем на торшере клацнул. Иначе… Он бы увидел, как покраснела.

А может он и так видит. Потому что хмыкает…

– Не ревнуй. Я по тебе сохну. Никто не нужен больше.

Полина отворачивается, как только Гаврила кивает в сторону горки. Его слова вибрируют в ней кошачьим урчанием.

– Ну ты же понимаешь, что нравишься ей? – Поля спрашивает через несколько тихих мгновений, бросая быстрый взгляд.

Конечно, он всё понимает…

– Этого мало. Для меня…

Из-за его ответа пересыхает в горле. Поля на секунду даже забывает, как дышать. Сердце бьется быстро… Она улыбается…

Господи…

Возвращается к дивану, взяв себя в руки, когда Гаврила уже сел.

Мысленно благодарит, что не стал вредничать. Пока она хозяйничала там, он успел снять майку, а теперь, снова слегка кривясь, снимал повязку…

– Там ничего страшного. Почти зажило. Я завтра позвонил бы…

– Лучше бы позвонил сразу… – Поля шепчет, опускаясь на колени между его ног. Расстегивает босоножки. Отнимает попу от босых пяток. Поднимается…

Ловит его глаза – смеются немного, сильно горят…

Ей, как всегда рядом с ним, слишком жарко. Сложно сдерживаться. Приходится напоминать себе, что нужно рану посмотреть…

Гаврила тянется лицом к ее лицу. Поля упирается в диван, делает движение навстречу.

Их поцелуй – тягучий. Под пупком у Поли сжимается узел… Когда Гаврила пытается скользнуть в нее языком – девушка уворачивается.

Ведет по своим губам обратной стороной ладони, смотрит в сторону…

– Поль…

Мотает головой в ответ на обращение.

– Руки помыть надо... Забыла.

Убегает, пока схватить не успел. Моет тщательно, немного успокаивается и с силами собирается.

Вернувшись же, сев так же, понимает, что пальцы всё равно подрагивают. Но это неважно Она тянется к недооторванной повязке…

– Прости…

Услышав его извинения, вздыхает.

Она не злится. Наверное, его не так-то сложно понять.

Поле можно было ответить, но стоит увидеть рану – она переключается. Действительно небольшая, даже аккуратная, если можно так сказать, только это вряд ли уместно. Аккуратно же зашита – края уже схватились.

– Буду жить? – Гаврила задает вопрос с улыбкой, Поля реагирует – вскидывая взгляд. Наверное, выглядит так, будто залюбовалась, а она просто думала.

Что он за человек? Ни один из ее знакомых пером в бок не получал, а в происхождении его раны она как-то ни секунды не сомневалась…

– Не шути так…

Поля снова опускает взгляд. Радуется, что ее удар не нанес особый вред. Ей стыдно до жути. По телу мурашки. Она обрабатывает руки, потом берет в них новую повязку, льет антисептик на неё и прямо на кожу…

Гаврила чуть втягивает и без того плоский живот – не из-за боли, просто холодно…

В остальном же – спокоен. Следит, как она делает нехитрую перевязку. А Поля старается, чтобы не доставить больше боли, чем надо. Ну и чтобы выглядело не хуже, чем работа Лады.

Закончив – собирает мусор и разложенные вещи…

Встает.

– Видишь, ничего страшного…

Реагируя на замечание Гаврилы – оглядывается, но прикусывает язык.

Завороженной следит, как он снова берет в руки майку. Одеться собирается. А ей так нравится без неё... Поля замирает взглядом внизу живота – там, где тонкая полоска волос тянется до резинки штанов… Сглатывает. Снова отвернуться собирается, но уже поймана – мужским взглядом…

– Иди ко мне.

– Иди ко мне.

Гаврила зовет, протянув руку.

Полина ни секунды не сомневается: поставив на место аптечку, действительно возвращается.

Гаврила тянет к себе на колени, она опускается. Двигается аккуратно, останавливается очень близко…

Так, что он тоже может определить темп ее дыхания и видеть, как дрожат реснички…

Поля облизывает вдруг пересохшие губы. Гаврила скользит взглядом на них – зависает…

Полина чувствует собой, как кровью наливается мужской член… Он – горячий – сладко давит.

Парню сейчас нельзя, наверное, но она не сдерживается – вжимается плотнее, издавая тихий томный звук…

Видно, как у Гаврилы лицо темнеет, он становится серьезней. Следит, как Полина тянется к пуговкам топа, расстегивает одну за другой...

Ткань скатывается с плеч, летит на пол, а взгляд Гаврилы блуждает по груди.