Создается впечатление, что в результате этого приказа положение было восстановлено. В действительности же ничего этого не было. За стычкой улан во второй половине дня последовал мощный удар немецких войск. Однако к этому времени уже сказались предпринятые Адамом меры по организации обороны. Бригадир Лоусон направил в Ньюпорт смешанный отряд, укомплектованный артиллеристами, зенитчиками и саперами, которые вели бой как пехота. Действуя совместно с подразделениями французской 60-й дивизии, они встретили удар немцев. В результате затруднений во взаимоотношениях между французами и бельгийцами не удалось взорвать мост через Изер, имевший важное значение. Стремительным натиском передовые немецкие подразделения овладели мостом. Последнее препятствие, лежавшее между войсками Бока и Дюнкерком, было снесено, последний ров преодолен. Затем началась героическая оборона Ньюпорта, там отстаивали каждый переулок, дом, подвал, баррикаду. Немцы удерживали узкий плацдарм. К наступлению темноты к немецкой 256-й дивизии присоединилась 208-я, но обороняющиеся войска всю ночь упорно удерживали свои позиции.

Утром 29 мая 12-я бригада из состава войск Брука достигла наконец района Ньюпорта, но по прибытии туда невозможно было выдвинуть ее на позиции, так как равнинная местность простреливалась ближним огнем противника. В течение дня всю тяжесть боя выдерживали артиллеристы и саперы, которые продолжали драться как пехота. Лишь к исходу второго дня 2-й корпус получил возможность принять от отряда Адама удерживаемые им позиции. Снова благодаря предвидению Горта была предотвращена катастрофа.

Начиная от Ньюпорта по всей линии восточного участка фронта гремело сражение. От канала Ло до Плугстерта пять английских дивизий твердо противостояли восьми немецким дивизиям. Бок опять сетовал на отсутствие бронетанковых сил. Бег к Дюнкерку он проиграл.

На противоположной стороне образовавшегося мешка на рассвете развернулись характерные для западного участка фронта ожесточенные бои в сложной, запутанной обстановке. Противник глубоко вклинился между опорными пунктами обороны, и они один за другим были захвачены наступающими войсками. 44-я английская дивизия медленно отходила к высотам Монт де Ка, неся при отходе тяжелые потери. Остатки 2-й дивизии отходили под артиллерийским огнем через Поперинге к морю. Немцы наступали по всему растянувшемуся фронту. К вечеру из ранее обороняемых районов удерживались только Кассель и полностью окруженный Лендригем. Для немцев это был день побед. Однако по странной иронии судьбы этот день явился для немцев также и днем неудач.

По мере утраты одних опорных пунктов англичане создавали новые, вместо опорных пунктов у Арнека и Вормуда, Азбрука и Лестрема были заняты опорные пункты у Кэдипра и Вильде, Бамбека и Берга. Судьбу сражения решали дивизии. Генерал-майор Уосон принял командование 3-м корпусом, но фактически командовать им не мог до тех пор, пока корпус не занял свою полосу обороны на рубеже вокруг Дюнкерка. Части корпуса были отрезаны друг от друга, поддерживать связь оказалось невозможным. Это было сражение дивизионных генералов и бригадиров, бои окруженных подразделений, но все же здесь удалось задержать продвижение немецких бронетанковых войск.

Утром Гудериан объехал фронт 19-го корпуса, фронт опорных пунктов и западного участка обороны вокруг Дюнкерка. Ночью войска под командованием Фагельда отошли на 10 километров на рубеж старого Мардикского канала. К этому времени головные танки 1-й немецкой танковой дивизии находились всего лишь в 13 километрах от Дюнкеркского порта; причалы уже находились под огнем, но Гудериан, осмотрев этот район, писал: «Дальнейшие танковые атаки повлекут ненужные жертвы в лучших наших войсках». В этом его убедили неоспоримые факты, относящиеся к характеру местности и обороны на опорных пунктах. Хотя раньше он не соглашался с Рундштедтом, но теперь пришел к одинаковому с ним решению.

Наиболее важные успехи и неудачи имели место на центральном участке фронта, воссозданном на рубеже Ла-Мот, Плугстерт, Комин, который служил связующим звеном между западным и восточным участками. 44-я дивизия, отходя на высоты Монт де Ка, образовала правый фланг центрального участка фронта; 3-й корпус 1-й французской армии вместе с остатками кавалерийского корпуса удерживал центр этого участка на рубеже Эстер, Плугстерт; 42-я и 4-я дивизии английских экспедиционных сил располагались на левом фланге, соприкасающемся с восточным участком фронта. К югу от этого центрального участка фронта фланги немецких «клещей» сомкнулись, и 7-я танковая дивизия Роммеля вошла в соприкосновение с 7-й пехотной дивизией Бока. Однако «клещи» сомкнулись слишком поздно; английские экспедиционные силы уже отошли. Это не расценивалось как триумф, однако шесть дивизий 1-й французской армии оказались отрезанными в четырехугольнике каналов юго-западнее Лилля. Было ли это неизбежно?

Поражение главных сил 1-й французской армии явилось наиболее драматичным событием этих знаменательных дней. В 11.00 28 мая, перед тем как немецкие «клещи» сомкнулись, Бланшар прибыл в штаб Горта в Уткерк. Воодушевление, которое царило на кассельском совещании, уже исчезло. Когда Горт прочел Бланшару недвусмыленные приказы английского правительства об эвакуации, тот был ошеломлен. Вейган был информирован об этом решении в воскресенье днем. Теперь, спустя два дня после принятия этого решения, Бланшар все еще ничего не слышал о нем. Он не мог оценить всего значения действий немцев и всех последствий капитуляции Бельгии. Он смог лишь сказать, что его войска измотаны и что ему не дано никаких приказов. В разгар споров прибыл офицер связи от генерала Приу. 1-я армия, сообщал Приу, слишком истощена и не может дальше отступать. В своем донесении Горт писал: «Я тогда просил генерала Бланшара во имя Франции, французской армии и дела союзников приказать генералу Приу продолжать отход. Ведь не все его войска, сказал я, настолько измотаны, чтобы нельзя было продолжать движение. Французское правительство может предоставить суда хотя бы для некоторых из его частей, и лучше спасти хотя бы часть его обученных солдат, чем наверняка идти на то, чтобы потерять всех. Но я не смог сдвинуть его с места».

Бланшар ответил, что английское адмиралтейство несомненно уже приняло необходимые меры для эвакуации английских экспедиционных сил, но французское морское ведомство никогда не сможет сделать того же для своих войск, так как эвакуация с необорудованного побережья невозможна, бесполезно даже пытаться.

Сам Приу колебался. Утром он решил, что безнадежно пытаться удержать позиции его 5-го корпуса у Лилля и что их придется оставить. Он считал необходимым, чтобы 5-й корпус уничтожил свои материальные средства и отошел по открытой местности совместно с 3-м и 4-м корпусами. Однако в 15.30 он изменил свое решение. 5-й корпус не должен был отходить, а, наоборот, вместе с 4-м корпусом, в соответствии с указанием Вейгана, ему предстояло вести оборону на реке Лис. 3-й и кавалерийский корпуса одни должны были начать отход в полдень 29 мая.

В 23.00 28 мая генерал де ла Лоранси, проявляя решительность и отвагу, начал отводить 3-й корпус и кавалерию.

В эту ночь Бланшар отправил телеграмму Вейгану, чтобы сообщить, что Горт по собственной инициативе дал указание об отводе его армии на Дюнкерк и что в результате этого фланг 1-й французской армии оказался открытым. На следующее утро Вейган просил президента Совета[1] заявить протест против «слишком эгоистичной позиции Горта».