Дорогая моя Клэр!

Я всем сердцем надеюсь, что ты никогда не прочтешь это послание, но если оно все же оказалось у тебя в руках, это означает, что в погоне за своими целями я взвалил на твои плечи почти что невыносимое эмоциональное бремя. И все же оно не является таковым, и я пишу эти строки именно затем, чтобы в последний раз поддержать тебя. Я прекрасно понимаю, что результат воздействия моих слов не будет немедленным, но со временем они окажут тебе довольно весомую помощь…

Крайне трудно осуществить задуманное, и все же для выполнения своей задачи я должен буду приложить гораздо больше усилий, чем когда бы то ни было. Это письмо – моя последняя возможность выразить тебе глубочайшую любовь и благодарность за счастье, которым были наполнены все годы нашей супружеской жизни. Я прихожу в отчаяние от невозможности выразить свои чувства словами: как можно употреблять такое слово, как «благодарность», если в нем присутствует оттенок вежливого «спасибо»? Но ты догадаешься, что я имею в виду, и простишь мое косноязычие.

На целых двенадцать лет ты превратила весь мой мир, все мое существование в сказку, наполненную необычайным по силе экстазом. Ты раскрасила в яркие цвета радуги все, что раньше было серым, унылым и безжизненным. Ты заполнила окружающее пространство светом и любовью, и я не променял бы моменты, проведенные с тобой, ни на что другое. Но похоже, пришло время закрыть книгу нашей счастливой летописи, и не потому что читатель устал, а потому что повесть подошла к концу: в ней не осталось страниц и не о чем больше читать. Я имею в виду, в ней не осталось страниц, чье содержание мы могли бы предсказать с достаточной долей уверенности, но если возвышенные чувства моей души окажутся настолько сильными, что не умрут вместе со мной, то моя любовь останется с тобой вечно. Если есть способ утешить тех, кого мы любим, даже не имея возможности быть рядом с ними физически, тогда я в любом случае принесу тебе это утешение.

Прошу тебя, постарайся избежать ужасной ловушки – соблазна искать признаки моего существования после смерти (на этом желании часто играют различные медиумы и им подобные). Я не хочу проявлять неуважение к достойным представителям этой профессии, однако они легко попадают под влияние собственных предрассудков, а менее порядочные индивиды просто ужасны в своем невежестве. Продолжай заниматься своими обычными делами. Теперь все бремя ответственности за семейные заботы ложится на твои плечи, и у тебя не будет недостатка в практических делах. Занимайся ими. (Тебе будут помогать разные специалисты и юридические советники, но помни, что они всего лишь консультанты. Прислушивайся к их мнению, но принимай решения самостоятельно. Я попытался сделать все, чтобы ты не испытывала финансовых затруднений.) Но об этом позже. Теперь же я пытаюсь донести до тебя следующее: я дам все, что тебе только нужно, для душевного, психологического комфорта, поэтому ты не должна искать успокоения в чем-либо еще. Эта тропинка уведет тебя в такие сферы, в которых сломленному духу уже нельзя доверять, так как он будет не в состоянии справляться с задачами разумно и здраво. Держись от таких тропинок подальше и сохраняй практичный, деловой взгляд на мир.

Ты спросишь меня: почему же я отправляюсь в путешествие, если всерьез полагаю, что могу не вернуться? Отвечу тебе. А потому что я уверен: наша жизнь – всего лишь вспышка во тьме, и ее ценность измеряется только одной красотой, которая вечна. По сравнению с вечностью она настолько же коротка, насколько и бессмысленна. Ты наполнила мою жизнь присущей ей красотой, той единственной красотой, какую я только вижу в ней. Если бы я не решился на это испытание, не принял вызов, то, может быть, наше будущее не было бы таким же радостным, какими были годы нашей совместной жизни. (Оставались бы мы такими же счастливыми и дальше, если бы продолжали жить вместе?)

Ничто нельзя утверждать наверняка, и меньше всего можно быть уверенным в жизни, которая с каждым прошедшим днем, минутой или даже секундой становится все более непредсказуемой. Вот как я встретил свою смерть. Какой в этом смысл? Автомобильная катастрофа, упавший с крыши кусок шифера, тромбоз… тысячи смертельных опасностей поджидают нас, готовые в любую секунду оборвать непрочную связь обстоятельств, поддерживающих наше существование. У меня нет намерения умереть. Беспредельный страх не охватывает мою душу, и скорее всего я никогда не испытаю такого чувства, потому что не боюсь ни того, что может со мной произойти, ни последствий, которые могут принести такие события для меня. Я лишь глубоко обеспокоен тем, чем это может закончиться для тебя и детей, которых люблю только во вторую очередь после тебя. Что бы ни случилось, можешь быть уверена: последние минуты своей жизни я провел не в бездействии, парализованный страхом, я всеми силами стремился остаться в живых ради тебя и детей. Ради тебя, читающей эти слова, которые я уже не смогу сказать, хотя в этом случае они бы с гораздо большей долей вероятности достигли своей цели. Не терзайся этим вопросом, а относись к случившемуся как к само собой разумеющемуся. И возвращайся к повседневной жизни, как будто мое отсутствие просто оказалось немного дольше, чем предполагалось изначально. Прошу тебя, не позволяй возникающим сложностям отравлять тебе жизнь, особенно в первое время. Со многими трудными делами легко справятся те, кто разбирается в них лучше тебя. Позднее, когда будешь готова, можешь взяться за них сама…

Теперь о детях. Для каждого из них я написал по письму, которые должны быть вскрыты в день их шестнадцатилетия. По-моему, этот возраст гораздо важнее, чем двадцать первый год жизни. После двадцати мало что можно сделать со сложившимися взглядами на жизнь, отношением к ней и поведением. Но в шестнадцать лет, когда только намечается дорога к ценностям мира взрослых, человеку все еще предстоит пройти долгий путь до зрелости.

Ненавязчиво напоминаю тебе о Роджере. Не позволяй ему доводить тебя до белого каления. Он очень возбудимый ребенок, и пока не вырастет, ему не удастся держать под контролем свои эмоции. Возможно, он никогда не сможет совладать с ними, если только не найдет свою страсть в жизни, которой будет отдаваться всецело и благодаря которой будет вознагражден так же полно, если не сверх меры.