Я повел Сергея к кафе, где, как я заметил, за столиком сидел Сергей Иванович в компании второго руоповца, и показал на них. Затем вернулся в машину, которая была припаркована рядом. Мне предложили сесть на переднее сиденье рядом с водителем. Позади меня торчали два парня. Теперь я понимал, что, если что-то случится, за это отвечаю я. Так и «шлепнуть» могут… А вдруг Сергей Иванович не сдержит своего слова? Возьмут и повезут этого Сергея к себе на Шаболовку… А меня куда? В лес или сразу на кладбище, закапывать?

Встреча длилась около получаса. Наконец все вышли на улицу. Сергей Иванович продолжал о чем-то разговаривать с посланцем. Потом Сергей подошел к нашей машине и сел на заднее сиденье.

– Ну что, как дела? – спросил один из парней.

– Они просят склад оружия, какую-нибудь «мыльницу» гаражную затарить… И бабла попросили.

– И что, тогда Витю отпустят?

– Обещали.

Я вышел из машины, показывая, что не желаю ничего слышать о тайных сговорах бандитов с руоповцами.

Через неделю мне снова позвонил Кеша и назначил встречу. На этот раз он приехал только с водителем. Поздоровавшись, сразу перешел к делу.

– Короче, мы все вопросы решили, – намекнул он на то, что условия руоповцев выполнены. – Надо сказать Славику, чтобы он все взял на себя. Тогда Витя выйдет.

– Да, но Славик может не согласиться…

– Если он не согласится, то скажите ему, что это приказ. Он поймет. Еще передайте, что мы о нем думаем и поможем ему.

На следующий день я поехал в следственный изолятор. Первым вызвал Виктора и сообщил ему, что, скорее всего, в ближайшее время его выпустят. Виктор обрадовался.

– Здорово, просто супер! – улыбался он.

– Но при этом Славику нужно будет все брать на себя, – добавил я.

– Ничего, – махнул рукой Виктор, – Славик – красавец, он возьмет это дело, вот увидите! И мы ему поможем – организуем хорошую камеру, передачи и все такое. А потом из зоны выдернем. Так ему и передай!

После Виктора я встретился со Славой. Тот вошел довольный, сел на стул. Я угостил его сигаретами.

– Раньше я спортом занимался, – сказал он. – А сейчас в институте физкультуры учусь, на заочном отделении. Ну, как дела у нас?

– Не хочу тебя обманывать, – начал я, – но сказали, чтобы ты на себя стрельбу брал, убийство парня. А Виктор должен выйти.

– Но я же не стрелял в него, никого не убивал! У меня даже ствола не было!

– Слава, погоди. Кеша сказал, что это приказ.

Славик тут же замолчал, опустил голову и взял в руку сигарету. Он попытался прикурить, но у него это не получалось – видимо, очень волновался.

– А сколько мне могут дать за это? – спросил он тихо.

– Не знаю, – пожал я плечами, – не хочу тебя обманывать. Но Виктор сказал, что лично отвечает за то, что тебе устроят хорошую камеру, передачи, а из зоны выдернут.

– Так сколько дать-то могут? – повторил Славик.

– Думаю, лет девять.

– Да, – протянул Славик, – сколько же мне будет, когда я выйду?

– Ты же молодой! Сколько тебе сейчас?

– Двадцать пять.

– А почему ты думаешь, что от звонка до звонка сидеть будешь?

– А разве на эту статью может быть амнистия?

– Нет, на эту не бывает… Славик, мне очень жаль передавать тебе эту весть, поверь. Но все же, что ты решаешь?

– Как будто у меня есть выбор! – Славик встал, давая понять, что разговор закончен.

Через три дня Виктора выпустили. Первым делом он приехал в изолятор Бутырки и отправил огромную передачу для Славика, приложив трогательную записку с теплыми словами.

Кеша попросил меня, чтобы я договорился с тюремным начальством, которому они согласны оказать материальную помощь, чтобы Славику дали хорошую камеру. Я стал хлопотать о его переводе – пока он сидел в общей, где было человек девяносто. Встретившись с представителем администрации изолятора, пообещал ему, от имени родственников Славы, как я сказал, гуманитарную помощь и попросил перевести его в более малочисленную камеру. Тот без проблем согласился и сказал, что через пару дней все будет сделано. С этой радостной вестью я и пошел на встречу со Славой.

– Ну вот, Слава, – сказал я, – скоро тебя в нормальную камеру переведут, на малый спец. Там, говорят, воры в законе сидят, условия будут хорошие.

– Жаль, – неожиданно проговорил Слава. – Я уже к этой камере привык. Кличку мне дали – Студент…

– Почему Студент?

– Я же в институте физкультуры учился.

– А что, хорошая кличка!

Слава улыбнулся.

Но я еще не знал, что эта кличка очень скоро сыграет трагическую роль в судьбе Славика… А произошло это уже на следующий день. В газете «Коммерсантъ» в разделе криминальной хроники вышла большая статья о том, что пойман наемный убийца по кличке Студент, который убил какого-то крупного московского криминального авторитета. Я прочел эту статью, но не придал ей особого значения. Через несколько дней, придя к Славику, чтобы поинтересоваться, как прошел перевод, я увидел его с испуганным лицом, поникшего.

– Слава, что случилось? – спросил я встревоженно. – Тебя перевели в камеру?

– Да… Лучше бы обратно вернули.

– А в чем дело?

– Получилось так, что я пришел в камеру, смотрящий спросил, что и как, какое погоняло. Я сдуру и сказал, что кличка у меня Студент… А тут этого киллера должны привезти. Короче, меня «приговорили» к смертной казни.

– Да кто же?

– Воры в законе, что здесь сидят. Этот Студент какого-то кореша ихнего пришил. А отвечать мне придется!

– Погоди, но можно же доказать, что, когда произошло это убийство, ты уже сидел на нарах.

– Да в том-то и дело, что я тогда на свободе был. Убийство произошло четыре месяца назад, как мне сказали.

– Но Студент же – не ты!

– Фотографии в газете нет, а кличка совпадает. Вся камера, девяносто человек знают, что моя кличка – Студент! Докажи теперь, что это не я убил их кореша!

Мне стало не по себе.

– А какие пути спасения ты видишь?

– У вас есть выходы на воров в законе?

– А кто тут сидит?

Слава назвал мне несколько кличек.

– В основном все грузины… Пусть Кеша выйдет на жуликов, объяснит ситуацию. Ведь меня на первой же «сборке» порешат! Им это ничего не стоит.

Вечером я встретился с Кешей.

– Где же я ему воров в законе найду? Он же прекрасно знает, что мы с ними никаких контактов не имеем! – говорил Кеша. – У нас дел с ними нет.

Я пожал плечами. Тут Кеша внимательно посмотрел на меня, что-то соображая.