— Я голоден, — заявил он. — Но прежде чем сесть за стол, я хочу принять душ…

— Звонила Габи, — сказала Сусанна ему вслед, когда он направился в ванную комнату. — Ничего серьезного. Мы просто немного поболтали. Говорит, что твоя мама чувствует себя хорошо. Они беседовали по телефону.

— Отлично. Завтра я звякну им обеим, — пообещал Фабель с улыбкой.

Вначале он очень опасался, что Габи будет враждовать с Сусанной. Но этого не случилось. Они с самого начала понравились друг другу. Сусанна пришла в восторг от острого ума дочери и ее чувства юмора, а на Габи сильное впечатление произвели красота Сусанны, ее стильность и работа, которой та занималась. «Суперкруто!» — так охарактеризовала деятельность судебного психолога его дочь.

Покончив с едой, Фабель и Сусанна сели рядышком и поболтали, обсудив при этом множество вопросов. Не касались они только своей работы. Впрочем, Фабель все же мимолетом коснулся этой темы, спросив, не сможет ли Сусанна принять участие в намеченном на завтра совещании. Затем они отправились в постель и, прежде чем уснуть, довольно лениво позанимались любовью.

Проснулся Фабель словно от толчка. Он сел в постели, чувствуя, как по спине стекают капельки пота.

— Что с тобой? — тревожно спросила Сусанна. — Опять кошмар?

— Да… Не знаю… — Он вглядывался в темноту за дверью спальни, за окно с цветными стеклами и даже еще дальше — туда, где в воде Ауссенальстер отраженным светом поблескивали уличные фонари. Фабель смотрел так, словно пытался поймать ускользающий от него ночной кошмар. — Похоже, что так…

— Это стало случаться слишком часто, Йен, — сказала она, положив ладонь на его руку. — Плохие сны говорят о том, что ты не справляешься… с вещами, с которыми должен справляться.

— Я в полном порядке, — произнес Фабель холодно и чрезмерно жестко. Повернувшись к ней лицом, он повторил те же слова гораздо более мягким тоном: — Со мной все в порядке. Честно. Скорее всего дело в твоем омлете с сыром… — Он рассмеялся и лег на спину. Фабель знал, что Сусанна права. Кошмары были все страшнее, и каждое новое дело стало вторгаться в его сновидения. — Я даже не помню, что это было, — соврал он.

А увидел он двух лишенных лиц детишек. Мальчика и девочку. Дети сидели на лесной поляне и что-то жевали. Это был какой-то вызывающий безмерную жалость пикник. За деревьями виднелась вилла Веры Шиллер. В его сновидении, в сущности, ничего не происходило, но вся атмосфера сна полнилась каким-то чудовищным злом.

Фабель лежал в темноте, стараясь окинуть мысленным взором раскинувшийся за стенами спальни город. Он увидел природный парк на юге Гамбурга. Гензель и Гретель. Детишки, потерявшиеся во тьме леса. Он увидел темную полосу Эльбы, желтые пески Бланкенезе и лежащую на берегу девушку. Фабель понимал, что это — только начало. Всего лишь увертюра, лишь первые такты. Но он не знал, что они означают.

Усталый мозг отказывался служить, сваливая в одну кучу какие-то совершенно не связанные между собой факты. Фабель почему-то вспомнил о Пауле Линдермане, молодом офицере, которого они потеряли в последнем крупном расследовании. Затем его мысли перекинулись на Хенка Германна — комиссара локальной полицейской службы, умело обеспечившего охрану места преступления в природном парке. После этого в его памяти возник комиссар Клатт из уголовной полиции Нордерштедта. Два чужих для Комиссии по расследованию убийств человека, один из которых, как считал Фабель, скоро станет своим. Правда, он пока не знал — кто именно. Снаружи послышался веселый смех. Какие-то люди возвращались по Мильхштрассе из ресторана. Еще чьи-то жизни.

Фабель смежил веки. Гензель и Гретель. Сказка. Он вспомнил о радиоинтервыо, которое слышал в машине по пути из Норддейча, но усталый мозг отказывался назвать имя участвовавшего в нем писателя. Имя можно будет узнать у старого друга Отто, владеющего книжной лавкой в аркадах на Альстере. Сказка…

Фабель погрузился в сон.

10.00, понедельник 22 марта. Альстерские аркады, Гамбург

Книжный магазин Янсена располагался в элегантных крытых аркадах Альстера. Магазин с его ослепительным освещением и холодно-стерильным интерьером, типичным для Северной Европы, был бы вполне уместен где-нибудь в Копенгагене, Осло или Стокгольме, но только не в Гамбурге. Внутреннее убранство книжной лавки было простым и в то же время весьма модерновым. Полки из бука и буковые стенные панели придавали интерьеру особую элегантность. Вся обстановка говорила о хорошей организации и эффективности ведения дел. Фабель, входя в помещение, не мог не улыбнуться, поскольку хорошо знал владельца. Из всех его знакомых Отто Янсен был самым неорганизованным. Они дружили еще с университетских времен. Долговязый, неуклюжий и эксцентричный Отто казался концентрированным воплощением хаоса. Но за этой смешной и даже нелепой внешностью скрывался мозг настоящего суперкомпьютера.

Когда Фабель вошел, деловая жизнь в книжном магазине Янсена явно не била ключом, а сам герр Янсен, стоя спиной к двери и вытянувшись на всю свою почти двухметровую длину, расставлял по полкам только что поступившие книги. Одна из книг выскользнула из его рук, и Фабель, сделав рывок, успел подхватить ее у самого пола.

— Молниеносная реакция, как мне кажется, должна быть присуща каждому борцу с криминалом, — сказал Отто. — Увидев твои действия, я стал чувствовать себя более защищенным. — Он улыбнулся, и друзья обменялись рукопожатиями.

Взаимно поинтересовавшись здоровьем подруг и детей, они немного поболтали по пустякам, после чего Фабель объяснил причину своего визита:

— Мне нужна новая книга. Роман. Из криминальной серии, как я понимаю. Я, естественно, не помню ни названия, ни имени автора, но там говорится о том, что один из братьев Гримм был убийцей и…

— «Дорога сказки», — улыбнулся Отто. — Автор — Герхард Вайс.

— Точно! — воскликнул Фабель, щелкнув от восторга пальцами.

— Пусть тебя не особо впечатляют мои познания в художественной литературе. Дело в том, что вокруг этого сочинения развернулся большой шум. И мне кажется, что ты глубоко оскорбишь тонкие чувства герра Вайса, если причислишь его опус к криминальному чтиву. Книга является примером «искусства, имитирующего жизнь, которая сама имитирует искусство». Это, если можно так выразиться, один из методов творчества. В литературном истеблишменте не только герр Вайс использует данный метод. Но за каким дьяволом тебе понадобился этот литературно-исторический триллер? Неужели не хватает современных сюжетов, которыми ежедневно снабжает тебя Гамбург?

— Хватает, даже с избытком. Скажи, Отто, книга-то хоть хорошая?

— В том, что она по характеру провокационная, сомнений нет. Кроме того, Вайс отлично разбирается в фольклоре, филологии и работах братьев Гримм. Но его стиль чересчур претенциозен и напыщен. По моему мнению, это заурядный триллер с литературными претензиями… Однако существует и иная точка зрения. А пока выпьем кофе.