Карие глаза налились слезами, и я, опасаясь за очередное платье, поспешила успокоить женщину.

— Не пугайтесь так. Я никому не скажу.

— Правда?

— Конечно, — я твердо кивнула.

Где-то в глубине души подняла голову давно забытая грусть. Как можно вот так верить в общем-то первой встречной? Я на это была не способна при всем желании. Что-что, а доверчивость, сострадательность и прочие лишние для будущей королевы качества из меня выбили еще в глубоком детстве, а потом это благородное начинание продолжила Орта. Но не замутненная подозрительностью искренность Глории вызвала даже легкую зависть. Ей еще не приходилось сталкиваться с громадой человеческой подлости. А я в свои двадцать пять уже успела насмотреться такого, что не верю никому и никогда. Да еще и совершенно спокойно использую любые человеческие слабости себе на благо. Этому меня тоже учили. Учили долго и настойчиво.

«Ладно, — тряхнула головой я. — Будем считать, что это не искренность, а глупость. И завидовать тут совершенно нечему!»

Глория еще долго рассказывала, какой хороший герцог ла Вейн и как любят и уважают его слуги. Суровый, но справедливый, вот каким его считали. Даже фраза, за которую любой король отправил бы на плаху, и то прозвучала в этом монологе: «Вот бы нам такого короля!» Я, разумеется, не стала подсказывать молодой женщине, как близко она прошла от эшафота, только вздохнула и все. Что тут было говорить. Глупая и наивная, или искренняя и открытая, но Глория была такой, и меня это более чем устраивало. Однако для себя я решила постараться не втягивать ее в свои дела. И без меня найдутся любители подкоптить розовое стеклышко, через которое она до сих пор смотрела на жизнь.

«Итак… — мысленно подвела итог я, когда кормилица вынуждена была прерваться и уделить внимание малышу. — Страшный, но хороший герцог ла Вейн, появившийся неизвестно откуда, которого брат обижал, но которому доверял. Одну свою невесту он то ли прогнал, то ли отпустил, вторую то ли убил, то ли любил. К тому же он общается с призраками и был бы идеальным королем, если бы не подмоченная ветреной матушкой репутация. Чем больше я о нем узнаю, тем меньше знаю. Бред какой! И спрашивать-то уже некого. Разве что у него самого поинтересоваться. Представляю, как бы это выглядело. «Доброе утро, ваша светлость. Скажите пожалуйста, а это не вы ли натравили на меня своих ручных призраков и убили свою невесту?» Меня даже не казнят, меня сразу в дом для умалишенных отправят. Если, конечно, герцог не помрет. Со смеху… Тогда таки казнят. За особо зверское убийство члена правящей семьи».

Попытка поднять себе настроение плоскими шуточками провалилась на старте. Мне было не смешно. Единственный, кому я должна была доверять в этом дворце — мой наниматель. Но вся моя интуиция, которую так хвалили и наставники, и Орта, благим матом вопила, что не все так просто с проклятым герцогом.

«И все-таки что-то в нем есть», — мелькнула в голове неожиданная мысль.

«Телега фальши и воз самомнения!» — ответила я самой себе и поднялась.

Глория как раз заканчивала кормить малыша. До обеда оставалось еще несколько часов, и я решила, что их вполне можно посвятить поискам ответов хоть на какие-то вопросы. Например, выяснить, что меня посетило у входа в потайной ход: озарение или бред. Но для этого следовало услать куда-нибудь Глорию.

Но придумать я ничего не успела. Без стука распахнулись сразу обе створки двери, и уже знакомый мне ла Варг громко возвестил:

— Ее высочество крон-принцесса Эрика!

Испуганный непривычно громким воплем маленький король расплакался. Глория, едва уложившая его в кроватку, снова подхватила малыша на руки и застыла в нелепой позе. По этикету она обязана была при появлении принцессы присесть в реверансе. Но сделать это с ребенком на руках не представлялось возможным. Пришлось срочно спасать единственный источник информации.

— Ваше высочество, — расплылась в угодливой улыбке я. — Вы все-же решили научиться…

— Нет! — поспешно перебила Эрика. — Я просто зашла навестить своего брата.

Я часто так делаю. Вы не знали?

— Я не так давно во дворце, ваше высочество, — снова поклонилась я и подошла к Глории, чтобы забрать у нее малыша.

— Она действительно часто приходит? — едва слышно спросила я, пользуясь тем, что от глаз гостей меня скрывает балдахин колыбели.

— Ни разу, — одними губами ответила кормилица, передавая мне ребенка, и тут же склонилась в глубоком реверансе.

— Почему он так кричит? — капризно спросила Эрика. — Он не рад меня видеть?

— Ну что вы, ваше высочество. Он просто хочет спать.

— Так уложите, — повелительно ткнула пальцем в кроватку принцесса. — Это же ваша обязанность. Что-то я не вижу в вас усердия в исполнении желаний нашего короля!

Я заскрипела зубами, но прямой приказ нарушить не рискнула. Слишком ничтожный случай, чтобы настраивать против себя вздорную девицу прямо с порога. Не говоря ни слова, я положила малыша в колыбель. Разумеется, ор от этого только усилился.

— А! Я поняла! Здесь слишком много солнца! — с видом гения, совершившего великое открытие, возвестила принцесса.

Представив, какой крик поднимет эта неженка, если я попытаюсь задвинуть пыльные портьеры, я заскрипела зубами: «Если наша не ядовитая змея явилась, чтобы найти причину меня отругать, то сейчас она ее получит. Как минимум десяток дохлых сухих причин с лапками и крылышками».

Но Эрика, оказывается, еще не закончила:

— Много солнца плохо для детей. Немедленно унесите колыбель туда, где солнца меньше!

«Это на север, что ли? — мысленно огрызнулась я. — Там ночи по полгода длятся! Хотя эта братца бы и в преисподнюю с удовольствием отправила. Там этого солнца вообще не бывает».

Принцесса, не дожидаясь ответа, быстро пересекла спальню и собственноручно распахнула дверь в мою комнату.

— Вот! Здесь солнца меньше. Переставьте кровать сюда.

— Куда? — опешила я, вообразив, что ненормальная девица решила отгородить брата от нехорошего светила моей кроватью.

— Сюда! — Эрика ткнула пальчиком в дверной проем. — Заодно и под присмотром будет, рядом со своей няней. Особенно по ночам.

— По ночам приходят ночные сиделки, — осторожно пояснила я, не понимая, чего добивается незваная гостья.

— Сиделки? А кто это?

— Женщины, которые бодрствуют, пока его величество спит ночью.

— Ах, эти! Не знала о таких. И никогда им не доверяла.

От таких противоречивых заявлений у меня голова пошла кругом, и я почувствовала, что начинаю злится.

— Вы же знаете, что я глава Регентского совета, — принцесса с прищуром посмотрела на меня.

— Да, конечно, ваше высочество, — отозвалась я и, не удержавшись, добавила, — вместе с вашим дядей, герцогом…