«Где она? Покажи мне! Вспоминай. Ты слышал песню…» — кто-то совсем другой спрашивает, его грубый голос слышен будто через помехи, — «Покажи!»

«Обну… обну… ление»

Меня охватила дрожь. Нет, я не хочу обнуление. За что? За дела отца?

«Тёмный Чекан идёт!» — шёпот уже свистел с нескрываемой ненавистью.

Я даже испугался. За кем идёт? За мной?

«Сынок, жди здесь…» — совсем другой, женский голос.

Он просто схватил меня за сердце, и сжал его, перехватил мне дыхание. Так похож на голос тёти, но другой.

«Здесь ты не услышишь…»

Кто это? Что за женщина?

Впрочем, ответ я знал. Хоть и казалось, что слышу её впервые.

«Не плачь, сынок, я скоро приду!» — кричала та, которую я наверняка слышал лишь несколько месяцев после рождения.

«Тёмный Чекан ждёт…» — шёпот успокоился.

«Тут ты не услышишь…» — голос мамы удалялся.

А потом кто-то тронул струну…. В глазах потемнело — в ухо ударила только одна нота и сразу замолкла.

Не знаю, что это за нота, но звук едва не убил меня. Сердце закололо, затянуло в ноющий комок, и стало так страшно и тоскливо, что хотелось просто лечь… И не вставать больше.

«Гончар… чар… нюбс… обнуле… ление… деление… определение»

Щёлк!

Щелчок не было слышно, но я почуял его внутри себя, будто оборвалась натянутая струна. И стало намного легче.

Я сел на пол, чувствуя слабость в ногах. Система продолжала сбоить, хотя боль уже исчезла, и остался только заикающийся голос системы в голове.

«Нови… нови… чок… чок…»

Красные всполохи исчезли, осталось только голубое сияние, и сквозь него я увидел взволнованное лицо Дворфича. Гном стоял по колено в воде, и держал над головой какой-то свиток. За его спиной столпились остальные преподаватели.

«Новичок!» — неожиданно чётко сказала система, — «Ты станешь ремесленником».

У меня всё упало… Кем?!

— А может, другим кем? — сипло спросил я.

Почему ремесленник? Это же тот самый «балласт»!

Слышно же было шёпот, что-то там про честность и справедливость. Ну, блин! Вначале я чётко слышал, что «бард». Это наверняка прямая дорога к «гусляру». Я был бы, как отец, только светлый, не адский…

Да пусть лучше разбойником! Ведь эти слова тоже были.

«Гончар, ты получаешь первый уровень. Игра начинается!»

Сияние погасло, и платформа перестала кружиться. Внутрь статуи ворвались звуки — оказывается, моё «определение» очень громко обсуждали в зале.

Ректор даже замер от неожиданности, когда всё вдруг пришло в норму.

— Игрок Гончар, — спросил он и опустил руки со свитком, — Ты в порядке?

Его глаза беспокойно забегали по статуе, оглядывая каменные пальцы. Я кивнул, и он покачал головой:

— Такого никогда не было.

— Балласт… — начала было красноволосая за его спиной.

— Селена, не потерплю такие слова, — строго сказал гном.

— Хорошо, Гармаш Дворфич, — та поправила очки, блеснув красным лаком, — Ремесленник — лидер группы. Как это понимать?

— Да… уж, — замялся ректор, — Вот уж действительно, как.

— А что, — взволнованно спросил я, — Есть какие-то проблемы?

— Ну, — ректор переглянулся с Селеной, — Их не то, чтобы нет…

— Ну, тего тама? — подал голос азиат-боксёр, стоящий на краю чаши, — Кито сломал сиситему?

— Это нам ещё предстоит выяснить, — задумчиво произнёс ректор, глядя на меня.

Я поднял руки, будто показывая, что у меня ничего нет. Хотя я знал, что мой внутренний скилл вполне мог сотворить такую вещь.

— Гармаш Дворфич, — сипло вырвалось у меня, — Я не хотел, ведь…

Но гном неожиданно засмеялся, его смех подхватили и остальные преподы, и даже несколько первокурсников за спиной.

— Понятное дело, что не мог, — серьёзная Селена Лор только усмехнулась, — Только игрок десятого уровня смог бы взломать систему.

Я переводил глаза с одного на другого.

— Но ведь…

— Ты знаешь игроков десятого уровня? — спросила Селена, и я покачал головой. Красноволосая тут же добавила, — Вот и я не знаю.

— Твой навык… кхм… скилл, как бы тебе сказать, — Дворфич задумался, а потом показал мне спускаться с постамента.

— Не плосол у него скиль, так и сказыте, — рявкнул сзади Тай Лун, а потом стукнул кулаком в ладонь, — У меня тлениловка, Дволфить!

Кажется, от его удара по залу пронеслось эхо.

— Сейчас, только осмотрю статую, — ректор поднял руку, — Сегодня особый день, и церемонию перенести невозможно.

Он махнул мне выходить, и прошёл в толпу. Как же это стрёмно, ощущать на себе под сотню взглядов.

Это преподы знают, что первый уровень не способен взломать систему. А вот докажи это этим… плеерам.

Носатый пожирал меня победоносным взглядом, а Борис лыбился так, будто это он прошёл посвящение.

— Ни фига себе, лидер группы, — здоровяк ощутимо похлопал меня по спине, — Гончар, братуха, ну надо же.

— Горшечник, — поддразнил долговязый.

— Не слушай его, — поджал губы Борис, — Болтают, что сам Аим был ремесленником, но смог с помощью труда… Или, погоди, это был Рандом?

— Это всё сказки, — носатый не унимался.

Он даже слегка огладил пробор, будто на церемонии его провозгласят самое малое императором. Интересно, а есть такая профа?

— Вместе с тобой, Гончар, обнулят потом четверых. Разве не грустно? — сказал долговязый.

Его услышали некоторые и чуть шарахнулись от меня.

— Не слушай, Герыч, — поддержал меня Борис, хотя особого энтузиазма у него не было.

— Вот я, потомственный целитель, точно знаю, кем буду, — гордо произнёс носатый, — Системе остаётся лишь смириться с моей судьбой.

— Чистокровный маг? — взволнованно произнесла невысокая девушка.

Короткие рыжие волосы, веснушчатое лицо, и большие глаза. Она была чуть полновата, но это ничуть не портило её, а скорее придавало более милый вид. Как сказали бы мои друзья: няшный.

Она протиснулась к нам, с интересом разглядывая и меня, и здоровяка Бориса, и носатого хама. И что её так заинтересовало?

— Почему же? В моей крови есть и эльфы, и гоблины. Но разве кровь магических рас — это изъян? — долговязый слегка тряхнул волосами, — Не думаю.

Кажется, осмотр статуи завершился, и все преподаватели вернулись на мостик.