— Стойте здесь, — сказал Леша и неслышно, выключив фонарь, двинулся дальше.

Я прислонилась к стене, найдя руку Клементьева, и прислушалась.

Сразу тишина, потом шорох чуть дальше… и упало что-то. И кто-то…

— Леша! — заорала я и бросилась в ту сторону, не подумав, что это может быть вредно для моего здоровья.

С возвращением нас! Знаю, что вы заждались, но у меня все как обычно не по плану))) Теперь дело пойдет быстрее. И заглядывайте в новую книгу "Его безумная ярость", кто тоже не обойдется без детективной интриги. Спасибо за ожидание)))

— Ивонна, стой! — зашипел Костик за моей спиной, но куда там.

Глаза немного привыкли к темноте, так что разбить свою дурную голову я не боялась.

Но все равно налетела на препятствие в виде мужской груди.

— Когда я говорю оставаться на месте — значит… Ай, отчаянная ты моя, что с тобой разговаривать, все равно по-своему сделаешь.

— Это не я отчаянная, а любовь.

— Лучшего признания я не слышал, — усмехнулся Леша.

— Ребята, я, конечно, все понимаю, но сейчас не время и не место. И вообще, вы невиданные извращенцы, если вас тянет на секс в морге, — встрял Костик. — Что случилось?

— Идемте.

Благоверный развернулся, и мы гуськом направились за ним. Леша включил фонарик, когда мы из коридора попали в помещение с холодильными камерами. В тусклом свете я заметила на полу неподвижное тело, Костик, судя по всему, тоже и спросил:

— Ты его грохнул, что ли?

— Обалдел совсем? — возмутился Леша. — Просто вырубил.

Клементьев нагнулся и пощупал пульс, а я в это время рассматривала лицо мужика, который уж точно санитаром не был.

— Он же был с Андреем в ресторане, — сказала я.

— Андреем?! — переспросил благоверный. — С каких пор он стал для тебя просто Андреем?

— Слушай, ревнивец, — снова подал голос Костик, — оставьте вы уже выяснение отношений на потом.

— Ладно, — согласился Леша, — давайте быстро, пока он не очухался.

Клементьев со знанием дела забрал у благоверного фонарик и осветил холодильники, а потом безошибочно подошел к одному из них. Вот что значит, когда человек в своей среде.

Холод в помещении усилился, когда Костик открыл холодильник. Фонарик снова перекочевал в руки благоверного, пока чудо-доктор осматривал тело. Я вот вообще не поняла, зачем сюда приперлась, если в медицине не смыслю ничего. Нет, максимум моих знаний — это переведенные для Клементьева статьи.

Мужик на полу застонал, и я подумала: вырубить его еще раз или уматывать отсюда.

— Уходим, — тихо сказал Костик, закрыв камеру.

Обратный путь прошел без приключений, и все вопросы я оставила на потом, а их было очень много.

Ботаник встретил нас претензией. Точнее, меня.

— Ты чего орала?

— Это нервное, — серьезно кивнула я.

Леша закрыл замок и сказал ждать возле дороги. Сам он, скорее всего, решил обогнуть здание, чтобы проверить, открыт ли главный вход. Я в этом очень сомневалась, и тогда возникает вопрос… Как парень Мележа оказался внутри? И следующий: что ему там понадобилось?

Дойдя до дороги, я уселась на обочину и сорвала травинку, намереваясь отправить ее в рот. Но тут меня остановил Костик:

— Надеюсь, она не хининсодержащая.

Тут же отпало желание жевать. Я отбросила сорванную траву и услышала шаги за спиной, а потом и голос, когда Леша заметил:

— Не июнь месяц, а тебе еще троих рожать.

Закатила бы театрально глаза, но в темноте вряд ли кто увидит. Поэтому, поднявшись, спросила:

— Есть где поговорить?

— Идите к той скале, где мы вчера встречались, — немного подумав, ответил благоверный. — Вы можете сократить путь этой дорогой, — указал он в сторону моря, где не было вообще ни одного фонаря. — Только спускайтесь аккуратно. Там очень крутой каменистый спуск.

— Разберемся, — заверила я. — Только фонарик дай.

Костик с Ботаником уже двинулись по дороге к склону, а Леша, вручив мне фонарик, притянул к себе и поцеловал. Ой, ноги от усталости подкосились. Ну а от чего еще? Целовались мы уже не первый год много и со вкусом, но, возможно, Клементьев прав. Мы самые настоящие психи, которых возбуждает морг, взлом замков и бесчувственные мужики на полу.

Леша укусил меня за губу и спросил:

— Так что у тебя за отношения с Мележем?

— Любовь с первого взгляда.

— Ивонна!

— Ты же меня бросил, умотал черт знает куда…

— Но ты все равно приехала.

Я запустила руки под Лешину футболку, и он выдохнул с сожалением.

— Надеюсь, под прикрытием ты здесь никого не трахал. Узнаю — убью обоих.

— После одной невыносимой рыжей адвокатши меня больше никто не возбуждает, — шепнул мне Леша на ухо, и снова ноги предательски подкосились.

— Насчет Мележа, — переняла я этот тон, — меня никто не возбуждает, кроме одного скрытного и пышущего феромонами следователя. Ладно, бывшего следователя, хотя я уверена, что твое увольнение только часть какой-то схемы.

— Иди, — отпустил меня Леша, — а то в таком темпе в ближайшие несколько суток нас никто не найдет.

Я бы не отказалась от такого развития событий, но… Эх, всегда есть это «но», и почему-то именно оно не дает нам скучать.

— Иду, — с улыбкой согласилась.

Только, конечно, я не смогла удержаться и ущипнула Лешу за пятую точку.

— Ивонна!

— Ухожу я, ухожу.

Надо все-таки справляться с низменными желаниями. Хотя если пытаться распутать все тайны этого городка, то можно остаться девственником или стать евнухом. И вообще, где ближайший монастырь?

Я включила подсветку на телефоне и направилась в ту сторону, где, по идее, был тупик, но, как оказалось, и спуск тоже. Костик с Ботаником ждали меня у обрыва и даже очень удивились, что я пришла так быстро.

— А мы уже хотели без тебя, — начал Клементьев.

— Извращенцы, — фыркнула я. — Секс в траве или на песке меня не прельщает.

Хотя на камнях совсем недавно я была согласна. Определенно что-то извращенное в нас есть. Но в этом и весь сок наших бешеных, непостоянных и совершенно ненормальных отношений.

— Мы хоть не зря взламывали морг? — спросил Ботаник, начав спускаться.

— Очень даже не зря, — Костик последовал за ним и подал мне руку. — Я заметил кое-что интересное.

Константин Иванович умеет создавать интригу. Наверное, общение с моим папулей не пошло нашему патологоанатому на пользу.