Неожиданно настала жара, и мы с детьми отправились в город за мороженым. Пока мы долго шагали по пыльной дороге, я рассказывала, как в нашей семье делали мороженое зимой, просто выставляя на ночь за порог сливки с вареньем.

– Для лис? – спросил изумленный Саул.

Я невольно рассмеялась, и он засиял, довольный собой.

Помимо похода в кафе-мороженое, я планировала приобрести открытку с фотографией местных утесов для Элси. Я выбрала одну и для себя, с изображением водопада, к которому мы с детьми ходили во время прогулок. На снимке вода низвергалась со скалы, словно кружевная занавеска, а вокруг смутно темнел лес. И название было красивое – водопад Лошадиная подкова. Заметив, с каким интересом рассматривает открытки Декка, я купила одну и ей. Мы побродили по городу, разглядывая витрины магазинов, а потом отправились домой вдоль реки. Наш путь лежал мимо спортивного поля. Оказалось, что в фабричном клубе проводится турнир по крикету[40], и мы остановились посмотреть. Я подкатила коляску к скамье, и мы сели, поедая мороженое. Скамья располагалась у самой кромки крикетного поля. Вскоре Саул так увлекся, что стал подходить все ближе и незаметно для себя оказался в паре шагов от одного из игроков.

Я окликнула Саула, опасаясь, как бы он не помешал, и на мой голос обернулся еще и стоявший рядом игрок. Его лицо показалось мне знакомым, но я не сразу вспомнила, где мы могли видеться. Наконец я сообразила, что видела этого мужчину в парке напротив церкви. Он кивнул мне в знак приветствия.

– Саул, вернись на место, – сказала я.

– Он не мешает, – отозвался мужчина.

Во время перерыва в игре он принес Саулу фиолетовый крикетный мяч. Показал, как подавать, делая рукой большой замах. Саул несколько раз повторил движение и вскоре с трудом стащил с себя куртку. Чарли спал. Я раскрыла капюшон коляски, а сама ненадолго подставила лицо солнечным лучам. По краям скамей дремали немногочисленные зрители с надвинутыми до самых подбородков шляпами. Почти все мороженое Милли оказалось у нее на щеках и вокруг рта, и я достала платок, чтобы вытереть девочке лицо.

– Здравствуйте еще раз! – Мужчина из парка подошел ко мне, пока Саул тренировал подачу.

– Здравствуйте, – ответила я, держа руку козырьком от солнца.

– Выходит, вы их нашли.

– Кого?

– Остальных детей.

Я даже не улыбнулась. Мой знакомец почесал шею под затылком, такую же красно-коричневую, как и его руки. Белая форма для игры в крикет еще больше подчеркивала загорелую кожу. Правда, на сей раз его пальцы были чисто вымыты. Мужчина смущенно стоял перед нами, не зная, куда девать руки.

– Вам нравится крикет? – спросил он у Декки и Милли.

Девочки застеснялись и промолчали.

– Они еще не видели эту игру, – пришла на помощь я.

– Нет, видели, в Грейтрексе! – возразила Милли.

– А, – понимающе кивнул мужчина. – Так вы ребятишки Грейтрексов.

– Они Ингланды, а не Грейтрексы, – уточнила я.

– Ах да. А самый маленький где спрятался?

– Спит.

Протиснувшись мимо остальных игроков, которые тут же в теньке пили лимонад, наш собеседник встал поближе к Декке.

– Что там у тебя? – поинтересовался он у девочки.

Декка крепко сжимала в руке открытку, словно опасаясь, что листок унесет ветром.

– Открытка, – смущенно пробормотала она.

Мужчина пригляделся к фотографии на открытке.

– Водопад Лошадиная подкова. Одно из моих любимых мест, – сказал он.

– Мы туда тоже ходим, – отозвалась Декка.

– Могу поспорить, ты не плавала у его подножия. Я бы не советовал: там мелко, как в тазу. – В его речи тоже слышался акцент.

Декка слабо улыбнулась.

– Этот водопад назван в честь моего деда, – не унимался мужчина. – Он зарабатывал на жизнь, что называется, обувая лошадей. Как я.

Девочки уставились на него, а Милли возмутилась:

– Но лошади не носят обувь!

– На самом деле носят, – рассмеялся он. – Только под копытом, поэтому сверху не видно.

– А зачем?

– Чтобы не поранить копыта по дороге. У вас есть лошади, верно?

Девочки закивали.

– Как увидите своих лошадей, обязательно поглядите на подковы. А хотели бы посмотреть, как их делают?

– Посмотреть, как делают что? – К нам вернулся запыхавшийся Саул.

– Подковы для лошадей. Я кузнец. Когда-нибудь были в кузнечной мастерской?

– Ни разу. Хотелось бы посмотреть… Няня Мэй, можно?

– Не уверена.

– Приходите, как только выдастся свободный денек, – улыбнулся кузнец. – Мой дом на пустоши, неподалеку от вас. Как раз возле водопадов. А точнее, на Китли-роуд. Знаете, где это?

– Боюсь, что нет. К тому же, на мой взгляд, кузня – не самое подходящее место для детей.

– Им там ничего не угрожает. А еще я подарю детям подкову. На счастье, – сказал он мне.

– Няня Мэй, ну пожалуйста! – стала умолять Милли.

– Юной барышне очень хочется. А знаете, приходите-ка завтра после обеда.

– Надо спросить разрешения у их родителей.

Кузнец понимающе кивнул.

– Я Томми. Шелдрейк, – добавил он. – И если моя работа придется вам по нраву, уговорите вашего конюха приходить ко мне, а не на перекресток к старику Тревису. Передайте ему, что я возьму недорого.

Я внимательно посмотрела на Томми Шелдрейка. Недурен собой, лет под тридцать, обручального кольца на пальце нет, волосы выгорели на солнце, темноглазый. Впрочем, глядя на него снизу вверх, я не до конца могла оценить его внешность. Я задумалась, уж не заигрывает ли он со мной? Томми вел себя очень дружелюбно, однако порой чересчур фамильярно. И с чего он решил, будто я отправлюсь в конюшню и стану убеждать Бродли сменить кузнеца?

– Нам пора! – объявила я детям, поднимаясь со скамьи. – Хорошего дня, мистер Шелдрейк.

– И вам!

Томми взмахнул рукой на прощание и долго смотрел нам вслед, пока мы шагали по дорожке.

Тем же вечером, показывая крикетный мяч, лежавший возле фарфоровой пастушки на каминной полке, Саул поведал отцу, что нас ждет в гости мистер Шелдрейк, и получил разрешение пойти.

– Прекрасная идея! – Как я и ожидала, мистер Ингланд посещение кузнеца одобрил.

Миссис Ингланд была в спальне с очередной головной болью. Я не видела ее пару дней, но сегодня утром мне послышался тихий всплеск воды в ванной. Хозяйка часто принимала ванну после завтрака, что занимало обычно не меньше часа.