тактику. Я порекомендовала несколько бесплатных программ по снижению стресса в местном университете, и Натали записалась в группу поддержки родителей, основанную на практике осознанности.

Изучая себя, Натали поняла: лучшее, что она может сделать для своей дочери, – это сначала обратить внимание на свой собственный социально-эмоциональный дом, развить большую психологическую устойчивость и меньше беспокоиться по пустякам. Со временем ее отношения с Майрой наладились. Когда Майра начала открыто говорить с мамой о своих тревогах и страхах, она стала реже кусать губы и ногти. В конце концов, это поведение исчезло совсем.

Приоритет безопасности: меньше значит больше

Хотя нет ничего плохого в том, чтобы говорить о трудностях, зачастую мы делаем это слишком рано. Если ребенок еще недостаточно овладел высшими процессами социально-эмоционального развития, не способен усваивать и применять «нисходящие» советы, то обсуждение проблем, вероятно, не принесет особой пользы. Другими словами, решения «сверху вниз», предложенные преждевременно, будут неэффективны, поскольку ребенок функционирует исключительно «снизу вверх». В таких случаях разговоры не только не помогают, но и могут усугубить ситуацию. Как мы убедились на примере Натали и Майры, размышления и зацикливание на стрессорах нередко усиливают стресс, который переживает ребенок. Прежде чем мы попытаемся решить проблему с помощью наставлений или наказаний, необходимо проанализировать наши собственные чувства и мотивы, после чего задать себе следующий вопрос: «То, что я собираюсь сказать, улучшит или ухудшит самочувствие ребенка?»

Сорегуляция в действии: лучший подход к Матео

Как мы уже неоднократно видели, ключом к оказанию помощи детям, испытывающим поведенческие проблемы, является прежде всего обеспечение чувства безопасности, создание надежной платформы для дальнейшего роста и развития большей толерантности к стрессу. Именно это в конечном счете помогло Матео – мальчику, с которым мы познакомились в начале главы. Как вы помните, за «плохое» поведение его отправили в «успокоительную комнату», хотя это поведение в действительности представляло собой реакцию на стресс. Последний был вызван планом коррекции, предполагающим снижение, а не усиление сигналов социальной безопасности.

Что должны были сделать взрослые, которые работали с Матео? В первую очередь – обращать пристальное внимание на его поведение, а не игнорировать его. Когда Матео начинал двигаться определенным образом или бросал взгляд в сторону помощницы, он вовсе не пытался тем самым увильнуть от работы или привлечь к себе внимание. Он давал понять, что нуждается в ободрении и поддержке. Осознав свою ошибку, помощница стала внимательно следить за его поведением и, при необходимости, придвигалась ближе, а не отодвигалась дальше.

Как оказалось, этот подход импонировал помощнице гораздо больше. Будучи от природы чуткой и заботливой женщиной, наделенной даром находить общий язык с любым ребенком, она всегда была недовольна индивидуальным учебным планом Матео, который требовал игнорировать его поведение.

Со временем, благодаря ее стараниям и поддержке, мальчик стал чувствовать себя в большей безопасности, развил толерантность к управляемым дозам стресса и начал активнее участвовать в работе класса.

Когда окружающие взрослые сосредоточились на эмоциональной сорегуляции, Матео стал более доверчивым. Чувствуя постоянную эмоциональную поддержку, он начал больше общаться, сначала с помощью жестов, затем с помощью знаков и, наконец, с помощью планшетного компьютера.

Полезные приемы, предложенные специалистами, которые с ним работали, – разбиение задач на более мелкие шаги, прогнозирование и разработка последовательности действий, использование графического расписания и многое другое – все это оказало синергический эффект, как только мальчик вступил в совершенно новый мир научения и социальной активности.

Знание эволюции человеческого мозга помогает нам понять, что в основе всякого лечения лежит признание любящей и доверчивой природы человека[118]. Эту нашу особенность, возможно, нелегко уловить с точки зрения научных «доказательств», но она занимает центральное место в психическом и физическом здоровье.

Признав и интегрировав эту истину в наши системы обслуживания, мы поможем многим детям успешно развиваться и общаться. Понятие нейроцепции, которое до сих пор не интегрировано в область психического здоровья, образование, социальную работу и систему уголовного права, способно в корне изменить наш взгляд на коррекцию проблемного поведения.

Как же контекстуализировать поведение детей, основываясь на том, что мы узнали до сих пор? Иначе говоря, как перевести эти знания в конкретные действия по совладанию с поведенческими проблемами?

В главе 5 мы рассмотрим способы поддержки, предполагающие акцент на восходящих причинах и триггерах проблемного поведения, а в главе 6 обсудим стратегии «сверху вниз».

Основные моменты

• Согласно поливагальной теории Порджеса социальная безопасность должна быть отправной точкой во всех терапевтических взаимодействиях с детьми.

• Прежде всего необходимо установить, испытывает ли ребенок чувство физической и психологической безопасности.

• Один из первых шагов в работе с ребенком состоит в том, чтобы определить, не является ли проблемное поведение признаком потребности в безопасных отношениях.

• Родителям, учителям и специалистам необходимо уделять пристальное внимание собственному внутреннему состоянию и укреплять свою нервную систему с тем, чтобы иметь возможность эмоционально сорегулировать ребенка.

• Ребенок учится новому, а также развивает толерантность к стрессу и устойчивость, подвергаясь управляемому стрессу в присутствии поддерживающих взрослых.

• Родители и специалисты должны относиться к себе с пониманием и состраданием. Помните: «терапевтическое использование собственного «Я» – самый важный инструмент, который у нас есть.

5. Первопричины поведения: работа с проблемой «снизу вверх»

Учебная программа – необходимое сырье, но теплота – жизненно важный элемент для растущего растения и детской души.

Карл Юнг

Морган: Определение триггера

По словам родителей, Морган был «сущим наказанием» с самого рождения. В первое время у него были такие сильные колики, что он часто плакал по три часа кряду. К большому облегчению родителей, в возрасте пяти месяцев приступы ночного плача прекратились, и Морган превратился в энергичного, приветливого и веселого ребенка.

Точнее, он превращался в него периодически, когда пребывал в хорошем расположении духа. Когда же ему что-то не нравилось, он становится угрюмым, раздражительным и деспотичным. Он протестовал и плакал, когда родители привозили его в школу. Администрация перевела мальчика во второй класс, но учителя были обеспокоены его социальными навыками. Хотя его окружение казалось оптимальным – любящие родители, стабильная семейная обстановка, своевременное удовлетворение всех основных потребностей – учеба в школе давалась Моргану нелегко. Почему? На то была веская причина, но, чтобы ее установить, потребовалось провести небольшое расследование.

В этой главе мы подробно рассмотрим связь индивидуальных особенностей с проблемным поведением. Вкратце, наша цель – выявить все факторы, играющие роль в проблемах ребенка, и постараться их устранить с помощью поддерживающего вмешательства. Это значит, что мы должны точно определить все, что мешает