Ромка быстренько все прибрал. Но это не способствовало тому, чтобы мать нажала на тормоза. Она сама себя накручивала, и это доставляло ей какое-то мазохистское удовольствие.

Сделав вид, что сидит за уроками, Ромка косился на происходящее в коридоре. Мать поела и переоделась в спортивный костюм. Это обстоятельство всегда странным образом воздействовало на Рофа. Два раза в неделю мать брала его и отправлялась в собаководческий клуб, где имелась особая спортивная площадка для собак. Там она занималась дрессировкой Рофа. Однако сам Роф, вместо того чтобы радоваться прогулкам с хозяйкой, где ему удавалось вдоволь побегать, как-то странно рычал и в целом был агрессивно настроен.

Вот и сейчас, когда мать цепляла Рофу ошейник, он издавал непонятные утробные звуки и вовсе не выражал радости по поводу своего выхода «в свет».

Недавно Ромка побывал с Рофом у ветеринара, тот прописал ему какие-то успокаивающие таблетки, после приема которых пес стал ровнее себя вести. И вот опять возобновились прежние тревожные проявления в его поведении. Ромка вздохнул и уткнулся в учебник истории. Что-то ненормальное происходит в их семье в последнее время.

Из раскрытого окна на втором этаже по всему двору и даже за его пределами распространялась музыка многими любимого жанра шансон. Хриплый немолодой певец, совершенно не имеющий голоса, слезливо жаловался на нелегкую жизнь в «зоне». Стоя в тени деревьев, я ждала выхода Инессы из дома. Сегодня в разговоре с одной из коллег она предупредила последнюю, чтобы та вечером ей не звонила — ее не будет дома. Неужели она опять планирует посетить своего пасынка?

Как я и ожидала, проведенная мной проверка показала, что двадцать первого сентября Инесса хлопотала по рабочим делам не все предписанное ей время. Появившись утром в офисе, она согласно записям должна была отправиться с проверкой в ЧП «Спортивный мир», занимавшийся торговлей товарами для спорта. Однако, как весьма охотно сообщил мне директор этой фирмы, Инесса появилась там лишь в четыре часа. Не посетила она вовремя и автомойку, визит в которую запланировала на десять часов. Все сходилось.

Напоследок я решила понаблюдать, куда Инесса направится сегодня вечером, после чего прекратить за ней слежку и заняться, как и хотела, опросом возможных свидетелей появления Инессы возле дома Ксении Даниловны.

Жена полковника вышла из дома в спортивном костюме, ведя на поводке ротвейлера коричневого окраса. Это был тот самый Роф, имя которого перед смертью произнесла Ксения Даниловна. Я перестала сливаться с деревом и пристроилась позади. По моим наблюдениям, собака вела себя неспокойно — реагировала на прохожих, часто останавливалась, лаяла на кошек. С недоумением я наблюдала за происходящим. Разве это та самая собака, что хладнокровно напала на старую женщину? Кобель, по моим понятиям, вел себя вовсе не умно, откровенно трусливо. Честно говоря, не такое поведение я рассчитывала увидеть у беспощадного ротвейлера-убийцы.

Инесса все шла и шла, удаляясь не только от своего дома, но и от дома покойной свекрови, находящегося невдалеке, но совсем в другой стороне. Значит, вопреки моим ожиданиям, встреча мачехи с пасынком сегодня не состоится. «Дама с собачкой» прошла мимо собаководческого клуба, в который уж точно, по моим прикидкам, должна была бы свернуть.

Теперь мы вошли в частный сектор города. Народу вокруг значительно поубавилось, и мне становилось труднее оставаться незамеченной. На мое счастье, Инессе было вовсе не до того, чтобы оглядываться по сторонам. Как только хозяйка с Рофом прошла мимо первой калитки, оттуда послышался заливистый лай, на который ротвейлер не смог не среагировать. Роф тормознул и, глядя сквозь забор, принялся басить в ответ. Весь поселок тут же погрузился в беспрерывное тявканье, гавканье и подвывание. Здесь практически каждый домовладелец держал собаку, поэтому Роф останавливался чуть ли не у каждого забора, чтобы побраниться. Инесса упорно тащила его за поводок, прилагая для этого максимум усилий.

Как ни странно, Инесса была не единственной, кто вышагивал по кочкам, никогда не знавшим асфальта, вместе со своим питомцем. Меня обогнал кривоногий мужчина с усами, ведущий на поводке бультерьера. Хозяин собаки поприветствовал Инессу и торопливо прошел вперед, так как бультерьер принялся кидаться на Рофа и мужчине пришлось взяться за поводок почти у самого ошейника, чтобы усмирить собаку. Роф в ответ на такой выпад весьма вяло отбрыкивался. Казалось, что он морально подавлен.

Впереди я увидела еще двух собачников, шедших навстречу нам. Один вел тигрово-пегого бультерьера, другой — питбуля. Они вошли в калитку большого кирпичного дома. Там же скрылись обогнавший нас кривоногий мужик со своим псом, а чуть позже — Инесса.

Все это было мне чрезвычайно интересно. Передо мной встала новая задача: необходимо если не зайти внутрь, то хотя бы подсмотреть, что там делается. Я прошла вдоль кирпичного же, высокого забора, не имевшего ни одной щелочки. За ним во дворе были слышны людские голоса и лай собак. Дойдя до конца забора, я обнаружила прогал, образованный между нужным мне и соседним дворами. В углублении росла вишня, которую при строительстве нового кирпичного забора решили не трогать и поэтому в этой, торцовой части, ограждение оставили старое, деревянное. Втиснувшись между заборами, я в который раз воспела хвалу своим изящным формам.

Теперь, загороженная ветками вишни, прильнув к щели между досками, я беспрепятственно могла наблюдать за происходящим во дворе.

А предстало моему любопытному взору следующее. В передней части двора не росли ни помидоры, ни огурцы, ни прочие обычно культивируемые в частном секторе растения. Совсем недалеко от того места, где я стояла, был сооружен невысокий загон, огражденный сеткой-рабицей. В тот момент, когда я устроилась на своем наблюдательном пункте, кривоногий мужичок, держа за ошейник своего бультерьера, стоял по одну сторону загона, а владелец тигрово-пегого — по другую. Для меня не оставалось сомнений, что я стану свидетелем собачьих боев.

В общей сложности во дворе находилось человек десять. Не все были с собаками. Заправлял действом крупный седой мужчина в костюме «Рибок» и таких же кроссовках. Мне показалось, что именно он хозяин дома. Седой предложил делать ставки. Люди подходили по очереди и клали на стол деньги. Я разглядела сотенные и пятисотенные купюры, которые седой пересчитывал. После того как владелец денег сообщал, на кого он делает ставку, седой записывал сумму в первую или вторую графу тетради.

Инесса стояла со своей собакой поодаль, похлопывая кобеля по спине. Но эта уловка плохо помогала, так как ротвейлер беспокойно метался у ее ног. Когда начали делать ставки, она тоже подошла к столу и положила деньги, после чего вернулась на прежнее место.

Собаки давно учуяли бы мое присутствие, если бы не были так заняты и возбуждены. Им было явно не до посторонних гражданок, притаившихся за забором и с интересом подглядывающих за ними в щелку. Те, которые должны были участвовать в бое, рычали, скалились, лаяли друг на друга и рвали ошейники. Все остальные псы тоже находились в, так сказать, форсированном состоянии.