После представления к Джулиану в фойе подскочил щеголеватый молодой человек в синем бархатном камзоле и белоснежных панталонах.

– Рад видеть тебя, Локвуд. Давненько не встречались.

– Я в последнее время был очень занят, Эллсуорт.

– В самом деле? – Юноша уставился на Лауру. Взгляд его красноречиво говорил, что он догадывается, чем именно был занят лорд Джулиан. – Теперь в клуб, да?

– Нынче никак не получится. – Джулиан кивнул ему и направился к выходу, ведя Лауру под руку. Юноша проводил их завистливо-восхищенным взглядом.

Вереница экипажей растянулась от здания театра вдоль всей Хеймаркет, словно гигантская змея. У кареты их дожидался лакей. Он распахнул дверцу, и Джулиан помог Лауре войти, а сам уселся с ней рядом. Застоявшиеся лошади помчались по булыжникам бодрой рысцой.

– Спасибо за чудесный вечер, – сказала Лаура. – Боюсь, Каталани не понравилось, что публика обделила ее вниманием, сосредоточив его на нас с вами.

Джулиан беззаботно рассмеялся:

– Лондонская публика предпочитает экспромтные представления зрителей, вроде нас с вами, чем тщательно отрепетированные спектакли, какие дают актеры на сцене. По-моему, мы нынче имели большой успех. Разве что аплодисментов не дождались. Надеюсь, эта новая роль пришлась вам по душе?

– Весьма, – кивнула Лаура. – Но мне невдомек смысл этой шарады. Ради чего затеяна игра?

– Ради осуществления моих целей. Первый шаг сделан. Все прошло блестяще благодаря вам. Вы просто рождены для воплощения этого образа.

– Спасибо за комплимент, милорд, хотя он несколько двусмыслен. Ведь я сегодня перед почтеннейшей публикой изображала куртизанку.

– Я только хотел сказать, мисс Ланкастер, – поспешил успокоить её Джулиан, – что у вас несомненный драматический талант. Вы его растрачиваете попусту, изображая пастушку в театре Трогмортона.

– Это еще что! Не так давно я представляла уродливую старую горбунью!

– Не иначе как в «Макбете»?

– Угадали. Я играла одну из трех ведьм, и хотя слов у меня было больше, чем у двух других, то и дело ловила себя на том, что завидую Селии. Ведь она была леди Макбет!

– А вам безумно хотелось получить эту роль?

– Еще бы!

Занятые этой беседой, они и не заметили, как карета преодолела путь от театра до дома Лауры. Когда лошади остановились и лакей, спрыгнув с запяток, открыл украшенную гербом дверцу, Джулиан поймал себя на мысли, что эта славная девушка, за несколько дней сытой и беспечальной жизни так посвежевшая и преобразившаяся, – настоящий подарок судьбы. Своим присутствием, своей остроумной болтовней она рассеяла его мрачное настроение. Расставаясь с ней, он вдруг понял, что в течение всего минувшего вечера чувствовал себя почти счастливым. Словно чья-то легкая рука сняла с его плеч бремя тяжелых забот. И в который уже раз он поздравил себя с удачным выбором. Более чем удачным.

На лицах всех без исключения собравшихся в просторном задымленном помещении читалось одинаковое выражение алчности и азарта. Лишь у некоторых пугливо-растерянно бегали глаза. Все места за игровыми столами были заняты. Ни одной леди здесь и в помине не было. Лишь несколько женщин, о морали которых легко можно было судить по развязным манерам и пестрым безвкусным одеяниям, переходили от одной группы мужчин к другой.

Игорный ад.

Лаура поежилась. Она не была готова к тому, что Локвуд заставит ее посетить такое заведение. Она предпочла бы прием в каком-нибудь роскошном особняке, где за чайным столом ведутся неспешные беседы о погоде и последних политических событиях.

Но выбор был за ее нанимателем, поэтому она ничем не выказала своего недовольства. Когда Джулиан спросил ее, играет ли она, то из ее уст послышался бесстрастный ответ:

– Нет. Все то время, что я прожила в Лондоне, у меня не было на это денег.

– А в Париже? – с дразнящей улыбкой спросил он.

– Париж я покинула почти ребенком.

– Но теперь-то вы уже не дитя! Я намерен вас научить игре в кости. Пойдемте же. Вот и стол как раз освободился.

Лаура внимательно выслушала его наставления и бросила на стол, затянутый зеленым сукном, два деревянных кубика с черными точками на каждой из граней. Бросок оказался удачным, как и несколько последовавших за ним Щеки у Лауры раскраснелись. Новая забава пришлась ей по душе. Она не заметила, как стол, за который оба они уселись, обступили завсегдатаи клуба. А вскоре Лаура уже играла на деньги с несколькими партнерами. Локвуд не делал ставок, а внимательно за ней наблюдал.

– Бьюсь об заклад, Джулиан, – капризно растягивая слова, сказал вдруг один из игроков, – этой твоей куколке сам черт ворожит. Того и гляди она меня разорит.

Лауру словно хлыстом ударили. Она вскинула голову и беспомощно взглянула на Локвуда.

– Харроуби, ты, случайно, не мисс Ланкастер имеешь в виду? – ледяным тоном осведомился Локвуд. Лаура вспомнила, что так же он говорил с негодяем маркизом у мадам Деверо.

Игроки и зрители мгновенно умолкли.

Больше всего на свете Лауре хотелось сейчас провалиться сквозь землю. Мало того что она вполне убедительно играет роль шлюхи, так теперь ее еще и именуют таковой, причем в глаза!

– Что? Мисс Ланкастер? Но откуда мне было знать, как зовут твою милашку? – Казалось, Харроуби не уловил грозных ноток в голосе Джулиана.

– Зато теперь тебе известно ее имя. И ты немедленно извинишься за свои грубые слова в ее адрес.

Харроуби откинулся на спинку стула. Лицо его приняло выражение оскорбленного достоинства. В зале повисла зловещая тишина.

«Теперь, – с ужасом подумала Лаура, – весь Лондон об этом узнает. Мое имя станут склонять во всех гостиных. Но не того ли и добивался Локвуд?»

– Ничего подобного я не сделаю. – Харроуби сердито поджал губы. – Видно, ты совсем спятил, Локвуд! Если она приличная женщина, то ей здесь не место. А если нет, то почему бы мне слегка и не пройтись на ее счет, когда она меня так обставила в кости?!

– Возможно, ты прав. От таких людей, как ты, Харроуби, вряд ли стоит ждать соблюдения элементарных приличий.

– Видит Бог, Локвуд, ты слишком далеко зашел! – Харроуби в бешенстве вскочил из-за стола и стремительно зашагал прочь.

Джулиан равнодушно пожал плечами.

– Ну что, моя милая, вы не пропустили свой ход? Удачи вам!

Игра возобновилась. Но Лаура после пережитого инцидента участвовала в ней с явной неохотой и проиграла едва ли не все деньги, какие до этого сумела выиграть. Ее не покидала мысль, что завтра за утренним чаем все кому не лень будут судачить о ее позоре.

Прошло несколько томительных минут, и Локвуд решил наконец прекратить эту пытку, весело предложив:

– Пойдемте-ка отсюда, дорогая. Вижу, игра вам наскучила.