Вначале Хелен была убеждена, что у Брайса много работы, но потом забеспокоилась.

— Вы опять поссорились? — спросила она однажды за ужином.

Как было бы легко ответить «да», подумала Лара, но, увидев в глазах тети тревогу, улыбнулась.

— Как мы могли поссориться, если не виделись целую неделю? Просто он очень загружен работой и сказал мне, что некоторое время не появится.

— Тогда все в порядке, — выдохнула тетя. — Последнее время ты неважно выглядишь, и я подумала, что если…

Лара остановила Хелен взмахом руки.

— Абсолютно не о чем волноваться, правда.

Однако через два дня, когда Лара чувствовала себя особенно плохо, тетя вошла в комнату, кинула взгляд на бледное лицо племянницы и потребовала:

— Лучше признайся, что с тобой. Вряд ли ты опять не выспалась.

Лара с трудом сглотнула слюну и приготовилась врать, но тетя опередила ее:

— Ты беременна?

Девушка кивнула и уронила голову на руки.

— Бедное дитя. — Хелен подтащила стул к столику, уселась и обняла племянницу за плечи. — Ради всего святого, почему ты не сказала мне? Брайс знает? Догадываюсь, что нет, иначе он был бы уже здесь. Для него такая новость — счастье, он всегда хотел иметь детей.

Возможно! Но только не от нее.

— Я не хочу, чтобы он знал, — тихо проговорила Лара. — По крайней мере, не сейчас.

— Ты должна сказать ему, Лара, — настаивала Хелен. — Он имеет право знать. Сделай его самым счастливым мужчиной на земле.

— Он не обрадуется, — пробормотала Лара, поднимая на тетю огромные печальные глаза. — Теперь ты можешь узнать: мы не мирились, все было устроено ради тебя и твоего спокойствия.

Хелен на минуту замерла. Ларе показалось, что она сказала слишком много, но тетя решительно расправила плечи.

— Так это был розыгрыш? То-то мне казалось… Однако прочь сомнения, твое положение меняет ситуацию. Брайс и не подумает сопротивляться тебе сейчас, вот увидишь, все будет хорошо. — Она посмотрела на озадаченное лицо Лары. — Ты же любишь его?

— Я не знаю.

— Любишь, я вижу это по твоим глазам. А ваши отношения не изменились, когда я заверила его, что не выдавала тебе его тайну?

Лара отрицательно покачала головой.

— Твои слова не имели значения, он все равно думает, что я вышла бы за него замуж из-за денег. На самом деле я не стала бы его женой, даже если бы он умолял меня на коленях.

— И лишила бы себя счастья из-за глупости? — нахмурилась Хелен. — А как же Брайс? Он ведь тоже любит тебя.

Лара снова покачала головой.

— Возможно, и любил когда-то, но не сейчас.

Хелен в отчаянье всплеснула руками.

— Девочка милая, поверь мне, он любит тебя, даже если сам об этом не знает. Впрочем, я сама скажу ему.

Лара задохнулась от возмущения.

— Ты не можешь! Это мое дело, и если я не хочу говорить Брайсу, значит, так и будет.

Хелен воздела руки в шутливом ужасе.

— Ладно, ты выиграла. — Затем ласково улыбнулась: — На этот раз.

Впрочем, Лара не доверяла тетке и в глубине души была согласна, что Брайс имеет право знать о ребенке. Побег в Англию тоже ничего не решит, надо было уезжать раньше, как только она узнала о беременности.

Точно услышав их разговор, вечером на пороге появился Брайс. Хелен обняла и расцеловала своего молодого приятеля.

Брайс рассмеялся.

— Эй, полегче, у меня есть кое-что для Лары. Что ты собираешься делать с таким надоедливым другом, как я?

Девушка постаралась спрятать возрастающее беспокойство.

— Звучит так, словно у меня есть выбор.

— Ты уже ела?

— Нет.

— Тогда ужин ждет.

В машине тревога Лары усилилась: она представляла себе реакцию Брайса на новость об отцовстве.

Когда машина свернула к особняку, Лару охватила паника. Что у него на уме? Очередная сцена обольщения? Губы скривились в злой усмешке: едва ли после ее сообщения у него еще останется желание.

На самом деле хорошо, что они ужинают дома, иначе он бы устроил сцену и полресторана было бы в курсе их проблем.

В столовой у окна стоял красиво сервированный на двоих маленький столик. Лара вопросительно взглянула на Брайса.

Он лениво пожал плечами.

— Это все моя экономка. Хелен давно просила меня вывезти тебя куда-нибудь.

— Так ты приехал по просьбе тети? — Лара всю дорогу задавала себе один и тот же вопрос: звонила ли Хелен Брайсу после их утреннего разговора? — Она интересовалась, почему мы не встречаемся последнее время.

— И как ты объяснила?

— Сказала, что ты слишком занят.

— Удачная отговорка; кстати, я действительно очень занят. Она поверила?

— Думаю, да.

— Хорошо, давай поедим. И ты расскажешь мне, как провела последние дни.

Он выдвинул стул, помог Ларе сесть и опустил руки девушке на плечи, словно хотел удостовериться, что ей удобно.

— Будто тебе интересно, — коротко отрезала Лара, стараясь не обращать внимания на скованность в конечностях и дрожь в животе.

Как сказать ему о ребенке? Выложить все начистоту или только намекнуть? Или показать себя кроткой овечкой и сожалеть о случившемся?

— Надеюсь, ты не рассказала Хелен об истинных чувствах ко мне?

Глаза у нее вспыхнули.

— Хелен убеждена в нашей сумасшедшей любви.

— Умница. Что желаешь выпить?

— Колу, спасибо.

— Я имел в виду что-нибудь покрепче.

— Нет, только колу.

Он лишь слегка пошевелил плечами, но, когда Лара отказалась от вина и за ужином, вся его сговорчивость мигом улетучилась.

— Боишься, что я спою тебя и воспользуюсь твоим невменяемым состоянием?

— Не говори глупостей.

Пусть думает что хочет.

— В тебе что-то изменилось, Лара. Я пытаюсь уловить, что именно.

Склонив голову к плечу, он внимательно изучал ее через стол.

Сердце забило бешеную чечетку: она надеялась начать разговор о ребенке позже, гораздо позже.

— Тебе не нравится еда? Я могу попросить…

— Пожалуйста, не надо, — скороговоркой пробормотала она, — дело не в еде, просто я не голодна.

Брайс видел, что она лжет, недоверие можно было прочесть в его глазах — они сузились и словно приклеились к ее лицу: он что-то высчитывал, прикидывал, обдумывал.