Самым высоким помещением Рыжего замка оказалась маленькая, три на три метра, квадратная комнатка, снабжённая широкими стрельчатыми окнами на все стороны света, образующими своеобразный «фонарь», – не то студия для художника, не то место для маяка. «Шикарная снайперская точка», – подумал Борух и внутренне усмехнулся. Сесть в комнате было не на что, и он в задумчивости начал ходить из угла в угол, иногда останавливаясь и пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь стёкла. На улице, однако, была практически полная темнота, которую редко удаётся наблюдать современному человеку. Никакого рассеянного отсвета далёких фонарей, никаких светящихся окон и – никакой луны. Отсутствие спутника Земли на привычном месте смущало Боруха больше всего.

Это говорило о космическом масштабе происходящего, а таким силам противопоставить просто нечего. Собственно, смысла в этом дежурстве особо не было – в тёмноте не разобрать даже очертаний стены. Так что если неведомый враг полезет на штурм без криков и стрельбы, то Борух ничего и не заметит, пока не начнут ломать двери в дом. Тем не менее его военная натура протестовала против идеи плюнуть на всё и завалиться спать, не выставив часового. «Ничего, – подумал Борух, посмотрев на светящийся циферблат часов, – вот-вот начнёт светать, там и разберёмся». Он продолжал ходить из угла в угол, потом, не без труда разобравшись в мудрёной конструкции, приоткрыл фрамуги окон, чтобы пыльные стекла не мешали смотреть, но почти сразу пожалел об этом – на улице оказалось неожиданно холодно для летней ночи. Сонливость сразу как ветром сдуло, остались только резь в уставших глазах да ломота в теле. «Да, – подумал с сожалением Борух, – мне уже не двадцать лет, когда мог по трое суток не спавши идти в бой. Сейчас рассветёт, огляжусь, разбужу нашего писателя и спать завалюсь…»

Однако рассвет явно не спешил. Борух раз за разом с нетерпением смотрел на часы, пока не убедился окончательно, что все сроки прошли, а солнце и не думает озарять горизонт. Выругавшись, он достал из кармана компас-брелок, чтобы хотя бы определиться с востоком, но тот вёл себя как-то не слишком уверенно – стрелка, покачавшись, указала на ручной пулемёт. Когда же прапорщик, прислонив пулемёт к стене, отошёл от него подальше, то компас, утратив жизненный ориентир, растерялся окончательно – стрелка описывала вялые круги, не желая определиться. Казалось, на картушке вот-вот появится надпись «Ошибка 404. Север не найден», как на компьютере с упавшим Интернет-соединением. Высунувшись, насколько позволяла фигура, в приоткрытое окно, Борух попытался отыскать Полярную звезду – но не преуспел. На небе не было даже Большой Медведицы, которую может найти и самый неискушённый в астрономии человек. Небо оказалось совершено чужим и незнакомым.

Спустившись по витой лестнице в зал, Борух обнаружил, что камин прогорел, а спящий в неудобной позе священник оглашает пространство зычным храпом. Борода его вызывающе торчала в потолок, содрогаясь от богатырских «Хрррр… Хрррр… Хрррр…». Усмехнувшись этому зрелищу, прапорщик пошёл искать Артёма, коего и обнаружил в ближайшей спальне. Писатель беззастенчиво дрых, завернувшись в гобелен, явно сорванный со стены. Видимо, разыскивать постельное белье и одеяла Артёму было лень… К идее проснуться организм Артёма отнесся без малейшего энтузиазма, но тут уж прапорщику опыта было не занимать – писатель и сам не понял, как оказался стоящим посреди комнаты в зашнурованных ботинках и с автоматом в руках. Очумело лупая глазами в свете фонарика, Артём спросил:

– Ты вроде обещал на рассвете разбудить?

– Боюсь тебя огорчить, – мрачно ответил Борух, – но рассвета, похоже, не будет…

Артём не то чтобы не поверил Боруху, но, согласитесь, в такой новости требуется убедиться самому. Вздрагивая от не по-летнему холодного воздуха, он долго стоял во дворе Рыжего замка, вглядываясь в тёмное небо в поисках знакомых созвездий. Его познания в астрономии находились на уровне романтических прогулок с девушками под звёздным небом, но и тех немногих звёздных фигур, в которых Артём был уверен («смотри, милая, это – созвездие Лебедя… правда красиво?»), на этом небе явно не наблюдалось. Кроме того, рассветом даже и не пахло – горизонт был со всех сторон равномерно тёмен.

– Ну и что же нам теперь делать? – растерянно спросил Артём.

– Думаю, наша позиция проста и очевидна – стараемся выжить, и ждем продолжения этого цирка. В конце концов, всё это должно чем-то закончиться. Главное – дотянуть до этого светлого часа.

– Не факт, что светлого… – мрачно протянул Артём, – что-то солнышка не видать, да и холодает ощутимо…

– Это я заметил, – согласился Борух, – как бы зимовать не пришлось. Что у нас с запасами? У меня в броневичке несколько ящиков с сухпаем, но воды почти нет.

– Здесь есть своя скважина и насосы. Надо дизель-генератор запускать, будем со светом и водой. Есть газовое отопление – но баллоны, скорее всего, пусты. А вот со жратвой ситуация не очень – мои запасы почти все сгинули вместе с пикапом.

– Значит, надо фуражирский рейд устраивать. Но сначала – свет.

Вооружившись фонарями и связкой ключей, Артём с Борухом отправились в подвалы замка. За впечатляющей железной дверью находился слегка запылившийся, но вполне с виду исправный дизель-генератор размером с полпаровоза. Несколько здоровенных танковых аккумуляторов вдоль стены, пульт с рубильниками и лампочками, аккуратные сборки толстых кабелей – конструкторы автономной системы поработали не зря. На пульте горела одинокая зелёная лампочка готовности батарей. Артём решительно вдавил большую красную кнопку с недвусмысленной надписью «Start engine». Утробно рыкнул стартёр, и затарахтел, набирая обороты, дизель. Под потолком моргнули и начали набирать яркость лампочки, а на пульте стрелочки поползли в зелёные сектора. Дождавшись, пока обороты генератора стабилизировались, а движок прогрелся, Артём перекинул рубильник из положения «внешн. электр.» в позицию «автоном. электр.», подписанные от руки на бумажных наклейках. В недрах пульта защёлкали реле, лампы моргнули и загорелись ярче.

Детальное исследование подвалов заняло не один час – их размера не устыдился бы и настоящий средневековый замок. Впрочем, никакой готической романтики – ни скелетов на цепях, ни сырых каменных сводов, ни даже плесени, – на удивление серые и скучные бетонные казематы, которые не ожидаешь обнаружить под такой затейливой постройкой. Боруху всё это напоминало какой-нибудь подземный пункт управления – крашенные шаровой краской стальные двери, кабели на стенах и взрывобезопасные плафоны подвешенных к потолку ламп. В большинстве помещёний было пусто и пыльно, и совершенно непонятно, зачем всё это понастроили. Зато тщательная ревизия выявила два промышленных холодильника – зияющих светлой пустотой полированного металла, но способных вместить по паре замороженных мамонтов каждый. Кроме этого, обнаружились рампа под стандартные пятидесятилитровые газовые баллоны (баллонов не было) и нечто, похожее на бомбоубежище, – могучая железная дверь, открыть которую так и не удалось. Собственно говоря, совершенно непонятно, как вообще предполагалось за дверь попадать, – никаких намёков на замки, а массивная кремальера вращалась свободно, явно не соединенная с открывающим механизмом. Потолкавшись без толку минут десять, Артём с Борухом просто плюнули на эту загадку, отложив её на потом. Водяной насос обнаружился на нижнем ярусе – круглая стальная крышка закрывала бетонное кольцо люка, и из неё торчали провода и трубы. Повернув ручку на висящем на стене щитке, они были вознаграждены тихим гудением – насос заработал, закачивая воду по трубам наверх в резервуар или напорный бак. Оставалось надеяться, что управляющая насосом автоматика исправна, и замок не затопит.