– Ну что, Игорек, уела она тебя, – не выдержав, хохотнул Лапин.

– У такой не забалуешь, – поддержал шутливый тон Игорь.

Вот только подспудно он желал, чтобы они непременно заблудились. В смысле промахнулись мимо этого клятого хутора. Уж по своим-то следам они всегда сумеют выйти на большак. Ну раздражала его эта язва, и все тут!

Надежды его не оправдались. Через какой-то десяток километров, после очередного взгорка, перед ними предстала панорама большого озера, на берегу которого расположился хутор рода Найхтан, обнесенный высоким частоколом. Рва с валом, конечно, не было, но никаких сомнений – ловушек и волчьих ям вокруг понатыкано изрядно. Просто не может быть иначе.

А вообще, хутор и впрямь немаленький. Душ на шестьдесят. Расположился он не так вольготно, как Николаевский. Но у землян и подход к обороне совершенно иной. Опять же, если хутор стоит уже не один год, а то и пару десятков лет, если судить по потемневшим бревнам, то и с обороной у них все в порядке.

Гостей встретили настороженно. Закрыв ворота и взяв под прицел нескольких ружей. Игорь сумел рассмотреть и парочку ухарей с арбалетами, засевших в кустах. Грамотно устроились, нечего сказать. Но и Бородина не в дровах нашли. Так что пусть и не сразу, но увидел.

Однако стоило только Алине Витальевне снять с лица платок и очки да подать голос, желая здравия хозяевам очага, как настороженность тут же сменилась радушием. Вот как по мановению волшебной палочки. Р-раз, и готово.

Да еще и радостно так возбудились. А как же иначе, коль скоро гости заявились на эдакой невидали, как автомобиль. Понятно, что паровой техникой их не удивить. Наблюдали купеческие караваны, да у самих вон трактор стоит. И не смотри, что древний, очень даже на ходу. Ну паровоз паровозом. На его фоне авто гостей было самым настоящим «мерседесом».

Впрочем, возбуждение выказывала только детвора. Взрослые предпочитали вести себя более степенно. Мол, дел по горло, чего хороводы водить. И это несмотря на то, что близится закат и пора бы закругляться с дневными заботами.

Гостей сразу же наладили в баню, смыть с себя дорожную пыль. Игорь ни слова не понимал, лишь догадывался по смыслу, ну и Алина Витальевна переводила. Поначалу решил было, что мыться будут по очереди. Но, как выяснилось, баня здесь довольно просторная и поделена на две половины, мужскую и женскую, хоть и с общей печью.

Признаться, с баней никто под гостей не подгадывал. Просто так уж вышло, что они пожаловали в субботний день. Ну или эквивалент субботы. Во всяком случае, аборигены так же жили семидневкой.

Да какая, собственно, разница. Баня после такой дороги и стольких километров марш-броска по лесам… Это нужно испытать на себе, чтобы оценить по-настоящему.

После омовения настало время знакомства, ради чего накрыли настоящий праздничный стол. И Алина Витальевна наконец смогла представить своих спутников. Ну и жениха, в частности. Игорь разве что общий смысл беседы улавливал.

Очень напоминает театрализованное представление. Да какой там напоминает! Это оно и есть. Просто называется сватовством. Александр чувствует себя неловко, путается, краснеет, мямлит, шмыгает носом и все время стреляет взглядом в Игоря, мол, выручай. Ага. Знал бы как.

Да и все одно не влез бы. Ну его. Семья – это дело такое. Вот так с самыми благими намерениями сунешь нос, а тебе оттуда же и прилетит. Причем с обеих сторон. Не. Тут уж без него.

Зато эта стервозная пигалица… Хм. А ведь ее как подменили. Весела, говорлива, да еще и как бы не в стихотворной форме закладывает. И по довольным лицам хуторян видно, что Михайлова ведет процесс со знанием дела. Вовремя подталкивает жениха, направляя с тем или иным подарком к тому или иному члену семьи.

Наконец глава рода, кряжистый, седой как лунь, но все еще крепкий бородач, хлопнул себя по колену, дескать, уговорили, речистые, где наша не пропадала!

– Ганка!

И голос что твоя иерихонская труба. Как гаркнет, так родичи небось обделываются. Ему бы парадом на Красной площади командовать. Без микрофона и усилителей. Даже с прохождением бронетанковой техники управился бы.

А вот и невеста. Хм. А не соврала сваха. И впрямь лет двадцать пять, миленькое личико, грудь, фигура, рост – все в кассу. Красная, хоть прикуривай. Хотя-а… Два сапога – пара. И так ее обернут перед женихом, и эдак. Дед даже шлепок пониже спины отпустил, мол, эвон какая красота.

Но ведь и правда красота! Кстати, при общей схожести Алина Витальевна проигрывает девице. В этой самой Ганке есть что-то первозданное, естественное… Ну вот не знал Игорь, как описать свое впечатление. Как не мог и в толк взять, как такая красотка могла остаться в старых девах.

А в том, что крест на себе поставила и, не появись тут Михайлова, осталась бы одна, никаких сомнений. Хотя бы потому, что по ее взгляду видно, она не верит в происходящее. Воспринимает это как чудо. Пусть недавно и отбыла отсюда эта пришлая, пообещав вскоре вернуться с суженым. Но не верилось в такое. И вдруг…

– Фу-ух, умаялась, – опускаясь на лавку рядом с Игорем, выдохнула раскрасневшаяся сваха.

А и то, как не умаяться? Ни одного танца не пропускает. И эдак отплясывает, куда там местным. А потом подношение выпей, за здоровье накати, за молодых опрокинь… Хорошо хоть подавали не крепкое вино, а брагу. Приятную на вкус и с малым градусом. Что покрепче подносили мужчинам.

Сивуха. К тому же мутная. Игорь, нюхнув брагу, предпочел бы выпить ее, но нельзя. Не поймут. То женский напиток. Пришлось давиться вонючим самогоном. Хорошо хоть никто не приставал по поводу того, что гость не пьет по полной.

– Игорь Юрьевич, вы на самогон-то не налегайте.

– Да будь моя воля, вообще не пил бы эту сивуху.

– Ну так и не пейте, – пожав плечами, ответила девушка.

– А хозяева не обидятся?

– Не обидятся, не переживайте. Я сказала, что вы охранник Александра Борисовича и по долгу службы обязаны быть готовым защитить своего работодателя. Так что отнеслись с пониманием, – лукаво стрельнув в него взглядом, пояснила она.

– Вот за это спасибо, – искренне поблагодарил Игорь.

– Пользуйтесь, – благосклонно позволила сваха и вновь упорхнула, ввинтившись в очередной разбитной танец.

Гуляли примерно до часу ночи. С учетом тяжкого крестьянского труда от рассвета до заката весьма позднее время, надо сказать. Это молодым трава не расти. С первой звездой убежали из дома на гулянье и с рассветом вернулись. А потом весь день пашут, как ломовые лошади. Родители на их проказы сморят сквозь пальцы, пока те дело свое делают ладно. А как лодыря начал справлять, то какие уж тут гулянки. Ремня – и спать, чтобы с утра за работу.

Нет, никакой тут ошибки нет. Хутора рассыпаны по округе, как редкий горох. И там проживают семьи. И праздники у них общие есть. И о свадебках на тех праздниках сговариваются. И молодые гуляют на гульбищах, куда порой за десять верст бегают. А куда деваться-то? Правда, случается, что и беда через такие гулянки приходит. Ушло дитятко, и хорошо как потом хладный труп сыщут. А то ведь бывает и вовсе без всякой вести. Места-то вокруг лихие.