— Но… — Начал что-то говорить Кристиан, но сам себя прервал и принялся яростно чесать затылок.

— Вот! — Хлопнула его по плечу рыжеволосая. — Бери пример с Изао, а то раскис и в панику ударился.

— Разве вам не страшно теперь? — Перестав чесаться, заговорил черноволосый. — Я считал Габриэля Мустьелья аристократом новой волны, либералом, а тут… хладнокровное убийство!

— А что страшного? — Принялся успокаивать Кристиана. — То, что граф опасен, думаю, знал каждый из нас. Что его не стоит обманывать, предавать или просто переходить ему дорогу, тоже было понятно. Для нас ничего не изменилось, мы даже стали более защищены от произвола других благородных. Разве не так?

— Но убить вот так просто, за какой-то мелкий инцидент… — Все же в сомнении протянул черноволосый, который банально не видел всей картины и вообще провалялся без сознания, пока все происходило.

— Этот Кениг фон Раун. — Сжав зубы процедил я. — Дважды ударил девушку. — И сдерживая накатившую злость, добавил уже спокойнее: — дважды ударил Клэр. Ударил просто так, потому что ему захотелось. И теперь он мертв. Спроси меня, сильно ли я переживаю по этому поводу?

— Эм-м-м… — Опять не нашел что сказать Кристиан, так как верно догадался о моем ответе.

— Я в порядке. — Отмахнулась Клэр. — У меня с детства длинный язык, и я привыкла, что мне иногда перепадает. — Тем не менее, мне показалось, что девушке было приятно, что я тогда попытался за неё заступиться. Совсем чуть-чуть, но приятно. — Кристиан, возьми себя в руки! — Продолжила девушка. — Нам нельзя показать, что кто-то из нас чем-то недоволен. Нас обидели, обидчик случайно погиб. Все! Инцидент исчерпан.

— Согласен. — Показываю Клэр большой палец незаметно от черноволосого.

— Ладно. — Махнул рукой парень. — Уговорили. Не произошло ничего необычного, я просто себя накрутил.

— Вот и хорошо! Пошли, уже опаздываем на лекцию! — с этими словами Клэр вытолкнула нас из кустов.

Первое занятие сегодня было по высшей математике, и на нем нас загрузили так, что думать о чем-то постороннем оказалось проблематично. Тем не менее, разговор за кустом с одногруппниками ясно показал, что ни Клэр ни Кристиан не знают многих деталей вчерашней истории. Это меня не то чтобы прямо порадовало, но все же немного успокоило, потому что так было намного лучше, нежели они знали бы все.

Следующую лекцию у нас вел граф, и я, надо признать, шел на это занятие с некоторой опаской. Но Габриэль провел занятие, словно не было никакого инцидента, лаконично рассказав нам материал. После он не стал нам читать нотации, а сразу попрощался и ушел. Клэр интерпретировала такое поведение графа, как явное указание на то, что инцидент завершен, и он к его обсуждению возвращаться не желает. Кристиан высказал робкую надежду, что так оно и есть. Я же знал, что все не так просто и однозначно, но не стал пугать одногруппников, предпочтя промолчать.

После занятия у нас был почти часовой перерыв, и Клэр предложила перекусить в одном из кафе, а не в столовой, тем самым отметив то, что мы легко отделались. Я был совсем не против, а вот Кристиан, сославшись на занятость, быстро сбежал.

— Если так дела пойдут и дальше. — Пробурчала девушка, глядя в спину черноволосого. — То эта Мэри из него через неделю уже будет веревки вить.

— Думаешь, он на свидание побежал? — Уточняю я.

— Не-а, — помотала головой Клэр: — скорее надеется её поймать после лекции и предложить погулять. — Затем она цокнула языком. — Совсем поплыл наш вороненок.

Так как я не очень следил и интересовался личной жизнью Кристиана, то не мог с ней ни согласиться, ни поспорить.

— Если что случится, мы его поддержим. — Пожимаю плечами. Вытаскивать друзей из любовной депрессии в прошлой жизни мне приходилось не один десяток раз.

— Кристиана поддержим, а этой курице голову отвернем, да! — Кивнула рыжеволосая.

— Курице?

— Если бросит вороненка, то курица. — И задорно подмигнув, продолжила: — А если у них будет все нормально, то милая и хорошая девочка Мэри.

— Да я смотрю, ты мастерица двойных стандартов! — Не удерживаюсь от комментария.

— О! Во мне много загадок! — Её усмешка почему-то показалась мне сейчас какой-то кровожадной.

— Не сомневаюсь.

Ответив в таком нейтральном ключе, хотел отодвинуться от девушки, но та внезапно схватила меня под локоть левой рукой, а правую, сжав в кулак, вытянула резко вверх.

— Уру-ру-ру! — Прокричала она. — Пошли ням-ням! Греческий салатик! Я иду!

Выбранное Клэр кафе было одним из самых дорогих на острове, но я не возражал, потому как кормили здесь на уровне приличных столичных ресторанов. Немногочисленные посетители, все поголовно перевертыши, вначале на нас косились, но затем, заметив значки, восприняли наше присутствие в столь элитном месте как норму. Сословная сегрегация. Большинство простых людей живет так, что почти её не замечает. Во-первых, это привычно, так было всегда. Во-вторых, народ научился жить так, что инстинктивно избегает тех мест и ситуаций, в которых эта сегрегация проявится в полной мере. Мне же, пришедшему из другого мира, подобные детали резко бросаются в глаза. Впрочем, если верить тем книгам, что читал Изао, еще полвека назад все было в разы хуже. Мир меняется даже без всех катаклизмов, мне со стороны это видно куда как более отчетливо, чем местным.

В этом и была основная сложность с Договором, который мне надо было или пролонгировать, или разорвать. С одной стороны, я прекрасно видел, насколько этот мир далек даже от формального равноправия. С другой, также отчетливо заметно, что цивилизация сама движется в нужную сторону. Не быстро, но вектор движения однозначен. Так стоит ли все ломать, разрушив Договор? К тому же, я точно знаю, что реального равноправия не бывает, и даже в мире, в котором нет оборотней и сенсов, оно не более чем миф. Но если просто продлить Договор, то ничего не изменится, и, как следствие, эта сегрегация по крови может продолжаться еще многие десятки лет. Правда, разрыв Договора скорее всего приведет к масштабной гражданской войне по всему миру с количеством жертв, не поддающимся исчислению. И… далеко не факт, что по окончании этой войны, на планете установится более справедливый мировой порядок.

— Если работает — ничего не трогай… — Вслух произнес я.

— Что?! — Не поняла меня Клэр, которая в этот момент увлеченно поедала огромную порцию мороженого.

— Как считаешь, насколько верна эта присказка?

— На сто процентов! — Уверенно ответила рыжая, после чего зачерпнула полную ложку и вознесла её над столом. — Если только…

— Если только, что?

— Иногда ломать весело! — Облизнулась Клэр, с сожалением рассматривая почти закончившееся лакомство.

Вот в чем полностью уверен, так в том, что если ломать начну я, это точно не будет ничем веселым. Пока размышлял над этим, Клэр доела мороженное и принялась облизывать ложку, собирая последние крохи. Этот процесс в её исполнении, видимо, задел во мне какие-то глубинные инстинкты, и все мысли вымело из головы, словно метлой опытного дворника.