– Кто первым обнаружил девочку?

– Местные хозяюшки, вышедшие за покупками.

– …вышедшие за покупками. Действительно? – Митараи внимательно изучал худое лицо господина Токуямы. – Разве это не местный фольклор?

– Нет, все это знают! В детстве я много раз слышал эту историю.

– В каком году это произошло?

– В сорок первом году, в год моего рождения.

– В сорок первом открылся Тихоокеанский фронт[42].

– Да, как раз перед Пёрл-Харбором[43] в декабре того же года. Кажется, все случилось осенью. А я родился летом, за месяц-два до этого.

– Осень сорок первого года… В то время на холме ни бани, ни стоянки не было…

– Да, именно. И школы Пэйна еще не было, ее построили уже после войны. Значит, тогда здесь был стекольный завод.

– Остались ли на холме постройки того времени?

– Только камфорный лавр да старый дом Фудзинами. Остальное перестроили.

– Что ж, это весьма странная история. Но с тех пор дерево больше никого не ело?

– Насколько я знаю, последний случай был до войны. Но, может, и еще что происходило…

– Хм…

– Ну, есть еще множество жутких историй. Говорят, под самый конец войны группа уцелевших японских офицеров скрылась в здании стекольного завода и совершила массовое самоубийство. Поэтому этот завод и был долгое время заброшен – говорили, что там бродили призраки солдат, даже фотографии остались! Местные взрослые и дети были жутко напуганы и обходили его стороной. Так вот, купили землю под школу для своих детей иностранцы. Ни один японец не решился бы строить на той земле! А уж тем более – водить туда своих детей в школу…

– Так вот почему вы не сильно удивились, обнаружив тело человека на крыше дома Фудзинами?

– Нет, я, конечно, удивился, просто не был уверен до конца! Чтобы в таком месте, и мертвец…

– Вы делали уборку после прошедшего тайфуна и случайно обнаружили его, выйдя на дорогу?

– Нет, это всё из-за сна. Мне накануне приснился странный сон…

– Сон?

– Да.

– О чем он был?

– С тех самых пор как в дом после войны въехал директор школы Пэйн, на крыше всегда был бронзовый механический петух.

– Петух?

– Да. Этот петух в школьные дни, ровно в полдень, принимался махать крыльями. Лет десять назад он сломался, но, даже когда школы не стало, все равно оставался на крыше, неподвижный.

– Ага.

– Мне с детства нравились подобные механизмы, поэтому я любил на него смотреть. Вот и в последнее время, как появлялся повод, я смотрел на крышу, чтобы проверить, на месте ли он.

– Вот как?..

Слушая, я невзначай взглянул на крышу дома Фудзинами, но сейчас там ничего не было.

– В ту ненастную ночь мне приснился петух, хлопающий крыльями высоко в ночном небе.

– Надо же…

– Сон казался таким реальным, что я сперва решил, что он был вещим… Подметал перед магазином и, вдруг вспомнив, вот так же бросил взгляд на крышу дома Фудзинами… – Господин Токуяма показал жестом. – И вот, значит, петух пропал, а вместо него – зеленый человек! Я не поверил своим глазам, вот и пошел по склону с этой стороны… – Мужчина сделал несколько шагов вверх по склону и оглянулся.

Митараи кивнул, рассеянно глядя в небо. Не поймав его взгляд, Токуяма повернулся ко мне. Окончательно запутавшись, я также кивнул владельцу магазина игрушек.

Минуло тринадцать лет с того инцидента, что произошел на Темном холме Кураями одной летней ночью во время войны.

К 1958 году территория вокруг холма изменилась до неузнаваемости. Бедные районы стали опрятнее, а на торговых улочках закипела жизнь. Исчезли бродяги и осиротевшие дети, а дома снова наполнились оживленными разговорами и смехом.

Однако больше всего изменилась площадка, на которой когда-то находились развалины стекольного завода. Ржавые красно-коричневые руины, больше походившие на свалку или дом, населенный привидениями, были снесены, а на их месте возвели школу, выкрашенную свежей белой краской.

Начальная школа предназначалась не для японских ребятишек, а для детей американцев и англичан. Само здание школы, спортзал и ворота были новыми и чистыми. Не только ученики, но и учителя были иностранцами, поэтому казалось, что в Йокогаму перенесли кусочек другой страны.

Здание в европейском стиле, изначально служившее домом директора стекольного завода, полностью отремонтировали, обновили, установили большие светлые окна. Снаружи по стенам вилась виноградная лоза.

На крышу установили красивую фигурку петуха. На первый взгляд подобное украшение могло показаться странным, но петух в действительности был сложным механизмом. Каждый день в полдень он начинал размахивать крыльями и шевелить перьями. Постепенно механический петух на крыше приобрел известность в округе, став местной достопримечательностью.

Как только он просыпался в полдень, чтобы помахать крыльями, начинала играть необычная мелодия, похожая на звук музыкальной шкатулки, однако довольно быстро что-то в механизме сломалось, и музыка перестала играть.

Бывший дом директора завода теперь принадлежал мистеру Джеймсу Пэйну, директору иностранной школы. Вокруг дома многое поменялось, вместо сорняков на облагороженных клумбах теперь росли цветы. После уборки перед домом выкопали небольшой пруд. Кажется, даже деревья, раньше росшие беспорядочно, пересадили, поставив между ними каменные статуи. Территорию вокруг дома превратили в прекрасный сад.

Но одна деталь не изменилась – это огромное дерево позади здания в европейском стиле. Кажется, ужасный лавр рос на склоне холма Кураями со времен эпохи Эдо, когда рядом еще располагалась тюрьма.

Рёитиро вырос, перешел во второй класс старшей школы. Он не мог забыть о дереве, растущем на склоне холма Кураями, а значит, не мог забыть и о загадочном происшествии лета 1945 года. Что же на самом деле произошло в ту летнюю ночь, когда ему было четыре года? Со временем воспоминания детства становятся все более ненадежными…

Но впечатление тем временем оставалось чрезвычайно сильным. Он забыл о других событиях детства, однако то происшествие забыть не мог. Казалось, случившееся, покинув его воспоминания, постоянно стояло у него перед глазами.