Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тогда ты просто прирождённый воин, Дэини! – похвалил её потрясённый Наир.
– Точнее, воительница, – поправил Атарей. – Никто не может так биться, впервые взявшись за клинок!
***
– Браво, миледи! Я восхищён. Ваше мастерство изумляет. И изумление моё не знает границ…
Настя обернулась на голос и увидела под деревом неподалёку молодого незнакомца.
– Некоторые девицы из вольницы умеют держать в руках меч и мнят себя непобедимыми. Но, по правде сказать, впервые вижу, чтобы женщина так владела клинком. Где вы этому учились, миледи? – спросил тот, неторопливо приближаясь.
Он был не очень высок, по сравнению с рослыми лэрианами, симпатичный на лицо, одет в кожаную куртку с бахромой.
Настя в очередной раз отметила эту общность времён и миров – люди, ведущие кочевой образ жизни, везде предпочитают похожий стиль в одежде, будь то ковбои, охотники, бродяги, хиппи, путешественники или разбойники с большой дороги. Благодаря этому и Настя в своей замшевой курточке чудесно вписалась в облик лесных поселенцев.
– Я впервые взялась за меч, – ответила Рыжая.
– Не верю! Наир – хороший воин. Ему не хватает настоящего боевого опыта – это так. Но одержать над ним верх новичку невозможно, – недоверчиво продолжал незнакомец.
– Она говорит правду! – сразу вступился за Настю Наир.
– Ту правду, которую уже сказала тебе? – усмехнулся он, и стал заметен небольшой шрам на его щеке. – Сам подумай, Наир, разве её слова похожи на истину? Эта девушка – отличный боец. И мне жутко интересно, зачем она всех нас вводит в заблуждение, утверждая, что никогда прежде не училась искусству боя?
– Я не лгу!
У Насти от возмущения закипела кровь. Она хотела сказать ещё что-нибудь, дабы доказать правоту своих слов, но Наир её остановил.
– Каждый по себе судит, Эливерт! Ты не веришь людям, потому что даже себе не доверяешь. Я прошу тебя уважать Дэини! Она – моя гостья.
– Я уже знаю. От Миланейи, – незнакомец рассмеялся. – Да ладно тебе, Наир! Гостья так гостья! Я тоже твой гость. Если позволишь?
– Так пойдём в дом, бродяга! – Наир вернул меч Атарею и сжал в объятиях Эливерта. – Вместо пререканий на пороге, идём лучше к столу. Расскажешь о своих приключениях! Тебя не было так долго, что мы даже начали переживать…
– За меня? – Эливерт искренне удивился, а потом захохотал. – Вот уж глупость! Ты же знаешь, друг мой – я в огне не горю, в воде не тону, и… не воде тоже не тону. Выберусь из любого де… – он осёкся, покосился на Настю, и продолжил с ухмылкой – дела. Меня самым прочным решёткам и надёжным замкам не удержать.
– Хвастун! – беззлобно упрекнул Наир. – Атарей, Дэини, а вы что на пороге стоите, словно чужие? Все к столу! Байки от Эливерта стоит послушать!
«Эливерт… – хмыкнула Настя, входя в приятную прохладу дома. – Так вот каков он – предводитель разбойников леса Лэрианор! Тот, о ком говорила Миланейя с братом, кого она сравнила с вороном».
***
Они расположились за круглым столом.
Наир принёс ягодный напиток – лёгкий, почти неопьяняющий, благоухавший таким изумительным букетом, что аромат тотчас разнёсся по всему дому. Здесь, в Лэрианоре, он традиционно сопровождал ужины и дружеские посиделки, поскольку долго хранился, но при этом не слишком «давал в голову».
Эливерт сразу накинулся на жареное мясо.
– Что, так вкусно только в Вольном лесу кормят? – усмехнулся Атарей.
– Ага! – не отрываясь от куска зайчатины, кивнул Эливерт. – Я уже и у Миланейи отужинал, а всё наесться не могу.
– И куда в тебя столько входит? Ешь, ешь, а всё худой, как волчище по весне, – хмыкнул Наир. – Жуй, да рассказывай, что с тобой стряслось! Как так вышло, что тебя – неуловимого – схватили?
– Сдали нас, должно быть. Не иначе крыса завелась меж моими парняшами, – небрежно бросил Эливерт, откинулся назад, отодвигая тарелку с мясом, и взял кубок.
Настя всё это время с любопытством разглядывала предводителя разбойничьей вольницы, пока не наткнулась на его прямой, не менее любопытный и, пожалуй, даже откровенно нагловатый взгляд.
Насчёт того, что слишком худой – это Наир переборщил.
Поджарый… Так будет вернее. Ещё называют таких жилистый, нигде ни одной лишней «жиринки». И роста далеко не богатырского. Но вот Рыжей такие фигуры у мужчин всегда нравились. Гармонично смотрелось. Да и все движения чёткие, ловкие, собранные.
Эливерт вызывал ассоциацию с каким-то мелким хищником, вроде ласки или соболя. Обманчив вид таких, как он. На первый взгляд худощавый, как подросток, ни мускулатуры, ни размаха в плечах.
Но Настя была уверена: в минуту опасности возьмётся неведомо откуда и мощь, и сила. Да такая, что одним ударом свалит с ног двухметрового качка и шею свернёт любому, даже не напрягаясь. А уж если оружие в руки попадёт – берегись все, кто может!
Взгляд у Эливерта был злой, настороженный, цепкий, а лицо… мальчишеское какое-то, симпатичное, даже, пожалуй, смазливое.
Наверное, оттого и взор его так привлекал – слишком уж большой контраст между этой милой физиономией и ледяной сталью светло-серых глаз…
Волосы, кстати, тоже светлые, русые, как и у большинства южан.
И, конечно, Настя сразу обратила внимание на шрамы атамана – один рассекал левую бровь, другой тянулся от правой щеки к виску. И не сказать, что они так уж портили облик атамана… Скорее, казались чужеродными, лишними на красивом выразительном лице, как и этот пронизывающий взгляд, который отзывался неприятным холодком на коже.
Настя рассмотрела и детали его одежды – всё довольно обыденно и привычно...
Зато руки! На пальцах сверкали массивные золотые перстни. Настя, отметив эту деталь, тихонько усмехнулась: золото – непременный атрибут людей «вне закона». И тяга к драгоценным безделушкам, очевидно, тоже едина на все миры. Неважно, ты лесной разбойник или международный мафиози. Из-за расшитого (опять же золотом) пояса торчала рукоять ножа.
А на шее, на обыденном тёмном шнурке, висела фигурка птицы из чёрного камня. Присмотревшись, Романова решила, что это летящий ворон. Талисман абсолютно не сочетался с богатыми перстнями. И был слишком прост для заносчивых манер Эливерта. И Настя вдруг подумала, что как раз вот эта незатейливая безделушка по-настоящему дорога лесному разбойнику.
На вид
