Ею оказалась мисс Гонория Уиттл, дочь мистера Хораса Уиттла, управляющего компанией «Феникс Газворкс». Громобой считал мисс Уиттл красивой и умной леди, потому что она училась в колледже на учительницу. Она давала ему уроки тригонометрии раз в неделю по четвергам, который, четверг то есть, настал сегодня утром, и если не поторопиться, то можно и опоздать.

Он попрощался с Бенни и припустил к дому Уиттлов на площади Нельсона, где мисс Уиттл уже ожидала его, как обычно, в столовой, с учебниками на изготовку. С мягкими белокурыми локонами и нежными голубыми глазами, эта хрупкая леди была довольно мила, хотя на её чертах уже появился лёгкий налёт увядания. Она, конечно, была не такой красавицей, как Дейзи, да это и понятно: ей уже стукнуло лет шестьдесят, наверное, а может, тридцать, что-то в этом роде.

— Привет, Сэм, — сказала она, потому что Громобоем его называли только члены команды, объединённые важным делом.

— Мисс Уиттл, — спросил он, — как вы считаете, может ли у человека быть боязнь любви?

— Что?

— Видите ли, Дик Смит влюбился в Дейзи Миллер, но никак не может отважиться сделать ей предложение. Бенни считает, что у него фобия любви.

— Ах, вот ты о чём! Что ж, возможно, ты прав. Кажется, я знавала одного человека, у которого была такая фобия.

— Он боялся любить вас? — поинтересовался Громобой.

Мисс Уиттл смущённо кашлянула.

— Итак, Сэм, начнём работу, — решительно заявила она, и урок начался.

Громобоя немного тревожило, что мисс Уиттл может спросить у него про шиллинг, но она очень мило промолчала. Покончив с уроком тригонометрии, мисс Уиттл, как обычно, угостила его бисквитом, и они поговорили о Дике и Дейзи. Мисс Уиттл очень заинтересовалась этим случаем. Громобоя так и подмывало рассказать ей о том, что на них уже делают ставки. А вдруг она тоже захочет поставить немного денег. Но он сдержался.

В ту ночь исполнилось одно из заветных желаний Бенни. Он страстно желал преступления, которое необходимо раскрыть, и некто в Ламбете совершил такое дело, что просто первый класс.

Уважаемая компания газопроводчиков хранила в специальном кабинете Дворца газопроводчиков, что неподалёку от главного здания «Феникс Газворкс», несколько массивных серебряных кубков, призов и прочих ценностей. Там были и солонки, и супницы, и бокалы, и подносы для визитных карточек и утренней почты… Жемчужиной сей коллекции являлся, несомненно, мемориальный приз «Джабез Калькутт», традиционно вручаемый лучшему молодому газопроводчику года. Это был литой серебряный газовый ключ на пьедестале из эбенового дерева и окружённый серебряными лавровыми листьями. На нём значилось имя Дика, потому что именно он удостоился мемориального приза как лучший молодой газопроводчик. Газовый ключ выглядел как истинное произведение искусства.

Именно в эту ночь неизвестный злоумышленник проник во Дворец газопроводчиков и украл всё это великолепие.

Новость об ограблении разнеслась по всему Нью-Кату ещё до завтрака. Одно дело — обычные кражи, но здесь речь шла не о том, что стибрили мешок картошки из зеленной лавки или стянули жестяной будильник из окошка ростовщика. В уважаемой компании газопроводчиков служат весьма достойные граждане. А Дворец газопроводчиков, что ни говорите, — наиболее величественное сооружение, украшение всего Ламбета, если не считать Дворца архиепископа и приюта для душевнобольных.

Едва услышав об ограблении, команда сбежалась к месту преступления, где уже собралась толпа, живо следившая за полицейскими, которые делали вид, что собирают улики.

— Я слыхал, что они опоили ночного сторожа, — рассказывал Диппи Хичкок, уличный торговец жареными каштанами и картофелем. — Подсыпали ему в чай неизвестный науке китайский яд, малый упал и ничегошеньки не видел.

Бенни и команда слушали как заворожённые.

— Я об этом ничего не знаю, — многозначительно вставил мистер Майхилл, — но мне дали понять, что украденное серебро стоит более десяти тысяч фунтов стерлингов.

Мистер Майхилл служил в банке клерком, и уж он-то знал цену деньгам.

— Если бы спросили у меня, так я сказала бы, что это глупость, — встряла миссис Фанни Блоджетт из чайно-кофейного заведения «Эксцельсиор». — На что сдалось этим чудным газопроводчикам серебряное блюдо ценой в десять тысяч соверенов?

Изумлённые горожане уставились на неё.

— Миссис Блоджетт! — возвысил голос ростовщик мистер Тэйт. — Компания газопроводчиков — старейшая, самая уважаемая и щедрая ассоциация, близкая по рангу к красильщикам, кожевникам, виноторговцам, портным, всем наиболее солидным городским гильдиям. Безусловно, им необходимо серебряное блюдо. Я удивлён, что вы думаете иначе. Я считал вас женщиной, наделённой здравым смыслом.

Бенни потащил команду в переулок сбоку от здания.

— Это то самое преступление, которого мы так ждали! — провозгласил он. — Бьюсь об заклад, мы раскроем его. Бьюсь об заклад, что полиция его не раскроет. Бьюсь об заклад, что весь Скотленд-Ярд растерян. Я считаю, что здесь орудовала международная банда, вот что я считаю.

— Или пираты! — воскликнула Анджела. — Приплыли на бригантине по реке. Как пить дать.

— Надеюсь, мы сможем расследовать это преступление ещё до того, как о нём узнает Секстон Блэйк, — заявил Громобой.

— Итак, за дело! — воскликнул Бенни. — Чего мы ждём?

— Посмотрите на это, — указал Громобой. — Вот улика, прямо перед нами.

Погода стояла сухая, и на земле не было много грязи, но из водосточной трубы с крыши сочилась вода, и образовалась лужица желтоватой жижи.

— Если мы найдём человека, у которого на ботинках есть грязь такого же цвета, — заявил Громобой, — это всё равно что найти виновного. Секстон Блэйк знает все возможные оттенки лондонской грязи. Он всегда проверяет ботинки и всё такое. Мы должны сделать то же самое.

— И ещё отпечатки следов, — напомнила Анджела. — Мы должны найти следы.

— Точно! — подтвердил Громобой. — Хорошая мысль.

— Это я и хотела сказать, — добавила Анджела. — И отойдите отсюда, а то затопчете здесь всё.

Громобой посмотрел на землю. Девчонка была права: он затоптал лужу, и под ногами образовалось месиво. Если минуту назад здесь и были отпечатки следов грабителей, то сейчас от них ничего не осталось.

— Гм-м… — смущённо протянул он. — Правда.

Бенни присматривался к маленькому оконцу в полутора метрах над землёй.

— Вот вам улика, — сказал он.

Команда сгрудилась вокруг него. Бенни указывал на выбоину в доске, словно сделанную фомкой.

— Здесь они хотели проникнуть внутрь! — сказал Бенни. — Чтоб мне провалиться!

— Ага, похоже, — согласилась Зерлина.

Громобой присмотрелся поближе. Его очки порой его подводили, если он долго их не протирал, а протирать часто было бесполезно, учитывая обычное состояние носового платка. Поэтому, в отличие от других, он не мог как следует рассмотреть маленькую щербинку. Зато, обследовав пальцем подоконник, он обнаружил кое-что ещё.