— Да…

— Совсем откровенно, Вера. Уж вы мне верьте. Хорошо?

— Да, да!

— Почему вы перестали ходить с ребятами в клуб? И дружить с Сережей Морозовым?

— Но это…

— Вы обещали мне верить.

— Ну, хорошо! Я познакомилась с другим человеком. Я его люблю. Вот и все.

— Он называет себя хирургом?

— Он — хирург.

— Нет. Вы знаете его фамилию?

— Конечно.

— Тогда посмотрите справку с его работы.

Из лежащей на столе папки Виталий достал бумагу и протянул ее Вере. Та удивленно пробежала ее глазами.

— Вахтер?.. Не может быть…

— Оказывается, может, — пожал плечами Виталий. — Он назвал себя хирургом, познакомившись недавно и с этой женщиной.

Он достал из той же папки фотографию Маргариты Евсеевны и протянул ее Вере. Та бросила на нее неприязненный взгляд, но в руки не взяла.

— Какая красивая…

— Кстати, она тоже работает в бухгалтерии предприятия, где произошло уже другое хищение. И там тоже подсунули фальшивую доверенность. Странное совпадение, правда?

Вера, что-то соображая про себя, рассеянно произнесла:

— Да… Неужели поэтому он перестал… Но… он вчера говорил… Что вы сказали? — переспросила она.

— Я говорю, странное совпадение! С этой женщиной.

— Это не странное совпадение, — глаза Веры налились слезами. — Это… это подлость! Он мог мне прямо сказать. Зачем же так…

— Значит, не мог.

— Должен был. Если по-честному.

— Тут все не по-честному, Вера. Вы же видите. А он… Может быть, он вас боится?

Виталий напряженно ждал ответа. Поворот в разговоре был рискованный. Вера сейчас могла не пойти на откровенность, если была хоть чуточку в курсе дел Глинского и участвовала в них. Тут Виталия вело только непонятное ему самому чутье, какое-то обостренное ощущение невозможности, неестественности такого контакта, такого поступка со стороны этой девушки.

— Конечно, испугался, — сказала Вера и с горечью усмехнулась. — Я только не знала, что она такая красивая.

— Чем же вы его напугали? — с облегчением спросил Виталий.

Вера вздохнула.

— Я, ведь, все время чувствовала, что он что-то скрывает. Ну, чувствовала, чего уж там говорить. А когда он от меня… Это я тоже сразу почувствовала. Это очень больно, — она подняла глаза на Виталия. — Ну, я и брякнула, что все расскажу. Вот он вчера и прискакал. Выпытывать.

— А вы?

— Обрадовалась, дура. Уж такую он ласку изображал.

Она снова покосилась на фотографию, лежавшую на столе. Эта фотография не давала ей покоя.

— И что же, ничего он не выпытал у вас?

— Нет.

— А что было выпытывать? Что вы знаете?

Вера, опустив глаза, молчала.

— Скажите, — попросил Виталий. — Ведь мы условились.

— Однажды я увидела у него на столе бланк доверенности… — тихо, не поднимая глаз, произнесла Вера. — С печатью. А подписей не было. Я тогда жутко испугалась. Но ничего ему не сказала.

— А на кого была эта доверенность, куда? — спросил Виталий.

— Я не разглядела. Она из-под книги высовывалась.

— И что вы подумали?

— Сначала почему-то испугалась. Потом подумала: Ну, мало ли что? — В общем, успокаивать себя стала. А когда он… Ну, изменился, — Вера опять бросила взгляд на лежавшую в стороне фотографию, — я разозлилась и опять про это вспомнила.

— И на этот раз что вы подумали?

— Что его этим можно испугать.

— И сказали ему?

— Ну, не сказала… просто… намекнула. И вот он прискакал.

— Значит, вы уже поняли и… молчали?

— А что я могла понять?.. Ну, правда, у нас уже произошло это… — она опустила голову. — И… и я поступила нехорошо. Но… я не могла решиться. Ну, не могла. Вы понимаете? Это, ведь, тоже нехорошо, доносить…

— Понимаю…

— Нет, вы не понимаете. Это… это… И куда идти?

— Нет, я понимаю, — убежденно сказал Виталий. — Мы все уверены, что доносить нехорошо. И это правильно. Но жизнь, Вера, — трудная штука. Вот сейчас, например, вы помогли нам в важном деле. Я считаю, для всех важном. Ведь, был убит человек. Ну, нельзя же позволять такое!..

— Конечно…

— То-то и оно.

— Это как у Пушкина, — неожиданно сказала вдруг Вера и слабо улыбнулась. — «Донос на гетмана злодея царю Петру от Кочубея». Да?

Виталий тоже улыбнулся.

— Вроде этого.

Он задумался на минуту, потом снова спросил:

— А из друзей его вы кого-нибудь знаете?

— Из друзей?.. Ну, вот Игорь. Он где-то под Москвой живет. Потом Валерий. Он… кажется, тоже хирург.

— Такой же? — невольно усмехнулся Виталий.

— Ой, я уже ничему не верю, — вздохнула Вера.

«Игорь», — подумал Виталий и спросил:

— А к этому Игорю вы не ездили?

— Он звал, но… я не поехала.

— Скажите, — снова спросил Виталий. — А когда вы видели у него дома ту доверенность, не вспомните?

— Давно. Еще осенью.

— Вы только познакомились?

— Ну, не только. Мы уже, наверное, месяц были знакомы.

— Он часто расспрашивал вас о работе?

— Часто, конечно.

— И о ваших фондодержателях тоже?

— Я ему вообще все рассказывала, — пожала плечами Вера. — Жаловалась даже. У нас же беспорядков много.

— А он?

— А он сочувствовал, — она усмехнулась. — Вообще был очень внимательный. Поначалу. Цветы дарил. Как все. Сами знаете, — она взглянула на Виталия.

— Да, знаю, — задумчиво согласился он и невольно посмотрел на фотографию на столе, с которой кокетливо улыбалась Маргарита Евсеевна.

Вера перехватила его взгляд и спросила:

— Ей тоже дарил?

— Не знаю, — сдержанно ответил Виталий и, посмотрев на часы, сказал: — Ну, вот что, Вера. Пора вам домой. Поздно уже. Обещайте мне никому о нашей встрече не рассказывать. Хорошо?

— А вы не расскажете? — улыбнувшись, спросила девушка.

— Нет, — покачал головой Виталий. — Наш разговор — это служебная тайна.

— Ну, и я не скажу никому, — горячо обещала Вера.

Виталий про себя усмехнулся. «Искренне уверена в этом», — подумал он. Впрочем, о таком разговоре Вера могла рассказать только своему бывшему дружку Это Виталий предусмотрел.