— Ты думаешь, он разглядел наши лица? — с беспокойством поинтересовалась Анна.

— Пойдем, не будем стоять на месте. Чем дольше мы проторчим здесь, тем вероятнее, что он нас запомнит. — Обняв женщину одной рукой за талию и старательно сутулясь, чтобы скрыть свой высокий рост, он позволил ей увлечь себя в ее комнату.

Рене быстро справилась с паникой и сунула руку во внутренний рукав, нащупывая рукоятку небольшого кинжала. Быстро выхватив оружие, она с размаху вонзила его в бедро незнакомца, по–прежнему прижимавшего ее к себе. Тот выругался сквозь зубы и отпустил девушку. С бешено бьющимся сердцем Рене подскочила к двери, отперла ее и громкими криками стала сзывать стражу. Они ворвались внутрь, но вместо того чтобы наброситься на незваного гостя, замерли у порога, тупо глядя на него.

— Отличная работа, мадам, — выдохнул нападавший, выходя из темноты в узкий прямоугольник света, падавший из коридора, и зажимая рукой рану на бедре.

Рене от неожиданности попятилась назад.

— Сержант Франческо! Что вы себе позволяете, сэр? Или вы забыли, кто я такая? Господи Иисусе, да у вас кровь течет! Куда запропастилась Адель? Она сейчас же перевяжет вам рану. Адель!

Из спальни вышла ее камеристка, неодобрительно цокая языком.

— Он вполне может сам прибрать за собой, — произнесла она на бретонском диалекте.

Рене перевела взгляд со служанки на сержанта и стражников.

— Что здесь происходит?

— Вот он, — Адель ткнула пальцем в сержанта Франческо, — решил проверить, хорошо ли вы усвоили то, чему они вас учили. Он заставил меня погасить огонь в камине и уйти в спальню, чтобы я не путалась под ногами.

Рене вперила в бедного итальянца гневный взгляд.

— Это правда, сержант? Вы специально устроили мне засаду?

— Приношу свои извинения, мадам. Я выполнял приказ лейтенанта Армадо. Он счел, что вам необходима практика.

Глаза принцессы округлились от изумления.

— Так поздно? — не веря своим ушам, переспросила она.

— Мы отвечаем за вашу подготовку, которая, как я только что имел неосторожность убедиться, находится на достаточно высоком уровне.

— Где лейтенант Армадо? — Когда тот не откликнулся на ее голос, Рене опустила взгляд на окровавленный кинжал, который все еще сжимала в руке. Сердце у девушки по–прежнему трепетало от пережитого волнения, но рука ее не дрожала. — Присядьте у огня, сержант, прошу вас. Я сама займусь вашей раной. Ваши люди могут вернуться на свой пост… или в кровать. Адель, будь любезна, принеси мне чистые тряпки, горячую воду и вино.

Громким ворчанием выражая свое неодобрение, Адель развернулась на каблуках и вновь скрылась в спальне.

— Умоляю вас простить меня за нападение, которому вы подверглись, и позвольте сделать вам комплимент по поводу вашего поистине замечательного ответа на него.

Сержант, прихрамывая, подошел к камину, подбросил в него несколько поленьев, отчего в дымоход рванулся сноп огненно–красных искр, и опустился на длинную, подбитую войлоком скамеечку, стоявшую перед очагом. Несмотря на полученную рану, он производил впечатление ловкого и выносливого мужчины.

Рене присела на низенький табурет, чтобы осмотреть рану на бедре, нанесенную ее кинжалом.

— Рана неглубокая, — заверил ее сержант. — Толстая кожа, из которой сшиты мои панталоны, как раз и предназначена для того, чтобы противостоять колющим ударам, да и кинжальчик у вас маленький.

— Лейтенант Армадо дал мне его, когда обучал меня во Франции.

Вернулась Адель и принесла все, что просила Рене. Предложив сержанту чашу с вином, она разложила на маленьком столике рядом с ним полоски чистой ткани и поставила чайник с водой на треногу надогнем. Очередной порцией фырканья выразив свое неодобрение, служанка стерла кровь с лезвия кинжала Рене и вернула его своей хозяйке.

— Вы испачкаетесь в его крови и только испортите платье. Давайте я сама перевяжу его.

— Спасибо, Адель. — Рене встала с табуретки и пересела на скамеечку рядом с сержантом.

— Нам необходимо поговорить наедине, — заявил тот, с подозрением глядя на Адель.

— Что бы вы ни хотели обсудить со мной, сержант, можете смело говорить об этом в присутствии Адели.

— Как вам будет угодно, мадам. — Он одобрительно кивнул, когда принцесса вновь спрятала в рукаве небольшой серебряный клинок. — Славное оружие, его легко достать и еще легче им воспользоваться, что вы нам и продемонстрировали. Ой! — Сержант поморщился, когда Адель разрезала ему штанину и приложила к ране скомканную ткань, смоченную зеленой мазью.

— Кресс водяной очистит воспалившуюся плоть, — пробормотала по–бретонски Адель.

Рене перевела сержанту ее слова.

— Мадам, — после некоторого колебания заговорил тот, — мы здесь для того, чтобы служить вам, защищать и повиноваться. Мы связаны тайной клятвой, которую принесли ради успеха нашей миссии. Это наш долг и одновременно честь для нас. Полагаю, милорд кардинал объяснил вам, кто мы такие.

— Да. Кардинал Медичи рассказывал мне о вас. Вы — те, кого называют deletoris[30].

Он кивнул.

— Мы хорошо обучены и получили прекрасное образование, происходим из хороших итальянских семейств и гордимся своей работой. Мы — солдаты на службе Господа. Приказывайте. Мы выполним ваши распоряжения. Именно для этого мы и находимся здесь.

Значит, это не обычные воины. Она ввязалась в смертельно опасную игру с исключительно высокими ставками.

— Кардинал Кампеджио находится в Лондоне. Вы знали об этом? Руже докладывает, что добрый кардинал готовит очередной крестовый поход.

— Нет, мадам. Он охраняет Талисман. Хотя именно он убедил Папу назначить Уолси легатом, Кампеджио не доверяет своему амбициозному английскому коллеге и остается в Лондоне, чтобы наблюдать за ним в Йорк–плейс, дворце кардинала Уолси, расположенном чуть выше по реке. Он редко бывает при дворе и всегда путешествует под охраной собственных deletoris.

Господи Иисусе Христе, какая же она дурочка! Чего она надеялась достичь нынче ночью, толкая Бэкингема на преступление? Предположим, он бы убил короля. А что прикажете делать ей самой? Нанять лодку и плыть ко дворцу Йорк–плейс глубокой ночью? А потом пытаться проникнуть в охраняемый замок кардинала? И перевернуть его вверх дном в поисках Талисмана? Хвала Господу, ее план провалился. Теперь, оглядываясь назад, можно считать, что Анна оказала ей большую услугу. А сейчас Рене терзало любопытство. Ей очень хотелось знать, что же все–таки произошло на самом деле у гобелена с изображением Венеры. Заколол ли герцог ни в чем не повинного человека? Кто предупрежден, тот вооружен. Так, кажется, прошептал ей на ухо Майкл Деверо.

А теперь ей следует молить Господа о том, чтобы его светлость герцог Бэкингем совершил вторую попытку — и вот тогда она будет готова.