— О возможной смене правителя разговоры идут давно, — хмыкнула старуха. — Однако что-то никто не торопится перейти от слов к делу. Хотя если мой племянник не одумается и не сменит политику, его перспективы сохранить трон, чашу и зеркало станут призрачными. Вам-то чего волноваться? Восставшие доказали свою полезность династии.

— Мы опасаемся, что соображения религиозного толка возьмут верх над голосом разума, — мрачно усмехнулась Медея. — Храм Солнца набрал необычайно много влияния. Жрецы напропалую вмешиваются в управление государством, а восставшие… Идеология самозваных слуг света требует бороться с нежитью, да и просто мы им мешаем. Селеста приказала подготовить новые схроны и намерена отправить молодняк с частью наиболее преданных слуг за пределы королевства. Мы полагаем, от нас захотят избавиться.

Рания погрузилась в задумчивость. Почтенный возраст и принадлежность к «слабому» полу ничуть не мешали ей оставаться крупным игроком на дворцовой арене, в политических реалиях старушка ориентировалась очень хорошо. Влияние ее оставалось стабильно серьезным — даже внучатый племянник, самовластный Сын Моря, далеко не всегда осмеливался спорить с тихой престарелой родственницей. Возможно, причина заключалась в упорном нежелании принцессы присоединяться к какой-либо партии и умении балансировать на тонкой грани между самостоятельностью и бунтарством.

Восставшие всегда были хорошо информированы. И отличались редким чутьем на неприятности.

— Мне известно о перестановках в Тайной страже, — наконец заговорила Рания. — Вроде бы работой Лаара канцлер доволен. Не переоцениваете ли вы исходящую от жрецов угрозу?

— Когда одинаковые сведения поступают из разных источников, сомневаться в их правдивости сложно, — скривила изящные губы вампиресса. — Ракава нуждается в союзниках на политической арене и готов пойти ради них на некоторые уступки. Особенно если эти уступки ничего ему не будут стоить.

Принцесса кивнула, молчаливо соглашаясь с оценкой личности канцлера. Похоже, немертвые уверены в своем прогнозе…

— Вам нужна какая-то помощь? — прямой вопрос. В ее возрасте можно обойтись без экивоков.

— Да, — медленно склонила голову Медея. — Помощь. Политического характера.

Она была согласна с планом подруги. Если нет возможности опираться на привычный государственный аппарат, следует заручиться поддержкой хотя бы одной из властных группировок. Получить союзника не самого лучшего, но в текущей ситуации единственно возможного. Просто уровень, на котором отныне придется играть, слегка пугал. Прежде Медея вращалась в кругах достаточно высоких, но в мире древней аристократии появлялась редко. Всплывала из темноты ради выполнения конкретных миссий и вновь уходила в тень, попутно обзаводясь связями, знакомствами, оставляя за собой шлейф слухов и шепотков. Ни с кем из правящей семьи, кроме Рании, она контактов не поддерживала, несмотря на то что представлена была многим.

— Я прошу организовать мне встречу с его высочеством принцем Коно.

Академию Высоких Искусств, в просторечии Академию магии, основал все тот же постепенно приобретающий черты легендарного полубога герцог Динир. Впрочем, слово «основал» не совсем точно отражает ситуацию. Здания и часть фондов Академии до катастрофы принадлежали Талейскому Университету, там же работала часть преподавателей и администрации. Использовав эту довольно мощную базу, герцог создал чрезвычайно успешный и не имеющий аналогов гибрид школы для дворянских отпрысков и исследовательского центра.

Объединение в одной громоздкой структуре множества совершенно отличных друг от друга элементов, с абсолютно разными задачами, произошло не от хорошей жизни и являлось во многом вынужденным. Причин на то имелось несколько. Основной являлось желание сохранить и развить те остатки магии, которые продолжали хоть как-то действовать в изменившемся мире. Но, учитывая резко отрицательное отношение к магам со стороны девяноста девяти процентов населения, новоявленный исследовательский центр нуждался в хорошей качественной защите, чтобы хотя бы просто существовать. Не говоря уже о работе. Кроме того, многочисленные отпрыски знатных фамилий, в большинстве своем обладавшие даром, тоже нуждались в защите и обучении. Наконец, имелся довольно значительный круг специалистов, не способных в силу различных причин к исследовательской деятельности, зато на воспитании молодежи собаку съевший. Для охраны всех этих людей, огромной библиотеки, хранилища ценнейших материалов и различных реликтов исчезнувшей эры, не упоминая о лабораториях и полигонах, требовалась масса воинов и денег. Ресурсов же у государства не хватало. Поэтому вполне естественно, что герцог пожелал уменьшить траты и собрать все ценное в одном месте.

Имелись и другие причины. Будучи собраны под одной крышей, наследники аристократических семей выполняли роль заложников. Знать не осмеливалась бунтовать, понимая, что в случае неповиновения первыми пострадают их дети. Назначенные же на роль наставников-тюремщиков маги вряд ли станут проводить собственную политику и пытаться давить на родителей своих подопечных, понимая, что выживание Академии и академиков зависит от их лояльности и полезности правящей династии.

Естественно, во главе такого мощного и разнопланового проекта должна стоять личность неординарная. Умная, опытная, связанная с династией прочными узами и в то же время гарантированно не попытающаяся занять должность «серого кардинала». Ничего удивительного нет в том, что первым и единственным ректором Академии с момента основания являлся благословленный Тайран.

Один из величайших магов мира, состарившийся задолго до прихода Чумы, пользовался колоссальным влиянием. Пожелай он — и двор из века в век плясал бы под его дудку. Однако его интересовало знание и только знание, поэтому политику Тайран оставил на откуп различного рода интриганам, сосредоточившись на постижении изменившихся законов мира и воспитании новых поколений магов.

Сейчас, наверное, он об этом жалел.

Мантии жрецов, и в былые годы редко появлявшихся в оплоте чародейства, с недавних пор в Академии почти перестали видеть. Поэтому студенты с удивлением оглядывались на две неспешно прогуливающиеся фигуры, занятые вежливой светской беседой. Особую пикантность событию придавал тот факт, что спутником служителя божества являлся преподаватель мэтр Хастин, широко известный своей принадлежностью к слугам Темного. Никто его вампиром в лицо не называл, да и слухи такие руководство пресекало, но утаить правду от пытливых умов подростков нереально.

— Мне жаль, мэтр, но вы требуете невозможного, — в притворном расстройстве вздохнул жрец. — Согласно уставу храма, подобные реликвии запрещено показывать непосвященным. Исключение делается лишь для снискавших особую милость Сына Моря, однако указа из его канцелярии до сих пор нет.

— Воля повелителя неизменна?

— Воля повелителя неизменно исполняется, — почтительно закатил глаза к небу гость. — Мы лишь покорные слуги его.

— Разумеется, — кивнул Хастин. Его отношение к династии отличалось куда меньшим трепетом, но вслух он его не демонстрировал. — Иначе и быть не может. Мой вопрос заключается в ином — нет ли какого-либо обстоятельства, позволяющего мне или, скажем, одному из моих коллег рассчитывать на благосклонность Совета Старцев? Храм Солнца известен своей добротой к нуждам верующих.