— Я слышу голос! — вспыхнул в сознании Посланника Богини радостный импульс. — Слышу, слышу!

В первый миг Найл не понял, кто с ним говорит и о чем, но вскоре распознал ментальные колебания Любопытного. А услышал смертоносец мысленный зов паука с последнего из потерявшихся кораблей.

— Значит, они тоже целы! — не смог сдержать радостной улыбки правитель, и тут же потребовал уточнения: — Где они находятся? Есть ли пострадавшие?

— Они стоят возле морского леса, — в сознании Посланника появилась картинка с высоким редколесьем, тянущемся к солнцу прямо из воды. — У них все целы.

— Пусть ждут нас, — приказал правитель. Мимо подобных зарослей флагману проходить еще не довелось. Значит, корабль Юлук находится где-то впереди, а не нагоняет их со стороны моря. Еще пара дней, и вся флотилия снова соберется вместе.

В порыве радости Найл даже захотел предложить хозяйке корабля не останавливаться на ночь, а, пользуясь попутным ветром, попытаться выиграть лишних полсотни километров, но вовремя остановился. Не хватает еще ради экономии в несколько часов напороться в темноте на какую-нибудь одинокую скалу.

На этот раз отряд высаживался на берег по правилам северян. Первым, к пляжу приблизился малый корабль. Как только нос его заскрипел по песку, все четверо воинов выскочили на сушу, сомкнули строй и продвинулись на несколько шагов вперед, защищая место высадки от пока неведомого врага. Затем шериф подогнал свое суденышко почти вплотную к флагману, предложив воинам и морякам перепрыгнуть к нему.

Назия брезгливо поморщилась. Она знала, что на море при подобном баловстве немало моряков попадало между бортами, и или ломали ноги, или просто тонули, но один раз решила потерпеть и узнать, чем все кончится. Найл, действуя из того же любопытства, перепрыгнул.

Шериф выбросил второй отряд за спину первому, потом приказал фаланге выдвинуться вперед, расширяя защищенное пространство, и приступил к высадке моряков.

Возможно, этот маневр мог принести ему победу, встречай путников на берегу толпы врагов или, хотя бы, стаи голодных жужелиц.

Однако, куда ни брось взгляд, вокруг колыхалась только трава, трава и трава. Здесь не было ни врагов, ни дичи, ни даже банальных дров. Чтобы перекусить, чувствуя под ногами твердую землю, а не покачивающуюся палубу, мясо пришлось носить в лагерь из трюмов.

Наслаждаясь подзабытым чувством безопасности, Найл отправился погулять по широкому лугу, щекотя ладони кончиками травяных метелочек и колосьев, вдыхая сладкий аромат цветов, травы, дыша чистым теплым воздухом. Он успел отойти от лагеря на несколько сотен метров, когда краем глаза заметил чуть в стороне потаенное движение. Правитель сделал пару шагов навстречу, пытаясь взглядом вычленить силуэт живого существа среди шевелящейся травы — и сократил дистанцию меньше, чем следовало.

В воздух взвился паук с растопыренными лапами — правитель рухнул на землю, надеясь пропустить его над собой, и тут же ощутил легкое прикосновение к спине. Попался!

Найл осторожно скосил глаза. Так и есть! Паук-скакун! Этот представитель рода восьмилапых имел привычку натягивать паутину не на звериных тропах, а между длинными передними лапами. Выследив добычу, он прыгал с расстояния в полсотни метров, и накрывал ее своей сеть. Так сказать, ловушка с индивидуальной доставкой.

В первый миг Посланник хотел позвать на помощь, но вовремя остановился: испугавшись появления новых врагов, скакун мог не убежать, а попытаться впрыснуть добыче яд, не дожидаясь, пока она запутается. Перспектива оказаться парализованным Найлу не нравилась.

На несколько минут оба — и паук, и жертва замерли. Скакун ждал, когда его добыча начнет трепыхаться, а Найл именно этого делать и не собирался. Он прекрасно знал, в чему это приведет: при попытках вырваться на свободу липкая, эластичная, но прочная паутина растянется, облепив его со всех сторон, и пауку останется лишь впрыснуть пищеварительный сок в получившейся кокон. Сейчас же белые нити прикасались только к его спине — к тунике и волосам. Однако лежать бесконечно правитель тоже не мог, а потому он просунул руку себе под живот и стал медленно вытягивать меч из ножен. С оружием в руках правитель почувствовал себе куда увереннее, вот только как применить его — не знал. Лежа на животе до скакуна ему не дотянуться, переворачиваться нельзя — запутаешься. Рубить паутину клинком бесполезно: он почти сразу прилипает к нитям, становясь совершенно бесполезным. Хотя… Почему обязательно крутиться?

Найл вжался животом в землю и стал осторожно выползать из-под ловчей сети. Точнее — изображать попытку бегства. Он сдвигался сантиметр за сантиметром, натягивая прилипшие нити. Ткань туники вздулась, вырываемые с корнем волосы заставляли глаза слезиться от боли. Разумеется, вырваться из-под паутины не может никто — но как расценит это паук? Ведь он чувствует только то, что жертва его не трепыхается, как положено, а нити потихоньку натягиваются в противоположном от его пасти направлении.

— Я сбегу от тебя! — мысленно выкрикнул Найл в сторону скакуна. — Останешься голодным!

И паук рванулся вперед! Слетели нити со спины, вместе с клочьями волос оказались сорваны с головы — Найл, воспользовавшись мгновением свободы, перекувырнулся на спину, вскинув меч над головой, и паук сам напоролся на лезвие своей грудью.

Правитель не смог удержать обрушившейся на него тяжести, руки согнулись, и скакун распластался на нем. Хелицеры сомкнулись-разомкнулись в считанных сантиметрах от лица, желтые капли скопились на их кончиках, и одна упала Посланнику прямо на ухо — но это уже не имело особого значения.

Поднатужившись, Найл приподнял тело неудачливого охотника, выполз из-под него сначала грудью, потом вытащил ноги. Встал, за распластанные лапы перевернул паука на спину и выдернул меч. На него внезапно обрушилось чувство жуткого голода, но сил тащить добычу к стоянке не осталось.

— Хватит, нагулялся, — отмахнулся Посланник и побрел к воде. — Надо сказать Порузу, чтобы охранение на ночь он все-таки выставил. На Земле безопасных мест не существует нигде.

* * *

Утром шериф организовал отплытие почти в том же порядке, как и высадку: сперва с пляжа снимаются и перебрасываются люди с флагмана, затем на борт поднимаются воины малого корабля, а в заключение, под прикрытием выстроившихся на носу арбалетчиков, гребцы уводят судно от берега.

Найл с интересом просмотрел эту инсценировку, рассматривая ее, как тренировку к возможным действиям в боевых условиях, а вот командующая флотилией воротила нос и презрительно фыркала, всячески выражая свое отношение к страху северянина перед чистыми необитаемыми лугами. Она даже попыталась под шумок уйти вперед, вынудив шерифа посадить гребцов на весла, но Посланник Богини вовремя раскусил ее маневр и заставил опять подать на малое судно буксировочный канат.

Затем потянулось долгое путешествие вдоль пустынного степного побережья, однообразие которого не прерывалось даже одиночными деревьями. Можно было подумать, что они вовсе стоят на месте, если бы не журчание воды за бортом и не расходящиеся в стороны кильватерные волны.