Сестра слегка фыркнула, потом похлопала меня по щеке.

— Пребывание в изгнании явно не уменьшило твоей наивности, брат. Монахи этого аббатства, без сомнения, повелители Теней, стремящиеся вернуть запрещенную магию вызывающую демонов. А теперь расскажи мне, что они планируют сде…

— Сестра, пожалуйста.

— Что?

Я не сразу догадался, что сказать. Должен ли я рассказать, что здешние люди первыми страдают, когда Черная Тень сбивается с пути? Что все, чего они хотят, — это прожить некую маленькую часть своей жизни свободными. И не желают, чтобы маги джен-теп преследовали их как собак?

Нет. Все это подействует на нее не больше, чем подействовало бы на отца. Поэтому я спросил:

— Почему всегда должно быть вот так?

Она сощурилась, думая, что я играю в какую-то игру:

— Как — «вот так»?

На этот вопрос я мог ответить честно, потому что задавал его самому себе месяцами.

— Почему у джен-теп самая чудесная магия в мире, но мы используем ее только для того, чтобы строить заговоры, интриги и убивать наших врагов?

Не промедлив ни секунды, как будто это была самая очевидная в мире вещь, Шелла ответила:

— На нас лежит долг — защищать наш народ, точно так же, как на тебе и мне лежит долг защищать наш дом.

Я взял ее руки в свои. Даже в этом сонном состоянии я чувствовал тепло крови, струящейся по ее ладоням.

— Шелла, ты самый могущественный маг нашего поколения. Однажды ты превзойдешь всех, даже отца. Именно ты будешь править нашим народом. Всю жизнь ты подавала такие надежды, однако обращаешься со своей силой без унции сострадания. Если ты не можешь… Если даже ты не можешь найти способ использовать свою магию для чего-то большего, нежели только причинение боли и разрушений, на что тогда надеяться любому из нас?

Шелла не ответила. Она просто стояла, глядя на мои руки. Я почувствовал, как в ней что-то дрогнуло.

— Чего ты хочешь от меня, брат?

Я ощущал себя сродни одному из персонажей сказок приграничья, который нашел магическую свечу — ее нельзя зажечь никаким пламенем, но если подышать на нее, как надо, твое сердечное желание исполнится. Но Шелла в первую очередь была предана семье. Попроси я ее пойти против воли отца — и я ее потеряю. Верность — вот то, что мы понимали оба.

— Ты можешь спасти Рейчиса?

Она, похоже, не удивилась.

— А если спасу? Если я рискну собой ради твоего отвратительного питомца, ты будешь относиться ко мне лучше, Келлен? Когда мы увидимся, скажешь, что любишь меня за то, кто я есть, а не вопреки этому, как всегда?

— Я…

Наверное, я должен был соврать, но я не смог. Не смог, когда она открылась мне.

— Надеюсь, что да. Я хочу этого, Шелла. Клянусь.

Она улыбнулась:

— Думаю, пока этого достаточно, брат. — Она сделала длинный неглубокий вдох. — Белкокот все еще в Золотом Проходе. Я смогла поддержать в нем жизнь, но заклинания быстро слабеют.

— Должно быть что-нибудь…

— Вот почему я встретилась с тобой здесь, Келлен. — Она невольно огляделась вокруг, как будто беспокоилась, что кто-то подслушивает нас. — Я пообещала отцу раздобыть информацию об Эбеновом аббатстве, но вызвала тебя еще и потому, что думаю: есть способ, которым мы можем залечить раны белкокота и дать ему силы выбраться из пустыни.

— Как?

Она осторожно подошла к одной из колонн, снова прижала кончики пальцев к поверхности, и мрамор растворился, чтобы явить еще больше полок, полных кувшинов и ящичков. Когда Шелла вернулась, она держала единственную блестящую голубую песчинку. Сделав жест, сестра произнесла какое-то слово. Песчинка запрыгала в воздухе между нами.

— Ты помнишь сарет-кавеф?

— Заклинание летающего компаса? Это едва ли нечто большее, чем мистификация.

— Заклинания дыхания слабы, Келлен, ты знаешь это лучше любого другого мага.

Вернулась прежняя Шелла.

— Сарет-кавеф позволяет заставлять объекты парить вместе с ветрами. Вот зачем ты мне нужен: отправь мне что-нибудь, к чему прикасался Рейчис. Тогда я смогу использовать эту связь, чтобы направить достаточно целительной магии для его излечения.

— Шелла, сарет-кавеф посылает по ветру гальку. Я не могу заставить его пронести объект через полмира.

— Конечно, нет, — сказала она, явно раздраженная возможностью того, что я мог бы выполнить нечто подобного уровня — то, чего она сама сделать не могла. — Но если объект сделан не из обычной материи? И движется не через обычное пространство?

— Ты имеешь в виду мысль? Разве не этим мы сейчас занимаемся?

Она покачала головой:

— Нет, мысль не может выдержать связи. Я кое о чем другом. О том, что только ты можешь сделать.

Она прикоснулась пальцем к меткам вокруг моего левого глаза. Даже в мире снов я вздрогнул:

— Ты хочешь, чтобы я скользнул в Тени?

Она кивнула:

— Как ты уже делал раньше. Расстояние, похоже, не имеет там того же значения, какое имеет в нормальном мире, и у теневой материи нет никакого собственного физического веса. Но она несет духовный резонанс. Поэтому если ты прикоснешься к объекту там — даже к песчинке того странного черного песка — к чему-нибудь, чего касался Рейчис… — …тогда я смогу заставить это поплыть к тебе с помощью заклинания.

Эзотерическая геометрия, стоящая за ее предложением, была безумно сложна. Я не смог бы даже начать вычислять, как это все… Но это неважно. Тени как будто никогда не подчинялись обычным правилам магии. Они подчинялись скорее инстинктами, чем сосредоточенной воле мага.

— Я даже не знаю, смогу ли я заставить себя уйти в Тени, — сказал я. — В большинстве случаев я по чистой случайности сумел…

Шелла закатила глаза.

— О, ради бога, брат. Подумай о том, где ты. Насколько трудно может быть войти в Тени, если ты уже находишься в месте, где их так много?

Она привела веский довод.

— Хорошо. Хорошо. Давай попробуем. С чего начнем?

Шелла подошла к двери, открыла ее и придержала для меня.

— Просто войди в нее, и ты проснешься. Попытайся не забывать, что это был не сон.

В данный момент это не казалось проблемой. Я двинулся к двери, но остановился на мгновение, чтобы оглянуться на Шеллу.

— Спасибо, сестра. Это так много… Это значит для меня все на свете.

Взгляд ее стал усталым и печальным.

— О, Келлен. Иногда я удивляюсь, как ты там выживаешь, совсем один.

Я открыл глаза в темноте, понятия не имея, сколько времени прошло с тех пор, как Диадера привела меня в гостевую комнату. Но я все еще был измучен и понял, что снова уплываю в дремоту, гадая, увижу ли снова те странные сны о…