– Вы готовы меня огнем пытать за то, что я солгала, будучи наивной шестнадцатилетней девушкой, а сами словно не замечаете того, что точно так же обманывали всех окружающих на протяжении того же длительного отрезка времени, что и я.

Логан прополоскал рот и повернулся к ней лицом.

– Я не лгал, а просто…

– Вы просто не опровергали ложные предположения. И это длилось годами. Вы ничем не лучше меня, Логан. Вы позволили своим товарищам поверить в то, что у нас с вами роман, и теперь вы точно так же, как и я, по уши завязли во всей этой липкой истории. И вам точно так же, как и мне, необходимо поддерживать в окружающих созданную вами иллюзию. Знаете, что я думаю? Вы блефуете. Я могу отказаться вступить с вами в сговор, выгнать вас из замка, и вы никогда не отдадите эти письма владельцам скандальных газет.

– Недооценивая меня, вы совершаете ошибку, – с угрозой в голосе произнес он.

– О нет, я вас не недооцениваю. Я прекрасно понимаю, как много вы инвестировали в собственную гордость. Как много для вас значит почитание вас теми солдатами, что вы привели с собой.

– Я не жажду их почитания, как вы говорите. Мне важно не обмануть их доверие. Да, их доверие для меня многое значит. Я обещал им, что если они будут стоять друг за друга и за меня, их командира, на поле битвы, то потом, вернувшись в родную Шотландию, они не будут знать горя. И я ни перед чем не постою, чтобы сдержать слово. Ни перед воровством, ни перед шантажом.

Логан, набычившись, шагнул к ней, и Мэдди в страхе отступила.

На шаг, потом еще на шаг. Пока не уперлась икрами в кровать. Он загнал ее в угол.

– Говоря об общих для нас особенностях характера, – сказал Логан и провел пальцем по ее ключице, – я кое-что о тебе теперь знаю. Я заметил, как ты там, внизу, со мной флиртовала.

– Флиртовала? Что за чепуха!

– Ты только на меня и смотришь. Словно я тебя приворожил.

– Дело не в вас, дело в вашем килте.

– Могу допустить, что тебе понравился мой килт, но еще больше тебе нравится моя стать.

– Стать? – Мэдди попыталась рассмеяться, но вышло не очень убедительно. Капитан Маккензи и правда был статным парнем.

– Ты раздевала меня взглядом.

– Что? – Мэдди вдруг осипла, и вопрос ее сильно напоминал мышиный писк. Она прочистила горло и предприняла вторую попытку. – Даже если бы я это делала, а я этого не делала, то я бы делала это из чисто художественного интереса.

– Скажи это моей заднице! Придумала тоже: художественный интерес.

– Мне неприятно вам об этом говорить, но у меня не возникло – пока не возникло – художественного интереса к вашей заднице.

Логан наклонился к ее уху и прошептал:

– Тебе точно так же не терпится консумировать этот брак.

– Вы слишком много на себя берете!

– Детка, я так не думаю.

Мэдди уперлась ладонью в его грудь: отчасти чтобы его оттолкнуть и отчасти чтобы получить удовольствие от прикосновения к его обнаженному телу. Он был таким теплым и твердым. Тверже, чем она думала. И жесткие пружинки волос на его груди приятно щекотали ладонь.

«О, Мэдди, ты попала!»

Она должна была как можно скорее вернуть себе главенствующие позиции. По крайней мере, в разговоре с ним.

– Вы говорите о необходимости обрести дом, о том, что кочевой жизни надо положить конец… Но ведь вы не только о своих товарищах печетесь. Не бывает у людей такой самоотверженности. Должно быть, вам и самому нужна эта земля.

Логан отшатнулся, прервав телесный контакт.

– Начнем с того, что у меня никогда не было дома. Так что мне и терять было нечего. В этом смысле я счастливчик.

О нет, только не это. Опять жалостливая история несчастного сироты.

Глупое сердце ее сочувственно сжалось.

Мэдди схватила ночную рубашку и шмыгнула за ширму, поскорее спрятаться от него, от его сиротского детства и от своего к нему сочувствия.

Натягивая рубашку, она напоминала себе, что сирот на свете немало. Что сиротство его не оправдывает. Мэдди и сама потеряла мать в далеком детстве.

Но, с другой стороны, дом был у нее всегда. И, вот уж точно, ей не приходилось спать в хлеву с баранами и овцами, а также питаться тремя корочками хлеба в день.

И вновь сердце ее сжалось от сострадания.

Мэдди решила игнорировать сердечные посылы. Логан Маккензи загнал ее в этот брак с помощью беззастенчивого, наглого шантажа. Он подарил ей обручальную брошь – считай, обручальное кольцо, если мыслить в привычных ей, англичанке, категориях – уже бывшую в употреблении. Если абстрагироваться от эмоций и следовать логике, она не должна испытывать к нему никакого сочувствия и никакой симпатии. Должно быть, природа наградила ее избыточной чувствительностью. Слишком много в ней было нежности и ласки, а тратить эту нежность и ласку не на кого. У нее даже нормальных домашних питомцев не было. Одни дохлые жуки и фригидные крабы. Мэдди тянула время: сначала умывалась перед сном, потом расчесывала волосы, потом застегивала рубашку на все тридцать две пуговицы до самого подбородка. Втайне Мэдди надеялась, что Маккензи уснет еще до того, как она закончит приготовления ко сну. Ну, если не уснет, то поостынет.

Когда Мэдди вышла из-за ширмы, в ней окончательно окрепла уверенность, что ей не составит труда оказать ему должное сопротивление.

И зря. Сбылись ее худшие опасения.

Сердце ее громко екнуло.

Потом еще.

Потом застучало быстро-быстро.

Логан лежал в кровати, закинув руку за голову. В глубоком вырезе сорочки виднелась волосатая грудь. Брови его были сосредоточенно сдвинуты, на переносице уже знакомые Мэдди очки, и в левой руке он держал…

Да поможет ей Бог! Он держал не просто книгу, а ту самую книгу в зеленом переплете.

Мэдди была на грани обморока.

Логан оторвал глаза от книги и, встретив ошеломленный взгляд Мэдди, поинтересовался, все ли у нее в порядке.

– Логан, это ужасно!

– Что именно?

– Я изо всех сил стараюсь на корню затоптать любые ростки симпатии к вам, чтобы не стать жертвой глупой иллюзии, и вдруг я застаю вас за чтением!

С тем же успехом капитан мог бы подарить ей корзинку с котятами, принести в спальню бутылку шампанского и, раздевшись догола, улечься посреди кровати с розой в зубах.

Логан состроил недовольную мину.

– Я всего лишь пытаюсь немного отдохнуть и расслабиться. Я всегда читаю на ночь, потому что чтение помогает поскорее уснуть.

Логан перевернул страницу большим пальцем, удерживая книгу одной рукой, другую руку положив под голову.

По состоянию страниц можно было судить о том, что книгу эту перечитывали не раз и не два.