свой кабинет, снимаю плащ и включаю ноутбук. Проверяю почту, но сил составить хотя бы одно вразумительное письмо нет. Не могу из головы выбросить Кирилла, партнеров отца. Не получается хотя бы на минуту забыть тот факт, что все над чем так долго трудился отец может навсегда достаться Субботину. Мне не нужны эти деньги, не нужно состояние, я и так немалую часть прибыли каждый год в благотворительные фонды отправляю, но вернуть себе управление — для меня дело принципа.

— Прости, ты не занята? — заглядывает ко мне Слава, моя помощница.

— Нет Что-то срочное?

— Не совсем, — она проходит в мой кабинет, мнется, словно собирается начать разговор о чем-то неприятном.

— Ты же не пришла сообщить мне, что уволилась? — спрашиваю, захлопнув крышку ноутбука. Поработать сегодня, как планировала, не получится.

— Нет что ты. Просто.. просто мы с девочками тебе свадебный подарок подготовили, но... но мы все видели статьи о том что... ну, что у вас с Кириллом вроде как что-то произошло.

— Называй все своими вещами, Слава. Вы видели статью, в которой говорилось, что я якобы изменяла своему жениху и продолжаю это делать. Я не должна ни перед кем оправдываться, но если всем интересно — нет я ему не изменяла. Но, да, мы разводимся, — холодно произношу я, при этом чувствую как лицо начинает гореть. Ненавижу тот факт, что из-за этого ублюдка все мои знакомые и друзья считают, что это я оступилась и разрушила наши отношения.

— Господи, нет, Марьяна! Никто даже не сомневался в том, что это все клевета в твой адрес! Просто, просто хотела уточнить, ведь если бы мы выскочили с подарком и стали поздравлять тебя со свадьбой, то получилось бы неловко на фоне случившегося.

— Прости за резкость. Я просто на взводе, — выдыхаю и поднимаюсь с кресла.

Понимаю, что девочки скорее всего долго пытались придумать, что мне подарить.

Потратились. Старались. — Но ты ведь знаешь, что я обожаю подарки, так что я не откажусь получить его. Назовем его «подарком в честь начала новой жизни». Если там конечно не что-то, что нужно было использовать вдвоем с мужем.

Слава смеется, а мне с трудом слезы удается сдерживать.

— Минут! — говорит она и распахивает дверь в мой кабинет, за которой толпились девочки. — Проходим!

Они так же как и Слава несмело смотря на меня, топчутся на месте.

— что ж, — Слава прочищает горло, Василина подает ей небольшой розовый конверт с тиснением. — Наш подарок определенно подойдет для начала новой жизни. С его помощью ты сможешь не только заарканить в свои сети лучшего мужчину в мире, но и надолго его удержать. Вот, — она протягивает мне конверт, который я сразу же вскрываю.

— Этого я точно не ждала, — смеюсь, увидев подарочный сертификат на курс кулинарного мастерства от шеф-повара одного из самых престижных заведений в стране.

— Мы все знаем, как сильно ты любишь вкусную еду и как ужасно готовишь, —говорит Слава.

— Да, вкус твоих кексов до сих пор во рту стоит — подхватывает Наташа и мы все дружно начинаем смеяться, потому что вспоминаем тот провальный эксперимент, который стал последним в моей жизни.

— Пришлось задействовать все связи, чтобы выйти на этого Фомина. Говорят, он творит чудеса. Может, и с тобой что-то сделает, — подмигивает моя помощница.

—В общем, мы со всем коллективом желаем тебе быстрее разобраться со всеми проблемами и чтобы в будущем тебя всегда окружали исключительно хорошие люди и мужчины, которые способно оценить тебя по достоинству.

— Спасибо, девочки, — мы обнимаемся, мне не удается сдержать слезы. Потом мы закрываем бутик на несколько часов, а сами наслаждаемся кофе и десертами.

Мое настроение немного повышается, хотя чувство вселенской несправедливости все равно никуда не делось. Я ухожу домой раньше, чем планировала. Просто ощущаю, что больше не могу. Хочу побыть наедине с собой, подумать, проанализировать ситуацию.

По пути прошу такси заехать в ресторан, чтобы забрать заказанную заранее еду.

Поднимаюсь на лифте на свой этаж, прохожу в квартиру, где все чужое. Если через несколько дней ситуация улучшиться, то вернусь к себе. Хочу в свою кровать, к своим вещам.

Я открываю бокс с едой, кухню заполняет аромат свиного стейка. Достаю посуду, сервирую стол на одного человека.

В квартире стоит мертвая тишина. Каждый звук столового прибора скребёт по нервам. Я отрезаю кусочек мяса, отправляю в рот и замираю. Ощущение, что тот кто готовил это, совершенно забыл о существовании соли в этом мире. Стейк мне кажется абсолютно безвкусным.

Я пытаюсь найти в кухонных ящиках соль, но ее нигде нет.

Это становится для меня последней каплей.

Смешно даже. Перед Кириллом не расплакалась, после встречи с ним в истерику тоже не вдалась, а недосоленное мясо, которого мне так хотелось, вызвало во мне бурю эмоций.

Рядом на столике загорается экран телефона. Звонит Мира. Я всхлипываю несколько раз, не могу решить хочу я сейчас с ней говорить или нет, в конце концов понимаю, что мне нужно хотя бы кому-то выговорится.

— Алло, — произношу тихо.

— Как прошла встреча? Почему не позвонила мне сразу?

Я молчу, потом громко всхлипываю и протягиваю:

— Отвратительно-о-о-о.

Сбивчиво обо всем рассказываю Мире, которая внимательно слушает меня, иногда вставляя неприличные восклицания, и заканчиваю рассказ неудавшимся ужином.

— Я так хотела этот сочный стейк. И красным вином запить._А мясо, кажется, забыли посолить. Оно по вкусу как трава. И в квартире нет соли. Вообще. Все в этой жизни против меня. Даже вот в таких мелочах не везет.

— Успокойся, Марьяна. Все проблемы решаемы. Что-то можно решить прямо сейчас, на что-то понадобится потратить много сил и времени, но в конечном итоге ты достигнешь желаемого результата.

— Не верю уже. Ни во что не верю.

— Так, перестань реветь, подними свою задницу, постучи в соседнюю дверь и попроси эту чертову соль. На это две минуты уйдет. Давай.

— Тебе не кажется, что это будет странно? В доме, где скорее всего одни миллионеры живут ходить просить соли.

— А ты то кто у нас, дорогая? Из кварталов для бедняков? У миллионеров тоже заканчивается соль и сахар. Ты тому прямое подтверждение. Мне стоило догадаться и отправить к тебе домработницу.

— Нет все нормально. Ты не обязана вместо меня обо всем думать. К тому же, я здесь