— Братишка, что ты! — Сварг прижал младшего к себе, как когда-то, в детстве. — Мы ведь родные… Если бы ты стал Светлым, ты что, приказал бы меня убить?

— Брат! — Улад даже отшатнулся, настолько бредовой и нелепой показалась эта мысль.

— Ну вот. Я не хочу ничего плохого ни Рацимиру ни Валадару. Если они не поднимут меч, я полажу даже с ними. Но подставлять шею не собираюсь — ни свою, ни твою…

Слова брата звучали успокаивающе, а его твердая рука по-прежнему крепко обнимала за плечи. Внезапно Улад поверил, что все будет хорошо. Брат не допустит крови. Кто бы ни стал Светлым, все будут жить дружно. Ведь они же семья. Они — Кеи…

Белый Плес увидели около полудня следующего дня. Он действительно был белым — огромная песчаная коса, а за нею — высокие меловые скалы. Настроение сразу поднялось — самое трудное позади. Здесь ждет подмога, отсюда они погонят врагов, если те не побоятся приползти из своих лесных нор. Кметы стали оживленно переговариваться, кто-то затянул песню, и лодья летела вперед, как на крыльях.

Улад поддался общему настроению и тоже стал насвистывать песенку, которую когда-то слыхал от братана Войчи. Песня была очень смешной и рассказывала про какого-то Брешика, который умудрялся влипать в неприятности на каждом шагу. Слова подзабылись, а напев Улад запомнил, и сейчас старательно насвистывал его, пока не вспомнил, что на лодье свистеть не сcтоит — примета плохая. Он сразу же принял серьезный вид и направился к брату.

Сварг стоял у мачты возле свернутого Кеева Стяга и что-то объяснял сигнальщику. Тот кивнул, кошкой взлетел на мачту и замахал разноцветными лентами. Сварг повернулся к старшему кмету отдал короткий приказ, и лишь затем улыбнулся младшему брату. Но улыбка не обманула, Улад понял — брат чем-то озабочен.

— Подождем, — пояснил тот. — Нетвор должен был зажечь сигнальный костер — знаешь, с черным дымом…

Младший кивнул. Способ хорошо известный: разжигаешь костер, кидаешь туда зеленые ветки, еще лучше — хвою…

— И Кобник предупреждал…

Улада передернуло — опять этот бродяга!

— Я б его и не слушал, — понял брат, — но уж больно у него все складно получается. Сон он видел. И закат вчера был, как и тогда — красный…

Ответить было нечего, и Улад стал смотреть на близкий берег. Лодьи замедлили ход, и только одна — передовая — на веслах спешила к Плесу. Внезапно Сварг, тоже не отводивший взгляда от белых скал, негромко помянул Косматого.

— Что? — не понял младший.

— Птицы, братишка, — еле слышно процедил сквозь зубы Сварг, — птицы, карань их!..

Еще ничего не понимая, Улад вновь бросил взгляд на широкую песчаную косу, на ярко-белые в лучах полуденного солнца меловые утесы. Да, птицы. Вон их сколько! Но что тут такого? Над рекой всегда много птиц! Даже над их лодьей, не отставая, кружит целый десяток… Тут лодка сделаkа небольшой поворот, обходя мель, и Улзд заметил на берегу что-то большое, черное, затем еще…

— Лодьи… — брат тоже увидел. — Наши…

Между тем передовой отряд уже высаживался. И почти сразу же неистово замахал разноцветными лентами сигнальщик. Улад, все еще не понимая, глядел на пустой берег, на брошенные лодьи, но сердце уже чуяло — беда.

…Трупы лежали у подножия скалы. Здесь были все — двадцать кметов Нетвора и более сотни молодых парней, тех, кого он смог привести с полночи. Доспехи были сняты, оружие забрано, со многих содрали даже рубахи. Почти все погибли в бою — об этом говорили страшные раны, покрытые запекшейся кровью. Но кое-кому повезло меньше. Более десятка не избежало плена, чтобы погибнуть не так быстро — без рук, без ног, истекая кровью у мертвых тел своих товарищей. Труп Нетвора, старшего кмета, был распят на двух вкопанных в землю бревнах лицом в сторону Савмата.

Живые молчали — говорить было не о чем. Они опоздали. Но может и хорошо, что опоздали, иначе лежать им всем тут же, на белом песке. И черные птицы так же клевали бы их трупы…

Сварг тоже молчал, стоя возле тела Нетвора. Худощавое лицо оставалось недвижным, глаза смотрели холодно и сурово. Наконец он приказал снять тело старшего кмета и готовиться к похоронам. Десяток воинов были посланы осмотреть лес — может, там прячутся уцелевшие. Но в лесу были тоже трупы — они висели на деревьях, а двоих, как и Нетвора, прибили железными гвоздями к стволам старых дубов. Врагов тоже не было, они ушли, растворившись в лесном море.

Улад, не выдержав, ушел к берегу. Здесь можно было дышать свежим воздухом, не пропитанным смрадом гниющих тел, не видеть пустые глазницы, открытые черные рты, словно зовущие на помощь… Что же теперь? Ведь брат расчитывал на Нетвора! И если враги сумели уничтожить отряд, то что будет со всем войском? Ведь их не намного больше! Мать Болот! Неужели она всесильна!

— Кей! Тебя зовет Кей Сварг!

Голос кмета, незаметно подошедшего сзади, заставил взрогнуть. Да, надо идти. Ведь он, Улад, командир…

Сварга он нашел возле лесной опушки. С ним были несколько старших кметов, Антомир в своей нелепой шубе, вездесущий Кобник и еще кто-то. Этот кто-то стоял, поддерживаемый двумя воинами, и Улад вначале принял его за дряхлого старца. Но что у него с лицом? И рука…

…Лицо человека было белым как снег, и столь же белы были его волосы. Но они побелели не от старости — парню, похоже, не исполнилось еще и двадцати. И на этом белом лице страшно чернели пустые глазницы — глаза были выжжены. Правую руку отрубили по локоть, и культя запеклась темной смолой, Улад понял

— палачи не хотели, чтобы парень истек кровью. Он был нужен живым.

— Говори… — выдохнул Сварг, кусая губы. — Говори, воин. Я — Кей…

— Я узнал тебя, Кей Сварг, — слова звучали спокойно и отчужденно, словно говорил мертвец. — Узнал по голосу. Они не убили меня, чтобы я мог передать тебе их волю. Они даже оставили хлеба… С тобой ли твой брат?

— Да! — поспешно выговорил Улад. — Я здесь!

— Тогда мои слова для вас обоих…

— Подожди! — Сварг нетерплеиво дернул рукой, но понял, что его не увидят, и повторил:

— Подожди! Расскажи, как все было. Подробно. Улад видел, что брат еле сдерживается. Он и сам не мог просто так стоять на месте и слушать о том, как погибли их товарищи. Но что делать? Они пришли слишком поздно. Слишком поздно, чтобы помочь — и чтобы отомстить. Оставалось одно — не подавать виду, сохранять достоинство Кея, который должен оставаться Кеем всегда…

— Они напали со всех сторон, — голос слепого оставался таким же спокойным и мертвым, — из леса, с реки и даже с вершины скалы. Их было много — очень много…

— Оружие? — перебил Сварг, — Как они вооружены?

— Мечей почти не было, — парень на миг задумался. — Да, меч я видел только у самой Велги…

Братья невольно переглянулись. Велга! Опять она!

— …Копья, обожженные на огне, дубины и топоры. И лучники — много лучников. Доспехов почти ни на ком не было, даже щитов мало, но сражались они, как будто их вел сам Косматый. Наш строй они прорвали сразу, Нетвор погиб, а остальных прижали к скале…