Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пройдя полгорода, мы оказались в средней части бульвара Рамблас. Перешли на другую сторону и продолжали путь, пока не оказались перед неприметной деревянной дверью, на которой висела полусгнившая табличка с надписью “Эммет”.
– Это здесь.
– Так входи. И если врешь, я клянусь, что…
– Я не вру, а нож лучше спрячь.
– Ну-ну.
– Слушай, я серьезно. Старик – та еще пройда. Не вздумай обманывать его, он хитрый лис. И всегда держит оружие под прилавком.
Я посмотрел на Полито с недоверием:
– Ты обо мне беспокоишься?
– Старику сто лет в обед, он слеп как крот, руки у него трясутся. Даже если он прицелится в тебя, вероятнее всего, башку снесет мне. Неохота помирать из-за твоего медальона.
Я толкнул дверь, нервно звякнул колокольчик. Открылся узкий проход между двумя уходящими в потолок высоченными стеллажами, заваленными всем подряд. Лавка ростовщика была такой крохотной и тесной, что оставалось только диву даваться, как все это в ней помещается. Прежде всего в глаза бросались старые книги. Огромные, каких я раньше не видел.
Мы дошли до конца коридора. В глубине, за изъеденным жучками прилавком, сгорбленный старик вертел перед моноклем перстень. Затем он попробовал его на зуб, словно хотел окончательно удостовериться в качестве, и спрятал в деревянную шкатулку. После чего прикусил желтым зубом очередное кольцо и, по-видимому, остался недоволен, потому что бросил его в другую шкатулку, к безделушкам.
– Вечер добрый, – сказал Полито, когда мы подошли к прилавку почти вплотную.
Эммет с любопытством взглянул на нас:
– Так-так-так… Кто к нам пожаловал! – Голос у старика был такой же скрипучий, как полки стеллажей в его лавчонке. В таком месте достаточно искры, и все сгорит быстрее, чем волосок в печи. – Давненько не видались, друг Полито!
– Занят был.
– Не-е-е… не верю. Опять попался, а?
Я сделал шаг вперед, чтобы старик меня заметил. Я не болтать пришел. Эммет что-то смекнул и, оглядев меня с головы до ног и составив себе впечатление, снова обратился к Полито:
– Чего вам?
– Я пришел забрать свое, – сказал я.
– Не-е-е… Приятель твой? – На меня он даже не взглянул. Как будто Полито был один.
– Твои ребята забрали у него медальон, который ему, похоже, дороже жизни.
Старик раскрыл глаза от удивления, но тут же взял себя в руки.
– Это так? – наконец обратился он ко мне.
– Да.
– Так-так-так… Мальчик с монетой…
– Это медальон. Он у вас?
– Ого. Он со мной на “вы”, – язвительно отозвался тот. – Дай-ка угадаю. Сирота? Из хорошей семьи? Видел жизнь в розовом свете, а теперь приходится изучать остальные оттенки, а? – Смех у него был ломкий и скрипучий, точно несмазанная дверь.
– Вы ничего обо мне не знаете.
– Ошибаешься. Я знаю, что ты ищешь монету и готов на все, лишь бы вернуть ее, так?
– У вас она или не у вас?
– У меня, – признал он просто.
Молчание расползалось, как его тонкие губы.
– Так верните.
– Послушай, мальчик. Ты на вид неглупый, так что, наверное, поймешь: это магазин. Здесь никто никому ничего не дарит. Здесь покупают и продают.
– Вернуть чужое – это не подарок.
– Не-е-е… совсем наоборот. Я за этот медальон заплатил неким очаровательным юношам кругленькую сумму. А ты что дашь?
– Что вы хотите?
– Мне нравится твой новый приятель, Поли. Смотри, мальчик, я не вор, и если ты поклянешься, что медальон и правда был твоим…
– Он мой, – отчеканил я.
– …я сделаю исключение и продам его по той же цене, по какой купил.
Краем глаза я видел, что Полито еле заметно отрицательно качает головой.
– Сколько?
– Пятьсот песет.
– Вы с ума сошли! У меня столько нет…
– Ну тогда ничем не могу помочь.
Он снова улыбнулся своей отвратительной улыбкой. Я в ярости обрушил кулак на прилавок. Эхо еще не стихло, как Эммет извлек откуда-то дробовик с отпиленным стволом и безмятежно направил на меня:
– Прошу. Хочешь еще постучать?
– Тихо, тихо, – вмешался Полито.
– Не-е-е… Скажи своему приятелю, чтобы убирался, а не то в голове у него будет дырка размером с тот самый медальон.
– Мы вернемся с деньгами. А ты держи медальон наготове, – примирительно сказал Полито.
– Еще бы вам не вернуться.
Мне хотелось перемахнуть через прилавок и стереть улыбку с его тощей морщинистой рожи.
– Идем. – Полито взял меня за локоть и повел к выходу.
– Послушай, мальчик… – Эммет пытался выглядеть равнодушным, – где ты его нашел?
Полито знаками умолял меня молчать. Старик явно провоцировал меня, но я знал, что рано или поздно верну медальон себе; я уже выяснил, кто его прячет. Поэтому повернулся и улыбнулся как можно более жутко:
– Я убил его владельца.
Мгновение мы мерили друг друга взглядами. Затем звякнул колокольчик, и я вышел из магазина.
Уже на улице у меня сдали нервы, но Полито встряхнул меня. Он не злился, скорее беспокоился.
– Черт подери. Я же сказал. Со стариком шутки плохи.
– А что мне было делать?
– Он понимает, что у тебя нет денег.
– Я раздобуду! Столько, сколько надо, чтобы выкупить медальон!
– Не в этом дело… – Я видел, что Полито хмурится. Он обдумывал каждое свое слово, от этого я нервничал еще больше.
– Почему?! Почему не в этом дело?!
– Потому что он тебе его не продаст.
– Если ты должен что-то рассказать мне, самое время.
– Нет, не совсем… Просто… когда его у тебя украли, через пару дней… – Он с трудом подбирал слова.
– Когда меня избили твои дружки, – добавил я.
– Это не мои дружки! Я уже сказал! – Он бросил на меня такой злой взгляд, что я готов был поверить.
– Так что же случилось потом? – попытался я сгладить свою предыдущую реплику.
– Они пришли ко мне и расспрашивали о тебе. Хотели все знать. Как мы познакомились, где я тебя нашел, откуда ты взялся… Я сказал, что ничего не знаю, что и тебя толком не знаю. Они сказали, что старик, увидев медальон, как с ума сошел. Стал как одержимый, понимаешь?
– Одержимый?
– Да будто свихнулся, черт. Стал визжать и размахивать руками, как узнал, что они бросили тебя на улице, отправил их обратно, но ты уже исчез. Он объявил за тебя вознаграждение, как за беглого преступника.
– Поэтому ты меня отвел? Чтобы подзаработать?
– Слушай, это все уже меня не касается, ясно? И позволь напомнить: это ты ко мне пристал с ножом к горлу, в буквальном смысле!
– Не понимаю. Если медальон уже у него… что еще
